Этого человека окружали фермеры и пастухи. Лишь их нужды и проблемы его заботили, а не проблемы знати, и уж, конечно, не проблемы всех Пяти Королевств.

Его руки покрывали мозоли. По-видимому, он помогал крестьянам работать на полях. Возможно, сам имел хозяйство.

Мне в голову пришла вдруг блестящая мысль. Я вспомнил главного пастуха своего отца и заговорил на просторечном оранстонском, пытаясь подражать его манере себя вести:

– Конечно, магам не понять нас, трудяг. – Я указал на Орега и Бастиллу. – До того, как стать солдатом, мне-то пришлось погнуть спину в поле! Мерона постоянно была со мной рядом. Помогала и сеять зерно, и жать. Все верно вы толкуете, святой отец. Эти вещи принадлежат храму, и уносить их отсюда никак нельзя. Но вот как только я представлю, что эта красота, – я кивнул на браслет на алтаре, – попадает в лапы ворсагцам, этим изуверам, уничтожившим в Серебряных горах целую деревню, так делается тошно!

Впервые с того самого момента, как мы начали этот разговор, мне показалось, что священник готов пересмотреть свою позицию.

– Может, временно вывезем отсюда эти вещи? – поспешил добавить я. – А как только ворсагцы провалят отсюда, сразу вернем их на место.

Священник сделал глубокий вдох.

Я услышал вдруг странный звук – так лязгают клинки мечей, ударяясь друг о друга – и рванул к двери. Одного взгляда на улицу мне было достаточно, чтобы понять, что происходит.

– Бандиты! – гаркнул я, выскакивая наружу.

Наверное, непрошеных гостей встретили на окраине деревни несколько оставшихся там солдат Тайсалы: теперь к ним уже подключились все остальные. Когда мы с Нарциссом подоспели к месту сражения, бой был в самом разгаре.

Нарцисс рванул в гущу дерущихся с полной готовностью, как и подобает настоящему боевому коню. Время замедлило для меня свой ход. Все мое внимание сконцентрировалось на драке – на каждом взмахе руки, каждом блоке, каждом ударе, каждой угасавшей на моих глазах жизни. Тостен сражался слева от меня, Пенрод – справа, но в тот момент это не имело особенного значения.

Мне нравилось драться, особенно с этими негодяями-бандитами. А сознание того, что за спиной у меня целая деревня невинных жителей и что я обязан защитить их, лишь помогало драться яростнее и жестче.

Сейчас, когда мой меч встречался с мечом врага в равной схватке, я мог по-настоящему проверить силу своего тела и духа. Ворсагцы падали один за другим под ударами моего клинка, и я чувствовал ни с чем не сравнимое удовлетворение. И, ужасаясь, вспоминал своего отца.

Аксиэль был прав: истребление неорганизованной кучки мародеров, с которыми мы столкнулись в первой оранстонской деревне, вовсе не походило на настоящий бой. Сражаясь с ворсагцами сейчас, я отчетливо сознавал, что военная подготовка противника сравнима с моей собственной. От этого каждая маленькая победа казалась еще слаще.

Схватка длилась долго. Временами у меня не было ни секунды продыха, но выдавались и такие моменты, когда наступало относительное затишье, и вокруг не оказывалось никого, с кем я мог вступить в поединок. В такие секунды я пытался максимально расслабиться, чтобы собраться с силами. Отдыхал и Нарцисс. Я оглядывался по сторонам и видел, что тут и там некоторые из воинов делают то же самое.

В один из таких перерывов ко мне приблизилась Тайсала.

– Пока держимся нормально, – сказала она, радостно улыбаясь.

Я кивнул, разминая уставшую правую руку.

– Надеюсь, командир этих гадов скоро поймет, что мы не впустим его в деревню, и прикажет им отступить. В противном случае нам не избежать больших потерь.

Тайсала окинула поле боя внимательным взглядом и кивнула на группку своих солдат, атакованную ворсагцами. Мы оба, как по команде, помчались туда.

Конь Тайсалы оказался быстрым и ловким, почти как Нарцисс. Но Нарцисс был гораздо мощнее и мог наносить удары корпусом. От таких ударов лошади противника валились с ног вместе с всадниками.

Манера ведения боя Тайсалы сильно отличалась от моей. Многие ее движения были направлены на то, чтобы сбить врага с толку, но убивала она так же быстро, как и я.

Когда наступила еще одна пауза, я увидел, что солнце уже клонится к горизонту. Нарцисс тяжело дышал и стоял, склонив голову.

– Их предводитель собирается смотаться отсюда, – сказал Пенрод, приблизившись ко мне справа.

Он улыбался, и его зубы на фоне забрызганного потемневшей кровью лица казались невероятно белыми.

– Их больше, чем нас, но они не ожидали встретить здесь сопротивление. Впрочем, их численность ненамного превышает нашу. В деревню им не попасть.

Я взглянул туда, куда смотрел Пенрод. Командир ворсагцев, отойдя назад, свернул в сторону небольшого перелеска, в то время как его подчиненные устремились в несколько ином направлении.

– Догоним его! – предложил я и, не дожидаясь ответа Пенрода, пришпорил Нарцисса и поскакал в сторону деревьев.

Пенрод последовал за мной.

Лес закончился довольно быстро. За ним располагался небольшой утес.

Командира ворсагцев не было видно. У подножия скалы стоял лишь его конь.

Я спрыгнул с Нарцисса и взглянул наверх, осматривая каменные уступы. Пенрод тоже спустился на землю. Я не поворачивал головы, но мог определить это по характерным звукам.

– Думаешь, нам следует забраться на эту скалу?..

Почувствовав неожиданную боль в руке, я резко обернулся, замахиваясь мечом. Лицо Пенрода искажала странная гримаса. У него в руке был нож, обагренный моей кровью. А стоявший за его спиной Тостен вытаскивал из спины Пенрода меч.

Через пару мгновений старый конюх медленно осел и растянулся на земле.

– Пенрод?! – вскрикнул я, ничего не понимая. Случившееся выглядело настолько странным, что не укладывалось у меня в голове. – Тостен?!..

– Он чуть не убил тебя, – пробормотал мой брат, опуская меч и пораженно глядя мне в глаза. – Я заметил, как вы помчались за этим ублюдком, и последовал за вами. Если я опоздал хотя бы на секунду, Пенрод всадил бы в тебя нож.

Я чувствовал, как по моей руке течет теплая кровь.

Пенрод лежал на спине, поэтому его раны мы не видели. Он смотрел на меня, устало улыбаясь.

– Я очень рад… – Его голос прозвучал жутко, он был больше похож на прерывистое хрипение. – Я не мог остановить…

Я опустился на колени и нагнулся к нему, чтобы лучше его слышать, но Пенрод не добавил больше ни слова и умер, содрогнувшись в предсмертной конвульсии.

Мои глаза наполнились слезами, но я смахнул их быстрым движением руки. Тостен присел рядом со мной, глядя на Пенрода широко раскрытыми глазами.

Этот человек с самого детства находился с нами рядом. Прощаться с ним было невыносимо.

– Я даже не подозревал, что это Пенрод, когда наносил ему удар, – пробормотал мой брат.

– Пенрод погиб в схватке с ворсагцами, – решительно произнес я и многозначительно взглянул ему в глаза.

Тостен понял меня без излишних объяснений и кивнул.

Мы не хотели чернить память о Пенроде, рассказывая всем, что этот человек по непонятным нам причинам стал предателем.

– Почему он задумал убить тебя? – спросил Тостен поникшим голосом.

Я пожал плечами. Случившееся казалось мне чем-то невероятным, я даже не вполне еще верил, что нахожусь не во сне.

– Некоторые колдуны в состоянии на протяжении некоторого времени управлять действиями человека, – прозвучал у нас за спинами голос Бастиллы. По тому, как вздрогнул Тостен, я понял, что он тоже не слышал ее шагов. – Только в таких случаях маг должен находиться где-то неподалеку от своей жертвы.

Бастилла сказала это как-то странно. Естественно, смерть Пенрода явилась для нее страшным ударом. Они много раз были близки. Но ее голос прозвучал несколько отстраненно, словно она не вполне понимала, кто умер.

Я бросил на колдунью вопросительный взгляд. Ее коричневые кожаные одежды от изобилия крови выглядели зловеще черными.

Бастилла положила руку мне на плечо и опустилась на корточки, как будто желала получше рассмотреть Пенрода. Я ощутил исходящую от нее странную силу, и у меня перед глазами все потемнело.