– Ну, понимаете, – с улыбкой сказал Алекс, – это довольно трудно разделить.
– Ну да, “Ленин и партия – близнецы-братья”!.. И все ж одним из сиамцев придется жертвовать – иногда такие операции проводят.
– Пока я так не считаю, извините, – столь же мягко, словно больному, возразил хозяин. – Однако над вашими словами обещаю подумать.
– По-вашему, я злокозненно пытаюсь “вбить клин”? – ухмыльнулся Вадим. – Может, и так, но что это меняет? Во всяком случае не факты.
– Кстати, о фактах, – сказал Алекс. – Что за эксперимент вы проводили прошлой ночью?
– Имеете в виду последний, с тивишниками? – уточнил Вадим. – А что вас интересует?
– Сумеете повторить?
– Повторить не проблема, любой сумеет. Труднее уцелеть.
– Потому и обращаюсь к вам. Что это было?
– Может, тот самый проход? – с улыбкой спросил Вадим. – Только прогуливаться по нему еще рано.
– Вы ребус загадываете или делитесь информацией?
– Хорошо, – сказал Вадим и, потянувшись, развернул к себе приемник. – Что это, по-вашему?
– Тивишник, – терпеливо ответил Алекс.
– То-то, что не телевизор. По тому мы лишь глядели, чего дозволят, а этот сам смотрит на нас. Помните надзирательные зеркала?
– Полагаете, он работает как телекамера?
– Хуже – как заклинатель. Все увязано в этом паскуднейшем из миров, нашей губернии, – от пресловутого Бугра до тивишника. А откуда скопировано, знаете? Из наших же душ… Ну, может, не вполне наших, однако во Вселенной души, видимо, мало рознятся… Заметили, Алекс, – хмыкнул Вадим, – мы опять вернулись к душе? Иногда без нее не обойтись. Ибо заглядывая по ту сторону экрана, попадаешь в миры не столь отдаленные, как хотелось бы, а там такие понятия в порядке вещей. И оттуда проникает к нам всякое, в том числе редкостная мерзость, – пока лишь взглядами, но кто знает, что воспоследует?
– Например?
– Например, будет ваш старикан клевать перед экраном тивишника, по обыкновению наклюкавшись бренди, а оттуда вдруг протянется лапа с полированными коготками тигра и сомнет ему череп, словно перезрелый помидор. То-то будет для вас сюрприз!.. И не говорите тогда, что я не предупреждал. Кстати, любой из вас от этого не застрахован.
– Намекаете на инопланетян? – спросил Алекс.
Вадим рассмеялся.
– На иномирян! – сказал он. – Вам хорошо: вы не объелись фантастикой, и вас от такой версии не мутит, – а потолкуйте об этом с воображенцами!.. Может, и “зеленые человечки”, не знаю, – Вадим пожал плечами. – Только вряд ли на летательных тарелках – к чему плавсредства, когда имеется мост? Все равно что переплывать Ла-Манш над самым тоннелем.
Алекс вскоре ушел, решив, видно, что для первого сеанса его присутствия довольно и теперь клиента надо ублажить – не одной беседой или гурманской снедью, а чем-нибудь покруче. Тем более, остался он в хороших руках.
– Ну-с, – произнесла Кира, распахивая в стене неприметную дверцу, – приступаем к водным процедурам.
Изнутри брызнуло теплым светом, дохнуло горькой влагой, даже донесся ласковый манящий плеск. Словно открылось оконце в южные моря.
– Господи, опять ванна! – обреченно сказал Вадим. – Это как рок. Когда-нибудь меня в ней утопят.
– Сам разденешься? – спросила девушка. – Или помочь?
– Не дождетесь!..
Через минуту, постанывая сквозь зубы, Вадим уже блаженствовал, размякнув всеми членами в душистой жидкости, словно в невесомости, и отгоняя прочь сторонние мысли, заботы, воспоминания – отстраняясь . Здешняя ванна оказалась не слишком объемной, зато формой и покрытием напоминала створку исполинского моллюска. А выложенные розовым кафелем, усеянные мерцающими ракушками фигурные стены и перламутровый пол, залитый бурлящей водой, усиливали сходство комнатки со сказочным гротом, из которого только недавно вынесли сокровища. А вот горячей воды осталось в избытке – она упруго струилась из многих щелей чудесной ванны, не позволяя Вадиму совсем уж разомлеть и приятно будоража. Правда кой-чего здесь все же не хватало – привычного, обязательного, неизбежного… Чего?
Словно отвечая, дверь приоткрылась, и внутрь скользнула нагая Кира. Тихонько шлепая по мелководью, она подкралась к ванне и забралась в воду, непринужденно разместившись у Вадима в ногах. Насколько он разглядел, ухоженным у нее стало не только лицо, но все тело: ни лишнего волоска в укромных местах, ни заусеницы на сияющих ноготках – кожа будто полирована. “Все для фронта, все для победы”?
Вздохнув, Вадим укоризненно посмотрел на своего меньшого наперсника, от таких ракурсов беззастенчиво воспарившего к поверхности, и туда же с усмешкой глянула Кира, пробормотав, как подумав: “А ничего ключик, соответствует!”
– Надо снять вчерашний стресс, – добавила она затем. – Имеем право?
– Да? – настороженно откликнулся Вадим. – И каким способом?
– Давай тебя поскоблю, – вкрадчиво предложила девушка. – Могу даже помассировать – я умею, не сомневайся!
– Еще про “живое мыло” расскажи, – проворчал он. – Слышали, знаем!.. У вас всех так готовят?
– Как?
– Э-э… разносторонне.
– Ведь ты еще не пробовал?
– Верю на слово. Тяжелая у тебя служба, да?
– Не сейчас. Иногда удается сочетать пользу с кайфом.
– Ну да, “коня и трепетную лань”. Ты всем это говоришь?
– Все-таки не веришь?
– Да нет, это я так отбиваюсь, – признался Вадим, – из последних сил.
– Господи, зачем? Это ни к чему тебя не обяжет, даже жениться не обязательно! – Кира хмыкнула. – Может, ты монах?
– Да, – с готовностью подтвердил он, – и уже дал обет безбрачия! Теперь ты меня отпустишь?
– Еще чего! Только раззадорил.
Наклонившись, Кира принялась разминать его расслабленные голени, затем переключилась на бедра. Непривычно податливый, Вадим наблюдал за ней с опаской, но и с любопытством. Действительно, технику этого дела девушка постигла до тонкостей, словно смежную специальность, к тому ж и задатки присутствовали. Может, не вполне пока реализованные, однако и такого хватало, чтобы любого клиента довести до кипения. Ну-ка, подбавь парку!..
– Пора мемуары писать, – пробормотал Вадим. – В каких только ваннах за последнее время я не побывал, а главное – с кем! Так недолго и свихнуться – на ванной-то почве… Эй, ты чего там разглядываешь?
– Какие нежные у тебя подошвы, – заметила Кира. – У других – такие копыта! Педикюр, что ли, делаешь?
– Спроси еще, не завиваю ли волосы. Кто я, по-твоему?
– Даже ногти не полируешь?
– На ногах? Кошмар!
– Но ведь странно: ступни, точно у ребенка…
– Что ли, и детей ублажала? – Вадим вздрогнул, вдруг ощутив касание, якобы нечаянное. Конечно, можно было отстраниться , но… не хотелось. – Слушай, коллега, – все-таки возвал он, – не пора ли притормозить? Глупо же доказывать, кто тут сильней.
– Еще упорствуешь? – с неудовольствием спросила девушка. – Может, хватит ломаться – а, дурачок?
– Нечто подобное я уже слышал сегодня, – ухмыльнулся Вадим, – то ли от расследователя, то ли от Бондаря. То ли от обоих.
– Хорошо, а что делать мне? – осведомилась она. – Не щадишь себя, подумай о других. Я ведь уже завелась!
Все-таки нашла, чем ущучить. Вот так: “горя другим…”
– Так быстро? – спросил Вадим.
– Ну да, – с сарказмом воскликнула Кира, – еще и суток не прошло!.. Ты хоть представляешь, насколько к тебе тянет? Слыхал про магнетизм?
Не только слыхал – испытывал, с невольной дрожью вспомнил Вадим. И тоже совсем недавно.
– Только не надо делать из меня Распутина, – запротестовал он. – Тоже, “russian love machine ”! И на Калиостро я не тяну. Девочка, ты же профи – разве похож я на властителя душ?
– Зато умеешь к себе располагать. И тогда “душам” самим хочется тебе угодить – из симпатии.
– За Бондарем я этого не заметил.
– Может, у него и души нет?
– По крайней мере, я в нем души не чую, – с усмешкой сказал Вадим. – Или “не чаю”? Ладно, предлагаю компромисс.
– Ну?