Войдя в каюту капитала, Китал увидел Хирана сидящим за грубым деревянным столом и о чем-то напряженно думающим. А капитан думал о нем.

Хиран вспомнил, как несколько дней назад у него произошел довольно резкий и неприятный разговор с Тиамом, и посол настоятельно рекомендовал с почтением относиться к своему адъютанту.

– Капитан! – Китал вопросительно посмотрел на Хирана.

– Адъютант, у вас есть какие-нибудь планы относительно "Галтиза"? неожиданно спросил Хиран.

На лице Китала появилось легкое удивление, которое через мгновение сменилось привычной маской бесстрастия.

– Не понимаю вас, капитан.

– Или это планы не ваши, а посла Тиама?

– Я, действительно, ничего не понимаю, капитан Хиран. Что вы имеете в виду?

– Разговор между вами и еще одним адъютантом посла.

– Между нами было много разговоров, капитан. Должны же мы как-то общаться. И какая же из наших бесед вас так заинтересовала?

– Та, которая произошла несколько минут назад в вашей каюте.

Лицо адъютанта оставалось безучастным и даже каким-то отрешенным.

– Значит, вы установили в моей каюте подслушивающее устройство? как-то слишком уж спокойно спросил Китал.

– Если и так, то это мое право как капитана этого корабля. Более того, это моя обязанность.

– Понимаю.

– Вот и хорошо, Китал. Значит, вы не против объясниться?

– Конечно, нет, капитан. Я только не понимаю, в чем я должен объясняться.

– Вопросы, которые вы затрагивали в беседе, являются прерогативой старших офицеров или капитана корабля, но никак не адъютанта посла.

– Например, капитан Хиран.

– Например, вопросы маневренности и огневой мощи кораблей такого класса, как "Галтиз". Или как быстро "Галтиз" может быть приведен в состояние полной боевой готовности и сможет атаковать объект, который затащил нас сюда.

Китал надолго замолчал. Затем кивнул и произнес:

– Я должен быть готовым к некоторым обстоятельствам.

– Каким именно?

– Мы должны быть готовы к провалу попыток посла Тиама выудить полезную информацию из кристалла.

– Это его инициатива или ваша?

Китал вновь надолго замолчал.

– Если посол Тиам прикажет вам атаковать монстра, разве вы не подчинитесь? – наконец спросил адъютант.

– Нет, – твердо ответил Хиран. – Этот приказ равносилен приказу застрелиться.

– Значит, вы считаете, что атака объекта равносильна самоубийству?

– Я знаю, что он натворил на Влаарииви, что сделал с "Хензу" и еще одним гражданским кораблем, который случайно оказался в том районе, произнес Хиран, а мысленно добавил: "Я также знаю причину нападения объекта на планету. Не надо было проводить опыты над живыми существами."

– А если я скажу вам, что у нас есть шанс избежать участи "Хензу".

– На основании чего вы строите такие смелые предположения вопреки очевидным фактам, адъютант?

Китал вкратце рассказал об истории с пограничными кораблями, которые во время учений встретились с объектом.

– У нас есть шанс, – закончил адъютант, – во время атаки подойти настолько близко к объекту, что мы смогли бы поразить его уязвимые места без всякого риска для нас.

– Выглядит интригующе, – заметил Хиран, когда Китал замолчал. – Но даже если у нас и есть такая возможность, с какой стати я должен атаковать объект?

– А разве у вас нет желания отомстить за Влаарииви и за "Хензу"?

– Что-то я не припомню, чтобы Тиам так сокрушался по поводу этих потерь Империи. Кажется, наоборот, он хотел войти в контакт с объектом.

– Как и все мы. Однако мы должны учитывать, что старания Тиама могут пойти прахом, а федератам повезет.

– Ах, вот в чем дело! Конечно, проще разрушить объект, чем докопаться до истины даже с помощью землян, – ехидно произнес Хиран.

– Так должен думать каждый ромуланец – патриот своей родины, – с пафосом ответил Китал.

– Но война с Федерацией закончилась сто лет назад, – возразил Хиран.

– И может начаться вновь, если федераты почувствуют, что этот монстр сможет уничтожить нас без всяких потерь для Федерации.

– Никогда не думал, что вы так печетесь об интересах Империи, адъютант. Насколько я понимаю, только мы думаем, как можно поставить объект под контроль и обратить его против Федерации.

– Мы были бы полными идиотами, если бы не думали об этом. Нам просто повезло, что объект прошел по территории Империи еще до того, как вторгся в пространство Федерации.

– Много же хорошего это принесло нам! В любом случае, я не верю, что федераты думают о войне с Империей, особенно сейчас, когда появились надежды на крепкий мир между нашими народами.

В ответ Китал громко и раскатисто рассмеялся.

– Какой же вы глупец, Хиран Вы полностью попали под влияние лживого капитана землян. Вам следует...

– Посмотрели бы за собой, адъютант! – рявкнул Хиран и включил переговорное устройство. – Я вынужден посадить вас под арест до возвращения Тиама. А тогда мы продолжим дискуссию и посмотрим, как к вашей сумасбродной идее отнесется посол.

Но капитан не успел воспользоваться переговорным устройством. Двери неожиданно открылись, и в каюту ворвались еще двое адъютантов Тиама с направленными на капитана фазерами.

После бесчисленных вычислений Зонд понял, что что-то изменилось.

Где-то внутри него произошел сбой, и информация прошла не по тому капилляру. Внезапно Зонд вспомнил о Кристалле Мудрости.

Создатели могли исчезнуть, погибнуть или просто куда-то переселиться сотни тысяч лет назад, но они оставили о себе память. Может, ответ на все парадоксы и проблемы находится там, в Кристалле. Вполне возможно, что создатели после запуска своего детища предвидели такой поворот событий.

Выдвинув сенсор, Зонд сфокусировал свое внимание не на поиске живых существ, а на Кристалле. И он нашелся, Кристалл Мудрости, с памятью, затмевающей собственную память Зонда. Тут же обрушился поток информации: история создателей, их мысли, дела, неудачи и успехи. Теперь можно было разрешить любой парадокс, любую проблему. Теперь можно было найти, любую информацию, получить любой совет и восполнить, наконец, пробелы в знаниях.

Зонд не упустил своего шанса. Медленно, осторожно, настойчиво, целых несколько секунд он слушал ожившую мудрость создателей, он пробудил дремавший Кристалл. Как грандиозная губка, Зонд впитывал в себя информацию, купаясь в ее потоке.

В течение нескольких минут с сотню исполинских животных, многие из которых были не менее ста двадцати метров в длину, проплыли над головами изумленных наблюдателей.

– Ну и ну! – воскликнул Маккой, не веря своим глазам. – Спок, вы были правы! Только они все-таки больше похожи на супердельфинов, чем на суперкитов.

– Голограмма! – догадался Кирк, взмахнув светящейся рукой. Сейчас его тревожило, не прорвется ли океанская вода в пещеру. Капитан снова взглянул на кристалл, – Наверняка, голограмма с изображением создателей Зонда.

Спок, не кристалл ли нарисовал эту картинку?

– Не знаю, капитан, – ответил вулканец, не отрывая взгляда от трикодера. – Что бы ни было ее источником, это неизвестный способ построения голограммы. Как и в случае с излучениями Зонда, здесь нет никаких доказательств, что все исходит от кристалла.

– Похоже, что этот свет из толщи кристалла – всего лишь побочный эффект, – добавила Бенар.

Как и Спок, Одри с момента появления изображения была целиком поглощена работой с трикодером.

– Но откуда взялись эти сцены из океанографического музея? – не успокаивался Маккой. Неожиданно он вспомнил:

– Ромуланцы!

Все резко повернулись в сторону забытых конкурентов.

Тиам едва удержался от крика изумления, когда увидел свет, пробивающийся из кристалла.

– Вы делаете успехи, – похвалил он своих коллег – женщину-офицера и ее ассистента.