– Как в ту ночь! Помнишь, когда в первый раз появилось привидение…!

Карп Палыч сдавленно простонал на своем стуле. В глазах Маши застыл ужас. Она крепко стиснула пальцами спинку кресла.

– Ну конечно! – в крайнем раздражении развел руками Толик. – Уж без привидений у нас никак! Как же без них!

И тут над крышей масштабно взорвался небесный свод, накрыв раскатом грома весь левый пригород Скучного. Ледяной порыв ветра ворвался в комнату. Даниил даже присвистнул:

– Ого!

Силами российской полиции окно было закрыто, ваза водружена на место, шторы задернуты, в комнате был включен неяркий свет….

– Люстры нужно нормальные купить! – Ворчал Толик. – А то при таком освещении не только привидения померещатся, но и еще что-нибудь покруче!

– Нам не померещилось! – сдавленным голосом возразила Марья.

– Хорошо-хорошо! Сейчас обо всем и поговорим. Накройте-ка на стол, пока мы с инспектором не погибли на посту голодной смертью.

Глафира и Маша поспешно вышли из комнаты.

Карп Палыч выказал признаки жизни:

– Я так рад, что девочки согласились пожить у меня эти дни. Признаться, я очень плохо переношу одиночество. С Алексеем все было по-другому….

– Расскажите про него. Что он был за человек. Как попал к вам. Чем занимался. – Даниил сел в кресло рядом с Толиком и достал из кармана широкой, спортивного кроя рубашки, небольшой потрепанный блокнот.

– Алексей был необыкновенным человеком! Он сделал нашу жизнь яркой, шумной и радостной! С ним все дни проходили стремительно, насыщенно! Его знания в области истории, искусства, геральдики, архитектуры были поистине уникальными. Он был очень увлеченным и деятельным человеком! Я всегда поражался его неослабевающему интересу к истории провинциальной России! Его работоспособности! Алексей напомнил мне дни моей молодости, принес с собой атмосферу давно забытых дней. Его улыбка, забавные выходки делали и меня моложе.

– Как он появился у вас?

– Он москвич! Анатолий Ильич питает некоторое предубеждение против этого города…. Алёша приехал в Скучный год назад. При себе он имел рекомендательное письмо от моего давнего университетского приятеля. Тот описывал своего молодого коллегу в восторженных выражениях и просил принять под свое крыло. Нужно сказать, эта просьба была лишней! Лёша мне необыкновенно понравился! Веселый, открытый! Да и работников у нас в музейной сфере, сами видите…. – Карп Палыч растеряно развел руками. – Алексей начал искать себе квартиру, знаете, чтобы не слишком дорого… Зарплата у нас невысокая! Я тут же отверг эти попытки и настоял на том, чтобы мой сотрудник жил со мной – в этом доме. Если бы вы знали, как он обрадовался! Жить там, где работаешь – такая удача, особенно для исследователей!

– И вы начали вводить его в курс дел? – предположил Даниил.

– Это доставляло мне великое удовольствие! Алеша впитывал в себя информацию как губка – так заинтересованно, так искренне! На Верхней улице расположена Усадьба князей Р****ских, она в плачевном состоянии, но средства на реставрацию уже найдены. Уникальное по стилю здание – конец 17 века, левое крыло – более позднего периода. Мы планировали открыть там первые залы музейной экспозиции. А пока расчищали подвалы, комнаты…. Все находки переносили в это здание….

– И много было находок?

– Достаточно для исследовательской деятельности. Были найдены книги, дневники, географические журналы конца 19 века, великое множество газет…. Посуда, картины, иконы и мебель были – увы! – в убитом состоянии, но кое-что удавалось спасти и сохранить.

– Где находится ваше хранилище?

– В подвале. Оно прекрасно подходит для этих целей – просторное, сухое помещение.

– В него ведет лестница в холле? Та, что под окном напротив входа?

– Совершенно верно! Хотите посмотреть?

– Непременно! Но чуть позже. Как часто Алексей уезжал из Скучного?

– Практически никогда! За все это время лишь два раза, да и то на два-три дня!

– Зачем?

Карп нерешительно замялся:

– Ну, видите ли, я не считал возможным допрашивать его…. Это были поездки по личным делам. Последний раз он отлучался недели три назад.

– Получал ли он письма, посылки? Звонили ли ему друзья из Москвы? Приходил к нему кто-нибудь?

– Он вел обширную переписку с другими музеями и архивами. Я же говорю вам – он был неутомим! Но письма сейчас рассылаются и получаются по электронной почте! Они все в компьютере, в его комнате.

– Отлично. Я займусь этим потом. А как обстоят дела с личными звонками и посещениями?

– О! Этого я не замечал…. Мы, музейные черви, люди необщительные. Большого количества друзей не имеем. Лишь изредка, в самом начале его работы здесь, Алеша звонил какому-то человеку в Москву. Но разговоры эти были короткими, лаконичными. Так разговаривают хорошо знающие друг друга люди.

– А как же его родственники? Его родители? Вы знаете его московский адрес?

– Увы – нет! Алексей не любил рассказывать про семью. Я так понял, у них был какой-то затяжной конфликт.

Даниил выразительно глянул на Толика. Ставшее сонным, лицо участкового уполномоченного на миг оживилось. Он коротко бросил:

– Устанавливаем!

Даниил удовлетворенно кивнул и снова обратился к Карпу:

– Посещал его кто-нибудь?

– Нет. Никогда!

– Как он проводил свободное время?

– О! Чрезвычайно интересно! Мы посвящали его разбору старых газет и записок. Или вели раскопки в подвале этого дома.

Даниил на пару секунд замер. Потом с едва заметным нажимом повторил вопрос:

– Простите, я спросил про то, как вы проводили СВОБОДНОЕ время!

– Совершенно верно. Рабочий день наш заканчивается в 17.00. Остальное время мы проводили именно так. Если не считать, конечно, приятного общества его невесты! Маше иногда удавалось вытащить его в кино, или на озеро…. На какой-нибудь праздник…. Но Алексей был слишком предан работе, чтобы часто уделять время подобным развлечениям…

– Что ж…. Это я, пожалуй, могу понять. Хотя….

В комнату вернулись девушки. Толик, мгновенно утратив сонное выражение глаз, вскочил и галантно принял из рук Глафиры и Марьи огромное блюдо с пирогами и селедочницу, накрытую луком, порезанным кружками.

– Присаживайтесь! – Маша сделала над собой усилие и слегка улыбнулась Толику.

Далее с кухни было принесено великое множество тарелочек, салатничков и мисочек. Под занавес на стол был водружен фарфоровый монстр, закрытый крышкой с отколотым краешком. Под крышкой оказалась похожая на скирду гора дымящихся пельменей.

– Это тебя каждый день так кормят? – с притворным испугом спросил Даниил.

– Конечно! Если мне удается здесь появиться…. – ответил Толик, аккуратно разгребая вилкой луковые кольца. Под ними была захоронена чищеная холодная селедочка в масле. – О- ооо!

Даниил скептически окинул взглядом фигуру своего друга и нерешительно положил себе на тарелку разрезанным пополам помидор.

– Ты не стесняйся, кушай! – покровительственным тоном разглагольствовал участковый уполномоченный. – Кто хорошо ест, тот хорошо….

– Толик! – негромко прервала его Глафира, предупреждающе подняв бровь.

– Молчу – молчу! Здесь дамы….

– Карп Палыч! Расскажите, пожалуйста, как вы провели вчерашний вечер. Во сколько расстались с убитым. Не было ли днем чего-то необычного?

– День был самый, что ни на есть обыкновенный… – откликнулся Карп, с кислым лицом разминая вилкой молодую вареную картофелину. – Можно даже сказать, скучный был день. С утра мы занимались раскопками в подвале…. Затем Алексей был занят корреспонденцией в своей комнате, работал на компьютере. Видимо, усталость дала себя знать, потому что он не шутил и не балагурил, как обычно. Объяснил это головной болью и вышел прогуляться. Мне показалось, он зашел в мастерскую к Марье. А затем я видел, что он не спеша направился к Тополиной аллее, стараясь держаться в тени кустов.

– Сможете назвать время?

– Попробую…. Письма Алексей всегда старается… м-м-ммм… старался разослать до половины пятого вечера. Видите ли, у нас есть множество официальных запросов, консультаций антикваров и реставраторов…. На этих письмах фиксируется дата и время отправки. Лучше всегда, чтобы на этих документах стояло рабочее время. Так сказать, на всякий случай.