Мейсон, нахмурившись, рассматривал письмо.

- У вас тут есть увеличительное стекло? - спросил он.

- Очень сильное, - сказал Поулинг, открывая ящик стола.

Мейсон поизучал подписи, потом сказал:

- Я не эксперт по почеркам, но я бы сказал, что эти подписи сделаны не тем способом, каким подделан чек на две с половиной тысячи долларов.

Поулинг кивнул. Мейсон продолжал:

- Тот факт, что миссис Оллред прибегла к такому способу идентификации получателя, указывает на то, что мисс Морин Милфорд трудно удостоверить свою личность как-то по-другому. Иными словами, мисс Милфорд, совершенно очевидно, тут неизвестна.

Снова банкир ограничился кивком.

- И совершенно очевидно, была какая-то необходимость спешки в связи с этим делом, - заметил Мейсон. - Я вижу, что письмо и чек датированы субботой. Предъявлены документы сегодня утром.

Мейсон перевернул письмо, разглядел штамп, обозначающий час получения письма банком, и сказал:

- Очевидно, его принесли через несколько минут после десяти. Неплохо бы узнать у кассира насчет Морин Милфорд.

Поулинг начал было нажимать кнопку, потом остановился, взял письмо и чек, сказал:

- Извините меня, я отлучусь на минутку, мистер Мейсон.

Потом спокойно отворил дверь красного дерева из кабинета, неспешно пошел по длинному коридору и остановился перед окошком кассира.

Когда он вернулся, он держал в руке клочок бумаги с описанием, данным ему кассиром.

- Морин Милфорд, - сказал банкир, - очевидно, весьма заметная молодая женщина, чуть старше двадцати, жгучая брюнетка с темными глазами и длинными ресницами. На ней был дымчато-голубой костюм и темно-синие замшевые перчатки. У нее был синий замшевый кошелек и эксцентрическая шляпа с красными полями, надетая набекрень. Она сняла перчатки, когда предъявляла чек. Кассир из предосторожности попросил ее еще раз расписаться - в получении денег. Затем он выдал ей деньги стодолларовыми купюрами. Кассир запомнил, что она хорошо сложена, с тонкой талией, и выглядит сильной. Она абсолютно владела собой и ситуацией, не испытывала ни малейшей неловкости. Улыбаясь, она отвела все вопросы о том, что собирается делать с деньгами. Разумеется, какое до этого дело кассиру, так что он вел себя тактично. Он только спросил ее, не собирается ли она здесь поселиться и пожелает ли открыть счет, какие она предпочтет купюры, и тому подобное.

Единственная подозрительная деталь, которую заметил кассир, это обилие косметики. Помада казалась слишком яркой, и естественная форма рта была сильно искажена и утолщена. Как только ей оплатили чек, она положила деньги в кошелек и вышла. И кажется, мистер Мейсон, это все, что мы знаем о данном деле. Я, разумеется, предложу эксперту по почеркам немедленно изучить письмо и подписи на чеке, но заметьте, что подписей три: одна под письмом, другая на лицевой стороне чека, третья - на его обороте. Каждая из этих подписей кажется совершенно подлинной. - Банкир остановился, ожидая комментария Мейсона.

Адвокат отодвинул назад свой стул.

- Не будете ли вы любезны, - попросил он, - сейчас же известить меня по телефону, если последуют какие-то вопросы со стороны вашего эксперта?

Поулинг кивнул. Мейсон продолжил:

- По-моему, ему надо сделать предварительный осмотр, а затем, вероятно, более подробную проверку. Я хотел бы, чтобы со мной посоветовались.

- Уверен, что без вашего участия не обойдутся.

Мейсон небрежно заметил, переворачивая письмо:

- Я не уверен, что вы сообщили мне относительно всех выплат со счета миссис Оллред за последнее время.

- Со счета снимали один-единственный раз за... ну, за некоторое время, мистер Мейсон, - сказал банкир.

Неожиданно Мейсон повернул письмо так, что свет упал под углом. Потом пощупал пальцами подпись.

- Что-то неладно? - спросил Поулинг.

- Я бы сказал, что теперь можно спокойно сложить два и два, - ответил Мейсон. - Можно заметить легкое отступление от линий этой подписи - словно по ней прошлись сухим пером. Совершенно очевидно, это и была та подпись, которую обводили, ставя подпись на фальшивом чеке.

- Ах ты господи! - произнес Поулинг так, будто его раздражала какая-то мелочь, вроде того, что сломался карандаш.

Мейсон посмотрел на него иронически:

- Речь о двух с половиной тысячах долларов, - напомнил он.

Поулинг так и засиял:

- Которые банк так и не заплатил!

- Но это не умаляет серьезности преступления, - заметил Мейсон.

- Нет, полагаю, что нет.

- И не меняет того факта, что необходимо принять определенные меры.

- Например, какие?

- Предпринять определенные шаги и проследить, чтобы другие подделанные чеки не оплачивались.

- Это, разумеется, будет сделано, сразу же - вообразите только, что фальшивый чек использован, чтобы нанять адвоката с целью защитить данный счет от дальнейших подделок! Можно было бы подумать...

- Да, продолжайте, - предложил Мейсон, когда тот заколебался.

- Что это сделано намеренно.

- Нет, это не так! - отрезал Мейсон.

- Нет, нет, конечно же, нет! Я только сказал, что можно так подумать.

- Благодарю вас, - сказал адвокат, - за то, что остановились на этом "можно", - и он вышел.

Мейсон вручил продолговатую квитанцию дежурному на стоянке автомобилей рядом с банком и спросил:

- В десять утра вы дежурили?

Тот кивнул и с опаской спросил:

- А что случилось?

- Ничего не случилось, - успокоил его Мейсон. - Мне нужна некоторая информация о личности, которая оставила тут на несколько минут свою машину.

Дежурный засмеялся и ответил:

- Слушай, парень, чтобы эта стоянка окупалась, мы должны иметь дело с сотнями автомобилистов за день, и...

- Эта молодая женщина, - перебил Мейсон, - такова, что вы ее, возможно, и заметили. Хорошая фигура, отлично сядящий голубой костюм, синий замшевый кошелек, шляпка с красными полями, надетая набекрень, длинные темные ресницы...

- Заметил бы я такой персонаж? - с энтузиазмом подхватил дежурный. Даже когда я слушаю, как вы ее описываете, у меня слюнки текут. Так что с ней?

- Ничего, если вы ее не заметили.

- Не думаю, чтобы она здесь парковалась. Говорите, это было утром?

- Почти ровно в десять сегодня утром.