- Все зависит от того, что вы имеете в виду под словом "заходила". Она стояла в дверном проеме.

- Она делала шаг внутрь?

- Да.

- Она закрывала за собой дверь?

- Я... не думаю.

- У вас с собой блокнот, в который вы записывали время?

- Да.

- Я могу на него взглянуть? - спросил Мейсон.

Свидетель протянул блокнот адвокату.

- У вас здесь записано, что в коттедж заходил мужчина, приехавший на спортивной машине, - заметил Мейсон.

- Это было раньше.

- Затем в домик заходил еще один мужчина в темных очках.

- Ваша Честь, я возражаю против подобного ведения перекрестного допроса, - встал со своего места Леланд. - Целью моего вызова этого свидетеля было только показать, что обвиняемая заходила в коттедж, занимаемый Борингом, и она последняя видела погибшего живым. Она провела внутри двенадцать минут, а, выйдя на улицу, находилась в крайне возбужденном состоянии. Свидетель освежил свою память по заметкам, сделанным во время наблюдения. Мистер Мейсон имеет право допрашивать его по этим записям только с целью подтвердить их истинность. Он не может выходить за рамки допустимого законом и допрашивать свидетеля по аспектам, не поднятым во время допроса свидетеля выставившей стороной.

- Я считаю, что при сложившихся обстоятельствах - это ненужное ограничение в отношении перекрестного допроса, - решил судья Талент.

Леланд продолжал стоять.

- Ваша Честь, - снова обратился он к судье, - я не хочу с вами спорить, однако, это чрезвычайно важный момент. Мы можем уйти в сторону от главного, если во время перекрестного допроса будет обсуждаться масса побочных вещей. Сейчас проводится предварительное слушание, на котором нужно только показать, что совершено преступление и есть достаточно оснований считать, что его совершила обвиняемая. Это единственная цель предварительного слушания, и от меня, как представителя окружной прокуратуры, больше ничего не требуется.

- Вы желаете выступить по этому вопросу, господин адвокат? обратился судья Талент к Мейсону.

- Да, - кивнул тот. - Я считаю, что показания этого свидетеля теряют силу без его записей. Я намерен доказать, что его записи неточны, и на этом основании требовать вычеркнуть из протокола все его показания.

- В настоящее время, допрашивая его о других лицах, заходивших в домик, занимаемый Борингом, вы пытаетесь только показать истинность и обоснованность его записей?

- Это основная цель моего перекрестного допроса.

- Возражение отклоняется, - постановил судья Талент. - Вы, несомненно, имеете право допросить его по этим записям.

- Отвечайте на вопрос, - велел Мейсон.

- Мои записи показывают, что один мужчина зашел в домик в восемь вечера и вышел в восемь пятнадцать, другой зашел в восемь двадцать и вышел в восемь тридцать пять, женщина зашла в восемь тридцать шесть и вышла в восемь сорок пять, мужчина в черных очках зашел в восемь сорок шесть и вышел в восемь пятьдесят, обвиняемая зашла в девять и вышла в девять двенадцать.

- Когда вы в последний раз видели погибшего?

- Когда он заходил в десятый домик.

- Вы не видели, чтобы он лично подходил к двери и впускал кого-либо из упомянутых вами лиц?

- Нет... Минутку. Я видел, как Боринг выходил на стоянку и осматривал мою машину, припаркованную там. Это было вскоре после того, как мы оба зарегистрировались в мотеле, еще до того, как он принял кого-либо из посетителей.

- Сейчас я вас об этом не спрашиваю, - заметил Мейсон. - Как я вижу, в ваших записях ничего не указано о том, что происходило после двенадцати минут десятого.

- В то время обвиняемая вышла из домика.

- И в ваших записях больше ничего не отмечено?

- Я тогда прекратил делать записи.

- Почему? Вы знали, что Харрисон Т.Боринг мертв?

- О, Ваша Честь, я возражаю, - вскочил со своего места Леланд. Вопрос просто абсурден.

- У свидетеля должна была быть причина, почему он перестал вести записи, - заметил судья Талент. - Я считаю, что адвокат защиты имеет право допросить его насчет сделанных записей. Возражение отклоняется.

- Ну, я прекратил вести записи, когда уехала обвиняемая, потому...

- Почему? - спросил Мейсон.

- Потому что вы, мистер Мейсон, и мой шеф приехали лично в тот домик, в котором я сидел, и вы сами могли видеть, что происходит.

- О, понятно, значит, вы прекратили делать записи, когда я появился в домике, не так ли?

- Все правильно.

- И вы хотите убедить нас в том, что до того момента все записи велись очень точно?

- Да.

- Однако, ваши записи не показывают время прибытия полицейских. Они также не показывают, в какое время приехала скорая.

- Ну, я же рассказал вам об этом.

- Вы не знали, что мы приедем, - заметил Мейсон.

- Я вас ждал.

- Таким образом, вы прекратили вести записи, когда начали ждать нашего приезда?

- Я решил, что нет необходимости записывать, когда приехала полиция и когда приехала скорая. Я не за этим следил, а за объектом.

- В ваших записях также не указывается, когда администраторша мотеля вошла в домик, сколько она там пробыла и когда вышла.

- Она просто заглянула внутрь и вышла, поэтому я не посчитал это важным.

- О, значит, вы записывали только то, что считали важным, - сделал вывод Мейсон. - Другими словами, если в домик Боринга входил человек, появление которого вы не считали важным, вы ничего не записывали по этому поводу в свой блокнот?

- Ну, я... Хорошо, я допустил здесь промах, - признал Диллард. - Я не записал время, когда внутрь заглядывала администраторша мотеля.

- А также время ее ухода?

- Это произошло практически одновременно.

- Она вошла и вышла одновременно? - с неверием в голосе переспросил Мейсон.

- Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, мистер Мейсон. Она вошла и... пробыла там не больше секунды, а потом выбежала на улицу.

- В коттедже, который вы занимали, был телефон?

- Да.

- Вы упоминали, что ваш шеф находился в Риверсайде?

- Человек, перед которым я отчитываюсь по месту своей работы.

- Вы имеете в виду Сиднея Ная?

- Да.

- Вы звонили Сиднею Наю?

- Да.

- Когда?

- Сразу же после того, как администраторша мотеля выбежала на улицу. Я понял, что что-то случилось.