Эрл Стенли ГАРДНЕР

ДЕЛО О ЛЕНИВОМ ЛЮБОВНИКЕ

1

Утром в понедельник обычно скапливалось много почты. Придя за полчаса до официального открытия конторы, Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона, ловко просовывала нож для разрезания бумаг под клапаны конвертов, вскрывала их одним быстрым движением запястья, бегло прочитывала письма и раскладывала их на три стопки.

В одной стопке - то, на что Перри Мейсону сразу следует ответить. Вторая стопка не требовала немедленного ответа, но на нее Мейсон должен обратить внимание. В третью стопку ложились письма, на которые после консультации с Мейсоном она ответит.

Последний конверт, который она вскрыла, представлял собой загадку. Это был тонкий конверт, он мог содержать всего-навсего обычный счет за покупки, которые сделал Мейсон. На самом же деле там лежал сложенный продолговатый листок тоновой бумаги с перфорацией по краю. Текст был напечатан на машинке, подпись поставлена густыми чернилами.

Делла Стрит увидела, что это чек, выписанный на банк "Фармерз, Мерчантс энд Меканикс", получатель - Перри Мейсон, подпись - Лола Фэксон Оллред. Чек на две с половиной тысячи долларов.

Делла потрясла конверт, чтобы удостовериться, что в нем больше ничего нет; затем, не доверяя своей памяти, она справилась в картотеке по индексу клиентов Мейсона.

Там не было никого по фамилии Оллред.

Это, конечно, могла быть плата за какие-нибудь услуги, так что Делла обратилась к главной, большой картотеке. Там регистрировался каждый, с кем Перри Мейсон имел когда-либо деловой контакт: официальные свидетели, присяжные в делах с участием Мейсона, лица, представлявшие противную сторону, защитники в гражданских процессах, лица, заключавшие соглашения, свидетели со стороны обвинения.

Она не нашла никаких Оллредов.

Делла Стрит как раз закрывала ящик, когда Мейсон, словно свежий ветерок, ворвался в контору.

- Привет, Делла. Что новенького? Сортировка писем, я вижу. Черт, как я люблю получать письма! И как ненавижу на них отвечать!

Делла Стрит мрачно осведомилась:

- Кто такая Лола Фэксон Оллред?

- Ты меня загнала в угол, - сказал Мейсон, с минуту подумав. - Ты в картотеке ее искала?

- Угу.

- Что-нибудь нашла?

- Ничего.

- Почему такой интерес?

- Она прислала чек на две с половиной тысячи долларов, - объяснила Делла.

- Зачем?

- Не сообщает.

- Никакого письма?

- Никакого письма.

- И в списках ее нет?

- Нет.

- Дай взглянуть на чек, - попросил Мейсон.

С минуту он изучал чек, затем повернул его так, чтобы свет из окна конторы падал на листок не прямо, а по косой, и наконец спросил:

- Ты уверена, Делла, что в конверте не было письма?

- Абсолютно. Вот конверт, шеф. Таким уж он пришел.

Мейсон заметил:

- Первоначально к этому чеку было приложено письмо.

- Откуда ты знаешь?

- Во-первых, по тому, как он сложен, - сказал Мейсон. - Во-вторых, в верхней части чека имеется след от скрепки. Держи его за этот уголок, Делла. Нет, чуть поверни. Вот он. Видишь теперь, как слабый след повторяет силуэт скрепки?

- Верно, - согласилась Делла. - Скрепка здесь действительно была. Но что заставляет тебя думать, будто она скрепляла чек с письмом?

- То, как чек сложен. Если мы кладем в конверт один лишь чек, то складываем его пополам. Когда же чек посылается письмом, он прикрепляется к верхней части письма и письмо складываете вчетверо. Таким образом, на чеке должно быть два сгиба. Заметь теперь, как сложен этот чек. Слева - а потом снизу.

- Тогда - как ты думаешь, что стало с письмом?

- В том-то и вопрос, Делла, - сказал Мейсон. - Посмотри в телефонной книге.

Делла Стрит открыла телефонную книгу, провела пальцем по странице на букву "О", потом сказала:

- Не нахожу никакой Лолы Фэксон Оллред. Есть только Бертран С.Оллред.

- Бертран С.! - воскликнул Мейсон.

- Ну да. А что? Ты его знаешь?

- Я знаю о нем.

- Что насчет него, шеф?

- Он занимается горнорудным делом. И разработчик, и биржевой делец. У него репутация человека умного и хитрого. Год назад, или около того, он имел дело с одной шахтой. После того, как он продал на нее акции, там открыли очень богатое месторождение Оллред с помощью ловкого, но вполне законного трюка получил акции назад. Он сделал на этом миллион.

- Меня интересуют такие законные трюки, - сказала Делла. - Как он его проделал?

- У него был дружественно к нему расположенный акционер, поистине дурак; Оллред обвинил его в мошенничестве, заявил, что акции ничего не стоят, и потребовал назад свои деньги. Тогда этот болван отправил письма всем другим держателям акций, утверждая, что возбуждено судебное дело, что Оллред с этой шахтой смошенничал, что если остальные акционеры будут действовать согласованно, то, удастся возможно, спасти все их капиталы, но что Оллред, несомненно, начнет тянуть время, чтобы успеть растратить имущество компании. Спустя два дня Оллред лично написал каждому акционеру, что, по его мнению, шахта баснословно богата, что вновь сделанные открытия намного повысили ценность акций, что каждая проданная доля акций - это личные акции Оллреда, что он хочет, чтобы акционеры на них колоссально разбогатели, и что его совет - держаться за эти акции и не пытаться вернуть свои деньги, что, по его мнению, шахта теперь много богаче, чем в то время, когда он продавал им эти акции.

Можешь догадаться, какой эффект произвело это письмо. Оно заставило акционеров понять, что они смогут вернуть свои деньги, если предпримут объединенные действия. Вы продаете людям акции горнорудной компании, а потом пытаетесь эти акции снова скупить - и каждый хочет получить, по крайней мере, в десять раз больше, чем заплатил. Вы предлагаете ему ровно столько, сколько он заплатил - и он смеется вам в лицо. Но если вы ему говорите, что есть возможность, предприняв согласованные действия, "вернуть свои деньги" - эти слова звучат в его ушах музыкой. Он хочет вернуть свои деньги.

Что ж, в результате всего этого Оллред скупил все свои акции точно за ту цену, за какую он их продал позже, когда некоторые пожаловались, что их одурачили, Оллред просто-напросто предъявил письмо, которое он им написал, где говорилось, что, по его мнению, шахта баснословно богата, что последние исследования показывают ее несомненное богатство. Другими словами, он писал им чистую правду, прося и умоляя их не требовать возвратить им деньги. Разумеется, моральный эффект этого письма заключался в том, чтобы они с ума посходили, пытаясь вернуть свои деньги, но юридический эффект свелся к тому, что Оллред вышел из воды полностью сухим.