Нимфа Что ж, Фамира Единственный? Старуха Нимфа Филаммоном, однако ж, был он признан? Старуха Как не признать, когда отец и сын В одно лицо? Да и гаданье было, Что, точно, он Филаммоном рожден. Нимфа Подкинут он — о, ужас! — а давно ли? Старуха (Закрывает лицо руками.) Уж скоро двадцать лет, Как приняла его я… И была ли Тогда ему неделя?.. Но кому Я говорю все это — я не знаю. Нимфа Я — нимфа и зовусь Аргиопэ… Старуха (задрожав) Ты — нимфа? О богиня, ты к Фамире? Нимфа О да… и он мне стоил много мук. Старуха (окончательно сбитая с толку) Он стоил мук? Фамира… нимфе… мук?.. Нимфа На ложе — и древесном, как твое… Немая сцена. Нимфа закрылась фатой, старуха смотрит на нее раскрытыми глазами и что-то шепчет, но про себя. Старуха (собравшись с духом и тихо, с раздышками) Над бедною рабыней ты глумишься, Небесная жилица!.. Если б царь Был точно сын богини, он не рос бы Оставленным ребенком, и его Так горячо любить, так безраздельно Рабыне с кольцами в ушах Фамиру Вы не давали б, боги. Минута молчания. Нимфа (с подавленным вздохом) Так хотел Великий Зевс, отец мой… что же делать? Но этот кров так жалок… А дворец Филаммона?.. Или Фамира изгнан? И где ж рабы служить ему?.. Постой… Иль и в лесу царям не стелют ложа Нежней твоих две белые руки? Старуха (поспешно) Все, все скажу… богиня. Разошелся Царевич наш с отцом… Ни воевать, Ни торговать не хочет… Крови, нимфа, Не только что людской, оленьей крови Он вида не выносит… И на что ж Рабы ему?.. Я хлеб пеку Фамире. Кифаре ж сам он служит: до нее Дотронуться и я не смей. А женщин Ты больше здесь не сыщешь, госпожа… Нимфа Еще одно… Скажи мне… О, зачем? Я знаю, что ты скажешь нет. Но звук, Мне самый звук вопроса сердце тешит. Он никогда во сне не повторял «Аргиопэ», не звал меня, старуха? Старуха Царь сызмалу бессонный. Сон Фамиры Я берегу, как воду бережет Пловец в волнах соленых ключевую, Но никогда еще в тиши ночей Сквозь забытье я не слыхала, нимфа, Чтобы тебя он звал — Аргиопэ. (Помолчав.) Куда уж нам, рабыням, спорить с вами, Бессмертными… (Порывисто, с мольбой и как-то разом вскипевшими слезами.) Но пожалей старуху. Я святостью колен тебя молю И нежностью твоих душистых кос, Ты увести отсюда хочешь разве Мое дитя? О нет. Скажи, что нет… Глаза мои сквозь слезы видят ласку В уголышках еще закрытых губ, Но розовых уже… (Тихо.) Нимфа О женщина… Мы платим мукам дань, Но лгать, как вы, не надо нам. Не лгу я, Не соблазнять пришла я к вам, а плакать. Жестом отпускает кормилицу; та собирает белье и уходит.
СЦЕНА ТРЕТЬЯ ЕЩЕ БАГРОВЫХ ЛУЧЕЙ Нимфа садится на камень и закрывается своей прозрачной фатой. Солнце уже поднялось. За сценой слышны звуки бубнов, медных тарелок, вакхические клики. На орхестру справа сбегает хор. Первые такты песни еще за сценой. Менады не видят Нимфу. Она сидит так неподвижно, что ее можно принять за изваяние. Странный контраст на цветущем лугу экстаза, летающих тирсов, низко открытых шей, разметанных кос, бега, свиста, смеха и музыки с неподвижной, точно уснувшей Нимфой на белом камне. Хор Дзынь… Дали милы… А вы домой? Эвий, о милый, ты мой, ты мой… Эвий, о где ж ты? Мольбой ты зван, Эвий, Эвоэ… Эван… Эван… Днем ты ничей, Синих лучей… Будешь ли мой Тем горячей Ночью немой? Будет ли полог над ложем туман, Белый туман? Эвий! Эван! Дзыпь… Дали милы… Люблю, люблю. Синее пламя твое стерплю… Эвий, о Эвий, Эван-Эвой, Эвий — Эвой, Эвий — ты мой? Силы — рулю. Розы — стеблю, Стрелы для бою, Я же с тобою, Только с тобою Сплю и не сплю… |
