– Слушай, я сегодня свободен, как птица в полёте, и в лес с удовольствием сходил бы. Если тебе не на работу, сгоняем на пару часов. Что-нибудь да насобираем.

– Отчего же на пару, если свободен, можно и весь день провести в лесу. Я лес люблю. Тишина там покой, и душа отдыхает.

– Отлично, сейчас позавтракаем и двинемся, мне бы только где корзинку раздобыть?

– Ну, с корзинкой не проблема. У меня на балконе валяется пара штук.

Поход удался на славу. Набрали по полной корзине маховиков, подосиновиков да подберёзовиков.

– К этим грибкам да ещё картошечки, жарешка бы получилась знатная. Давай заскочим в магазин на обратном пути, возьмём пару килограмм, – сглатывая слюну, предложил Валерка.

– Такую закусь да без рюмашки употреблять, всё равно, что грех на душу брать.

– Ну, на картошку и рюмашку денег у нас точно не хватит.

– Эх, была не была, так и так грех на душу брать. Пойдем, подкапнем на разных участках пару кустов молодой картошечки, выберем из двух грехов меньший, – решился Колька и направился к неогороженным участкам частных, засаженных картофелем огородиков.

– Знаешь что, Валерка, – после чистки грибов и картофеля предложил Колька, ты пока готовь всё это. Начни с грибов, отвари их сперва, потом на сковородку, да лучку не жалей, потом картошки добавишь, а я пробегусь по комнатам, проведу операцию хрусталь.

– Что за операция хрусталь? – удивился Валерка.

– Денег перед получкой ни у кого нет, это точно, а вот пустые бутылки по углам возможно у кого и завалялись. Пока ты тут управишься с грибами, я соберу посуду да сдам, глядишь, хватит на бутылочку винца.

Запах жареных грибов с молодым картофелем привлекал обитателей соседних комнат сильнее, чем ароматный нектар цветущих первоцветов проснувшихся пчёл. Они беспрестанно заглядывали на кухню, где Валерка колдовал над сковородками, и, узнав об операции хрусталь, не преминули оказать содействие, дабы не пропустить такое событие. Не успел Валерка и глазом моргнуть, как Коля большой с двумя рюкзаками на плечах, доверху заполненными пустыми бутылками, словно гружёный морской лихтер, проплыл мимо кухни по коридору. Едва Валерка успел приготовить жарешку, как Коля, сияющий, словно начищенная бляха курсантского ремня, уже стоял на пороге комнаты с тремя бутылками дешёвого вина и парой буханок хлеба.

– «Гуляй рванина от рубля и выше», – радостно продекламировал он Высоцкого, складывая всё на стол.

– Ну, ты затарился, – удивился Валерка, – утром то и на хлеб денег не было.

– Запомни Валерка, хлеб – для плоти, а вино, понимаешь, оно для души. Вот требует душа и ничего с этим поделать нельзя, потому на вино всегда деньги найдутся.

Застолье затянулось допоздна и тремя бутылками вина не ограничилось. Что говорить, раз душа просит.

Дня три его никто не беспокоил, а на четвёртый позвонил дежурный диспетчер района и предупредил, что на Валеркин причал идёт караван из трёх лихтеров, которые необходимо будет выгрузить как можно быстрее. Навигация подходит к концу, а план по завозу леса на комбинат ещё далёк от выполнения.

– Справимся, – заверил Валерка, уже достаточно освоившийся на новом месте, – а когда кран поведут?

– Часа через два, как закончит грузовые операции на районе.

– Так я на нём и пойду, пусть без меня не отходит, – предупредил Валерка, планируя ещё заскочить в магазин и набрать продуктов на всё время предстоящей работы. Бездельничать в общежитии ему весьма надоело.

На буксир Валерка успел вовремя. Только-только «БК-43» взял плавкран под борт и запрашивал у диспетчера, регулировщика движения в Ивановских порогах, разрешение на занятие фарватера. Валерке нравилось ходить по Неве на буксире, и, если представлялась такая возможность, он старался её не упускать. Да и толкаться в автобусе, потом идти пешком, с набитыми продуктами авоськами, ему совсем не хотелось.

– Три композитных лихтера, это дней на пять выгрузки, – делился соображениями с крановщиком Валерка.

– Пожалуй, так, – согласился тот, – сегодня, если к концу дня встанем на место, начать выгрузку наша смена вряд ли успеет.

– Поживём – увидим, – не то согласился, не то нет Валерка.

Только что он получил внушение от начальника грузового района за то, что нормативы выгрузки на его причале превышаются, а лишнее время приходится списывать за счёт непогоды, и теперь размышлял, как организовать работу, чтобы ускорить процесс.

– Эй, на кране, отдавайте швартовы, – распорядился капитан буксира и добавил оборотов на двигатель.

Валерка посмотрел на часы и, отметив время начала буксировки, удобно расположился на большом старом диване, установленном в «месте для курения» на палубе плавкрана. Буксир, выбрасывая тёмный дым из трубы, силился всеми шестью поршнями «Хабаровского» дизеля, преодолевая самое узкое и быстротечное место Невы. Выше Ивановских порогов встречное течение ослабло, скорость буксира увеличилась и, поглядывая на отдыхающих, прогуливающихся по берегу, Валерка определил её как не менее пяти километров в час, а это значило, что на месте они будут часа через два или три, если задержат на Лобановском плёсе.

– Пока поставим кран, подведём лихтер, ещё час проволындимся, и всё равно, разгрузку должна начать ещё эта смена, – прикидывал Валерка.

Крановщик, поняв Валеркин настрой, да и самому хотелось побольше заработать, не теряя даром времени, перецеплял троса с грейфера для сыпучих грузов на грейфер для выгрузки брёвен.

– Так-то оно лучше, – наблюдая за крановщиком, усмехнулся Валерка, – а то не успеем начать, не успеем. Всё успеете, если сачковать не будете.

Приближаясь то к левому, то к правому берегу, капитан буксира обходил отмели и, не всегда следуя обозначенным буями фарватером, шёл вверх по одному ему известным ориентирам, используя участки реки, где течение замедлялось или даже становилось обратным. Скорость при этом возрастала, а расход топлива оставался прежнем. Риск, конечно, был, но мастерство судоводителя вознаграждалось премией за экономию топлива, порой достигавшей половину оклада. Премия капитану, Валерку мало интересовала, а вот что до места доберутся быстрее – вполне устраивало.

– Вы бы проверили оснастку для выгрузки: канифас блок, троса и прочее, – обратился он к крановщику, закончившему работы с грейферами и присевшему рядом с Валеркой, – и люстры переноски, штуки три подготовьте, а то прошлый раз полсмены искали да ремонтировали.

– Да всё приготовлено давно, вон там в коффердаме сложено.

– Буду тоже знать, где лежит, а то сменщик твой прошлый раз Незнайкой прикидывался, мол, не знаю, что где хранится.

– Да у него, видать другая причина была, водится за ним такое, вот и стал стрелки переводить.

– Понятное дело, что была, это вы сами, со своим старшим разбирайтесь, а лампы в люстрах всё же проверь, чтобы все горели.

– Проверю, – нехотя поднимаясь с дивана, ответил крановщик.

Кузьминский мост и Лобановский плёс, регулируемые диспетчером участки реки, прошли без задержки и ещё засветло, хотя время белых ночей уже прошло, ошвартовали кран и подвели под выгрузку лихтер.

– Быстро управились, а ты говорил, не успеете начать. До конца смены пол каравана снимешь, – подбадривал Валерка крановщика, – дай-ка я свяжусь с диспетчером, сообщу, что начали выгрузку, да узнаем, как сменщики добираться будут, на катере или автобусом.

– Кран 243 Радикалу, – затрещала рация в ответ на Валеркин запрос, – доложите обстановку.

– Начали выгрузку лихтера 1254. БК-43 работу закончил и ушёл на район.

– Принято, – подтвердила диспетчер, – если смену отправляю автобусом, смогут они переправиться на ваш берег?

– Пусть выезжают, да потом посигналят с берега. Заводским катером или на своей шлюпке переправим.

– Принято, отправляю автобусом. До связи.

– До связи, – подтвердил Валерка.

– Ты бы договорился с заводским катером, чтобы нам свою шлюпку не спускать, – предложил крановщик.