Соломея внимательно присматривалась к домам – ее удивляли окна. Достаточно большие со ставням, выложенными цветными витражами, с редко повторяющимся рисунком. Камни были прозрачные и пропускали в дом свет, крепились они на тонкие бронзовые решетки.

Нарат заметил ее интерес и пояснил:

– Это Слезы Золотых гор. Наши мастера научились их не только плавить, но и окрашивать. По закону все добытые Слезы принадлежат царской семье и в переработанном виде подлежат продаже во внешние земли. Это неплохой доход, скажу тебе, и хорошая часть казны. Но, по этому же закону, на совершеннолетие, на Обряд создания семьи, на рождение первенца, при строительстве нового дома или за особые заслуги перед страной жители получают определенное количество Слез в дар. Они не переработаны, поэтому каждый может договориться с мастером и окрасить их при переплавке в желаемый цвет, а также придать им желаемую форму. Поэтому каждый наш житель имеет большие и маленькие окна с неповторимыми витражами, которые являются как признаком достатка, так и украшением дома. Слезы передаются по наследству. Если кто-то разбил чужие Слезы, то его отсылают в шахты, чтобы исправить причиненный хозяину вред, а также отработать свой проступок перед казной, либо провинившийся имеет право откупиться. И конечно же, лучшие Слезы и узоры ты увидишь во дворце.

Соломея с интересом слушала принца. В свою очередь она рассказала ему, что окна в домах жителей Феерии маленькие и располагаются у основания крыши, это позволяет постоянно проветривать помещение и сохранять там необходимую прохладу. Дома у феерийцев одноярусные, квадратные, очень просторные внутри, хотя и малоосвещенные. Мозаичный или каменный пол, одна-две фрески в приемной комнате или при входе – вот и все украшение дома. Зато перед домом и вокруг него обязательно красуются деревья, чаще плодовые, цветочные кусты в больших горшках, или лозы винограда обвивают невысокий забор, что создает дополнительную тень. Феерийцы жилища особо не украшают, а вот украсить себя считается основным правилом. Мужчины и женщины носят тонкие золотые кольца и браслеты на ногах и руках, золотые с камнями баджу и хаары. Каждый мужчина выражает свое состояние через внешний облик жены, или жен, их обычно две – три, и дочерей. Женщины носят длинные волосы, убранные в высокую прическу с множеством камней или жемчужин, длинные серьги или каффы. Конечно, это праздничное или выходное одеяние, но и в повседневной жизни количество браслетов на ногах, шее и руках свидетельствует о положении хозяйки. Сама одежда не прихотлива – тонкая туника изо льна, шелка или шерсти в прохладный период. Феерийцы умеют обрабатывать шерсть и лен, превращая их в очень тонкие полотна, чуть толще шелка, а так же научились соединять шерсть и шелк – это один из основных источников дохода страны. Ткань же окрашивают в светлые тона или отбеливают, чтобы подчеркнуть украшения, красоту волос и ровный цвет кожи. Но отличительной чертой феерийцев является не обилие украшений и тонкие, часто прозрачные платья, а рисунок на теле. Они украшают себя черным, коричневым и золотым орнаментом; по рукам, ногам и телу вьются причудливые ветви лиан, цветы и листья. И чтобы в более выгодном свете представить рисунок феерийцы носят короткие и открытые одежды, демонстрирующие руки и ноги во всей красе.

– Феерийцам нечего скрывать и они с гордостью показывают как свое тело, так и свое состояние, – закончила свой рассказ Соломея. «Чего не скажешь о ваших жителях», – при этом подумала она, мысленно отметив, что их платья были длинными и объемными с нечеткими силуэтами из достаточно грубой материи. Облик дополняли небольшое количество украшений, также объемных по форме, и странные одинаковые у мужчин и женщин прически, смазанные, видимо, маслом или жиром. Несмотря на это лица жителей города, да и страны, из тех, кого встретила принцесса, ей понравились. Правильные черты, более мягкие, чем у феерийцев, ровная загорелая кожа, пухлые губы и видимо волосы, если их не уродовать «иранхарскими прическами», а просто мыть и укладывать, имеют красивый цвет, и по природе прямые, тяжелые и плотные. Принцесса так же отметила, что мужчины были в основном высокие и крепкие, а женщины стройные и имели большую грудь уже в молодом возрасте, хотя за их балахонами о действительных достоинствах хозяйки говорить было трудно. «Возможно, за этой одеждой они прячут красоту своих жен», – рассуждала она, рассматривая вышедших им навстречу горожанок. – «Но зачем? Мужчины Феерии возможно более самоуверенные раз выставляют своих партнерш во всей красе, а что с этими-то не так? Да, жилища они украшают лучше своих женщин». Соломея заметила, что встречающиеся им на пути жители, почему то пялятся на нее во все глаза, а не опускают почтительно голову. «Надо будет это изменить, и вообще здесь много работы», – подумала она, прежде чем они остановились перед Башней Правителя.

Город имел структуру паутины, в центре которой возвышалось устремленное ввысь строение, увенчанное куполом, от него словно лучи отходили закрытые переходы в другие башни, расположенные в форме пятиконечной звезды и располагающиеся по границе города, почти у крепостных стен. Таким образом, царская семья и свита могли передвигаться по городу, не привлекая к себе внимания, достаточно быстро, не петляя по извилистым дорогам, с другой стороны с этих воздушных тоннелей город всегда был виден как на ладони.

– Ну, как? – спросил Нарат, спешиваясь и подавая руку принцессе.

– Впечатляет, – ответила Соломея, не скрывая восхищения. – И чья это идея?

– Мудрого Иринарха…

Она сидела на берегу, перебирая в ладонях белый песок. Солнце садилось за спиной и ощущалось, как бриз меняет свое направление. Она смотрела на водную даль. Легкие волны плавно играли свою мелодию, создавая на поверхности неповторимую игру цвета – от темного черничного у горизонта до сине-зеленого, местами изумрудного в центре, переходящего в желтый у берега. Альвильда любила это время суток, день шел на покой, природа умиротворялась, а вечер сулил спокойствие и отдых с кубком вина в объятиях Алана.

Команда вдалеке разжигала костер, громко и весело обсуждая удачную охоту. Они редко выходили на берег, и всегда это было шумным событием, продолжавшимся несколько дней с охотой, пирами, песнями и танцами. В этот раз Альвиде нравился подбор людей – все они были здоровые и сильные, не агрессивные, не злобные, не склонные к буйному пьянству, что встречается редко в кругу искателей приключений. Среди них были воистину уникальные и интересные личности: художник Марко со способностью в течение несколько минут запечатлеть углем любое лицо и видящий дальше любого на корабле; кок Себастьян, по мнению команды, способный создать шедевр даже из морской травы и в свободное время играющий на мандоре грустные и лирические напевы своего сочинения; силач Васу, одним ударом кулака переламывающий ребра или крошащий череп, обладал способностью к врачеванию и предотвращению заболевания, угадывая его заранее присущим ему шестым чувством; талантливый в обращении с оружием синеглазый Дауд, на суше мечта многих красавиц, он побывал во многих странах, и его рассказы были веселы и бесконечны, естественно, большинство из них приукрашены или же сочинены им на месте, Дауд также обладал способностью выходить без царапины из любой передряги. Команда сложилась дружная и сплоченная, вместе они прошли ни одну тысячу миль, встречая на пути бури и штиль, дожди и зной, сказочно красивые острова и неприветливые земли, горы, извергающие огонь, и лед, преграждающий путь.

Но, несмотря на все события и движение вперед, постоянное присутствие людей, любовь и внимание Алана, чувство одиночества не покидало Альвильду и в последнее время усилилось. Она чувствовала, что находится не там, где должна быть, не с тем, с кем должна быть, и делает не то, что должна. Ее бесконечные поиски душевного покоя не приводили к результату, а создавали ощущение, что она наоборот бежит и удаляется от цели. Иногда в ее мыслях мельком проходили лица, которых она не знала и события, которых она не помнила. Она загоняла эти минутные воспоминания глубоко в память, но, тем не менее, временами, как в этот вечер, ощущение, что она делает что-то неправильно, возвращалось, а самое главное, в эти моменты она чувствовала, что Алан не тот, кто должен быть с ней рядом. Любила ли она его? Да, любила, но это любовь была как момент из настоящего и она не знала, точнее она точно знала, что это не ее прошлое, а тем более не ее будущее.