Они уже не танцевали, а стояли и целовались, как совсем юные влюбленные, впервые узнавшие, что такое вкус любви и без оглядки, окунувшиеся в это пленительное чувство.

Васильев, продолжая целовать, нежно гладил спину Наталье Петровне, и тут его рука наткнулась на молнию платья.

Он потянул за бегунок вниз, молния легко раскрылась, обнажив всю спину и плечи Натальи Петровны.

Васильев нежно стал целовать шею и обнаженные плечи, доставляя всё новые и новые, приятные ощущения своей спутнице.

Платье, ничем не удерживаемое, упало на пол, обнажив ещё молодое и красивое тело. Васильев снял бюстгальтер.

Взору открылись две очаровательные, как у юной девушки, грудки.

Васильев никогда не думал, что у рожавшей женщины, которой уже за тридцать, может быть такая прекрасная девичья грудь. Соски призывно топорщились, дразня и маня к себе.

Он припал губами и с наслаждением начал нежно и трепетно целовать обе груди, по очереди, слегка касаясь соски языком. Соски напряглись и набухли, отвечая на эти ласки.

Наталье Петровне доставило это особое удовольствие, она вспомнила, как неоднократно испытывала оргазм, кормя грудного сына молоком.

Как он кусал беззубым ртом соски, урча и сердясь на мать, что мало молока попадает в рот, как он пухлыми ручонками сжимал грудь…

Ощущения, доставляемые Васильевым, были немного иными, но ласки были очень приятны и тоже сильно возбуждали.

– Возьми меня, – в изнеможении простонала Наталья Петровна, больше не в силах терпеть этой сладостной пытки.

Васильев снял с неё трусики, поднял на руки и понёс в спальню.

В спальне нежно положил на кровать, быстро разделся и продолжил осыпать тело поцелуями, и нежными ласками.

От переполнившего желания, Наталья Петровна застонала, она больше не в силах была терпеть всего этого, её охватило буйное желание почувствовать плоть внутри себя.

Вот, наконец, он вошёл в неё, его движения были ритмичные и сильные. Она ощутила сказочное наслаждение, вихрь блаженства унес её куда – то далеко – далеко и она окунулась в лёгкое забытьё, словно растворившись в его теле.

Санька долго ждал мать, но не дождался. Поздно вечером он разобрал кровать, выключил свет и лёг спить.

– Что она нашла хорошего в этом мужике, – думал Санька, укладываясь по – удобнее, – Да, конечно, он вызволил меня из ментовки, надо отдать ему должное. Но зачем ей с ним идти вечером куда – то? Что он всё крутится около неё? Был бы ещё красавцем, а то так, ничего особенного, урод, какой – то.

Санька долго не мог уснуть. Как вдруг, темнота в комнате стала сгущаться, и опять появился черный мужик и стал подходить к Санькиной кровати.

Санька вскочил с кровати и бросился к выключателю. Загорелся свет, но в комнате никого не оказалось.

Санька заглянул под кровать, но и там было пусто. Он пошёл в комнату матери и включил там свет.

В комнате матери было пусто. На кухне, куда заглянул Санька, тоже никого не было.

– Странно, – подумал Санька, ложась обратно в кровать, но, не выключая свет, – куда он делся? Что же всё – таки ему от меня нужно? Что всё это значит?

С тех пор, как впервые Санька увидел этого странного черного мужика, прошло много времени. Он уже немного привык к этим визитам, но пугало и раздражало это молчание.

– Уж лучше б он что – либо сказал, – думал Санька, – а то стоит, как столб и молчит.

Постепенно Санькины мысли стали путаться, его сознание затуманилось, и он заснул крепким сном.

Наталья Петровна пришла домой под утро, она укрыла одеялом, разметавшегося в тревожном сне сына, выключила везде свет и прилегла на свою постель.

Она долго не могла заснуть, вновь переживая всё происшедшее с ней.

В её жизни, после мужа, мужчин почти не было, она уже успела смириться с этим и отвыкнуть от ощущения, быть рядом с мужчиной, чувствовать сильное тело, ощущать мужской запах и свыклась со своим одиночеством.

Сегодняшний день перевернул всю жизнь, она почувствовала вновь вкус к жизни, необходимость опереться на сильное мужское плечо, ей захотелось счастья.

Она ощутила неистребимую жажду любви, ей захотелось любить и быть любимой.

Ей хотелось этого мужчину, она мечтала, что бы он снова овладел её телом, снова целовал и ласкал. Её мысли всё вновь и вновь возвращались к тому, что произошло на квартире Васильева.

Эти воспоминания радовали, теребили душу, но немного тревожили, она слегка опасалась их, волнуясь за будущее….

Засыпать уже было не к чему. Скоро надо собираться на работу.

* * *

Оставшаяся часть учебного года, для Сани, прошла без особых происшествий.

В школе продолжались монотонные уроки с обязательной зубрёжкой.

Сане на уроках было не очень интересно, и он не знал чем себя занять и что сделать, что бы убить время.

Он вертелся, строил рожицы, пока учительница не видела, дёргал за косы, или бил книжкой по голове сидящую впереди отличницу. Но время всё равно текло медленно, а уроки были очень длинными и утомительными.

Уже в конце четвертой четверти, на уроке труда, Саня привязал над дверью кабинета ведро, и налил туда воды.

Учитель по трудам всегда опаздывал на занятия, он никогда голову не поднимал, а всё время смотрел под ноги, как бы что-то ища, или боясь споткнуться и упасть.

Вот и на этот раз, учитель вбежал после звонка в класс, не поднимая головы, врезался в ведро и облился водой.

Всем ребятам было весело и смешно, а Саню отвели в кабинет директора и очень долго ругали.

К большой радости Саньки, никаких серьёзных последствий для него не было, вот только мать сильно переживала и долго выговаривала ему за эту дикую выходку.

Зато у ребят Санька стал пользоваться заслуженным авторитетом.

– Ну и круто ты придумал Клим с ведром, – уважительно говорили они ему, – это можно афигеть просто.

– Вау, ну ты молоток, – восхищенно говорил Серый, – ты переплюнул даже Игоря Порядочного.

– А что Игорь сделал? – удивился Саня.

– Как? Разве ты не слыхал?

– Нет.

– Так ведь на той недели вся школа об этом только и говорила.

– Я тогда болел и валялся дома с температурой.

– Так ты самое интересное пропустил!

– Не тяни кота за хвост. Объясни толком, что произошло?

– Игорь на уроке химии разлил на столе учительницы кислоту, как раз там, где она обычно сидела.

– Ну и что?

– Химичка в начале урока вошла в класс и, не глядя, села за стол, положив руки на стол.

– А что потом?

– Потом она подняла руку, а её кофточка вся стала дырявой, так как была из синтетической ткани.

– Ух ты! Ни чего себе. А что Игорь?

– Отделался лёгким испугом. Его обещали выгнать из школы, но не выгнали.

Весна была в полном разгаре, жаркое, не по – весеннему солнце сильно припекало и нестерпимо грело в душном классе, беспрепятственно проникая в помещение, через широкие без штор окна.

Открытые форточки и распахнутые настежь фрамуги окон не спасали от этого зноя, и Саня мирно засыпал за партой, лишь только начинался урок, под монотонный и размеренный голос учительницы.