– Вот этого-то мне хотелось бы меньше всего. – Ульрик развел руками. – Но вы должны согласиться, что все предусмотреть мы не в состоянии, какие-то потери неизбежны. Да и это по большей части ваша забота, вы в разыгрываемой партии выбрали цвет, – ильХан улыбнулся, – то есть место битвы. Теперь давайте решать, какова ценность подставленных под удар фигур и какую выгоду каждый из нас может из этого для себя извлечь. – Лицо Ульрика потемнело. – Для меня самым ценным остаются воины. Я не политик и ради сомнительных выгод не намерен бросать в мясорубку своих солдат. Гамбитов я не терплю.

Внезапно Фохтом овладел ужас. Ему померещилось, что он стоит у собственной могилы. «Да, Ульрик, на розыгрыши ты мастер. Что-то ты очень смел. Неужели разгадал мою тайну? Нет, едва ли. Хотя... Фелан может вполне сделать это. Ах, так вот почему его нет среди встречающих», – мелькнула у Фохта догадка.

– Вы дальновидный военный, поэтому я не сомневаюсь в том, что вы говорите правду, – произнес он. – Но тем не менее иногда приходится бросать воинов в пекло, проводить рискованные комбинации, если риск того стоит.

– Я понял вас, военный регент. – Ульрик задорно посмотрел на Фохта. – Какими силами вы собираетесь защищать планету?

Непонятная веселость ильХана озадачивала и настораживала Фохта. Он дотронулся до значка, висящего под Токкайдо, и перед ним и Ульриком распахнулось еще одно окно, черное, с яркими неоновыми границами по краям. Затем военный регент дотронулся до одной из планет в глубине зоны оккупации Клана Волка.

– С Расалхага прибудет Двести семьдесят восьмой дивизион. Командует им регент Бирон Коселка. – Как только открылось окно с картиной Расалхага, военный регент снял с него значок соединения Ком-Гвардии и метнул его в сторону Токкайдо.

Словно комета значок промчался по искусственной вселенной и замер, приземлившись на планете. За ним последовал другой значок, затем еще один. Снимая с других планет все новые и новые соединения, Фохт бросал их на Токкайдо. Сначала он прошелся по звездному небу по часовой стрелке, затем, немного подумав, пошел за полками в обратном порядке.

Закончив, он посмотрел на дело рук своих и удовлетворенно кивнул. На Токкайдо находилось семьдесят два полка войск Ком-Гвардии.

– Теперь вы вполне можете представить, какое количество войск будет защищать планету, – сказал военный регент, поворачиваясь к ильХану. – Даже более того, вы можете узнать, в каких битвах соединения участвовали и даже имена всех офицеров.

– Почти всех, – поправил Фохта Ульрик. – Нет вашего послужного списка.

Фохт поднял голову и внимательно посмотрел на ильХана.

– Я охотно даю вам список офицеров по одной причине: ни один из них ни разу не участвовал в настоящих сражениях. Однако не стоит считать их неопытными новичками. Что же касается меня, то я пришлю вам все данные о себе, начиная с того времени, как я стал военным регентом. До того в моей военной биографии не было ничего интересного, – улыбнулся Фохт.

– Это ваше личное мнение? – Ульрик отвернулся и, обойдя окно, посмотрел на военного регента с другой стороны Токкайдо. – Тогда скажите мне, способен ли старый вояка быстро овладеть новой тактикой и стратегией?

– Ну что вы, – отмахнулся Фохт. – Гусенице очень далеко до бабочки. Я понимаю, на что вы намекаете. Не буду лгать вам, мое настоящее имя не Анастасиус Фохт. Я выбрал его по многим причинам. Во-первых, несмотря на отсутствие глаза, я стал видеть много лучше и дальше, чем много лет назад. – Заложив руки за спину, Фохт начал прохаживаться у окна с изображением Токкайдо. – Защищать планету мы будем пятьюдесятью полками роботов. Разумеется, у них есть и артиллерия, и мотопехота. С воздуха их поддержат несколько эскадрилий аэрокосмических истребителей. Надводный и подводный флот мы решили не использовать, потому что моря там слишком мелкие и наши корабли могут повредить подводный город, находящийся на дне моря Горнило.

Ульрика поразила открытость Фохта.

– Пятьдесят полков, говорите? – переспросил он.

– Да, – утвердительно кивнул военный регент. – Это все войска Ком-Стара. Исключая, конечно, два дивизиона, которые стоят на Терре. Примас отказалась послать на битву свою охрану.

– Следовательно, – протянул Ульрик, – мы будем биться не столько за Токкайдо, сколько за Терру.

«А ты ожидал, что вначале, перед битвой за Терру, будет проба сил?» – подумал Фохт.

– Да, ильХан, – ответил он. – Даже больше. Считайте, что на Токкайдо мы будем сражаться за Терру. Ведь ни у вас, ни у нас нет желания разрушать ее ненужными битвами. Если вы победите, – продолжал военный регент, – то мы отдадим вам не только Токкайдо. Вы получите Терру. Кроме того, мы отдадим вам все наши здания и оборудование, находящиеся в зоне вашей оккупации. Мы продолжим управлять мирами, занятыми кланами, но вся прибыль пойдет вам. Мы перестанем также выполнять просьбы Наследных Государств, если вы того захотите. Все наши воины вольются в состав вашей армии. Иными словами, мы становимся частью кланов. Разумеется, если вы проявите к этому желание, – прибавил Фохт.

Теперь зашагал Ульрик. Фохт внимательно разглядывал лицо ильХана, но оно было абсолютно непроницаемым. Стояла такая тишина, что Фохту казалось, будто он слышит биение пульса в висках Керенского. Однако у него не было иллюзий, он знал, что ильХан никогда не поставит на карту Терру.

Фохт не сомневался, что Ульрик отвергнет его условия. Строго говоря, его расчет строился на неожиданности. Он хотел захватить ильХана врасплох, и это ему удалось. Фохт с интересом наблюдал, как ильХан, озираясь, ходит вдоль окна с Токкайдо. «Правда, если ему удалось раскусить меня, – думал военный регент, – то он мог ожидать все что угодно. В этом случае его задумчивость и нерешительность не более чем игра».

Не меняя выражения лица, ильХан вдруг остановился и снова внимательно оглядел Фохта сквозь яркую завесу Токкайдо.

– А что в случае вашей победы потребуете вы? – спросил он.

Фохт наклонил голову.

– По поручению примаса Ком-Стара я объявляю вам наши условия. Если мы победим, кланы уходят из Внутренней Сферы.