– А где ты ее получил?

– Один олух из Аллен-Пэриш вообразил, что я спал с его женой.

– Это так и было?

Его ухмылка выражала нечто среднее между отрицанием и подтверждением. Он наслаждался, мучая ее. Это было свинством с его стороны, но она разве лучше? Разве она очень верная жена?

Жен, любящих своих мужей, Кэш никогда не трогал. Но тех, кто сам лез к нему в постель, он умыкал без зазрения совести.

Рода Гилберт влетела в его объятия как-то вечером в городском клубе. Он редко бывал там, а в тот раз явился по приглашению одной разведенной дамочки. На время прервали игру в покер с грошовыми ставками, и та отлучилась в туалет, а Кэш вышел на улицу покурить. Рода выскочила вслед за ним.

– Как вам нравится покер?

– Скука.

– А как вам понравится вот это? – Она задрала свитер, под которым у нее ничего не было надето.

Затянувшись еще раз сигаретой, он внимательно осмотрел безупречную грудь.

– Можно дать хорошие деньги.

Она отвесила ему пощечину, он ответил ей тем же. Она сердито опустила свитер и, глядя в карие, с золотыми искорками глаза, сказала:

– Завтра приходи в три часа в мотель «Евангелина».

Он поднял к виску два пальца, шутливо отдавая честь, тем самым подтверждая свое согласие. Она вернулась в зал. Он докурил сигарету и только после этого отправился вслед за ней.

А на следующий день после трех часов стекла в комнате два-восемнадцать мотеля «Евангелина» запотели, словно в бане. Рода была взбита, как комок теста, контужена и будто родилась заново.

С того памятного дня они встречались в самых разнообразных мотелях, но больше всего ему нравилось приходить к ней домой. Ему доставляло удовольствие осквернять супружеское ложе Дейла Гилберта. Он с наслаждением водружал на изящную дорогую мебель грязные ботинки. С Родой он не церемонился – в отличие от нее ему терять было нечего.

Она очень и очень соблазнительна. Когда они расстанутся, Рода без труда найдет себе нового любовника, который будет обожать ее белые, словно тронутые инеем волосы и ледяные голубые глаза, будет упиваться фигурой, усовершенствованной диетами и гимнастикой. И смотреть на нее он будет без презрения.

Ее лицо притягивало как магнит. Но его портила одна черта г расчетливость. Она никогда не исчезала, не ослабевая даже в моменты страсти. Кэш понял это с первого взгляда. Но и тут крылась часть ее очарования. Эту женщину нельзя глубоко ранить. Да Кэш никогда бы и не связался с такой, которая недостаточно закалена, чтобы выносить его характер.

Рода вполне способна выстоять. Он не сомневался в этом с того момента, как заметил ее призывный взгляд за карточным столом. Этот взгляд говорил ему: у меня чешется, и я хочу, чтобы ты почесал. Такие женщины мгновенно превращают своих мужей в импотентов, вселяя в них чувство вины от неспособности угодить жене ни в постели, ни банковским счетом. Они социально опасны. Фанатики своей внешности, они жадны до денег и сексуально ненасытны. Это вечно голодные, беспокойные, эгоистичные гарпии. Такой была Рода Гилберт, и потому он не испытывал к ней уважения. Она не заслуживала лучшего, чем Кэш Будро.

Покончив с пивом, он поставил освободившуюся жестянку на журнальный столик.

– Если ты не начала любить пиво, то не забудь выбросить, прежде чем вернется муж, – он указал на банку.

Она просунула руку между полами его рубашки, нащупывая пупок.

– Может быть, это даже лучше, если он узнает, что у меня есть любовник.

Кэш скептически приподнял одну бровь.

– Ты думаешь, он не знает?

– Возможно. – На ее губах заиграла поддразнивающая улыбка. – Может быть, я захочу, чтобы он выпытал у меня, кто именно мой любовник. Это будет весьма забавно. Я бы послушала, как ты будешь оправдываться перед Дейлом, так же как сегодня перед Джигером Флином.

– Этого никогда не случится.

– Да? Почему же?

– Потому что Джигер любил своих собак. Ее улыбка опала, как проколотая надувная игрушка. Взгляд стал колючим и холодным.

– Ах ты, сукин сын! Советую тебе быть поосторожнее со мной. Я еще не забыла, как ты бросил меня в прошлый раз в этом гнусном отеле.

Он заложил руки за спину и откинулся на спинку дивана.

– Человека, которому абсолютно нечего терять, запугать невозможно, Рода. У меня нет даже порядочной репутации.

На какое-то мгновение она не сводила глаз с его красивого профиля, едва сдерживая гнев. Затем положила голову ему на грудь в знак примирения.

– А, пусть все идет к черту. Чем больше ты сволочишься, тем больше я хочу тебя. Я читала твой гороскоп на этот месяц. Там про таких, как ты, написано – завлекут одной левой пяткой.

Он издал лающий смешок.

Она взялась за пуговицы его рубашки, расстегивая одну за другой.

– У тебя тоже есть кое-что, что можно потерять. Если Крэндолы лишатся Бель-Тэр, ты останешься без дома. А я сомневаюсь, что до следующего месяца…

Накрыв ладонью ее нетерпеливую руку, он прижал ее к своему животу в бессознательном стремлении остановить поток болтовни.

– О чем ты говоришь, черт тебя побери! Крэндолы лишатся Бель-Тэр?!

Она вырвала руку и снова принялась расстегивать пуговицы.

– Дейл сказал, что в прошлом году Коттон Крэндол занял крупную сумму в его банке, причем под большие проценты. Уже приближается срок платежа. Дейл беспокоился об этом, потому что Кен Хоуэл закрыл предприятие. Тогда Дейл вызвал к себе эту девицу, старшую, не знаю, как ее зовут…

– Шейла.

– Ну, как бы то ни было. Так она даже не знала о займе. У нее чуть ли не началась истерика, когда Дейл сказал, что Коттон отдал в залог Бель-Тэр. Такая унылая, как огурец, и страшно обидчивая и раздражительная, сам понимаешь. Дейл сказал, что она побелела как смерть. Похоже на то, что банк сможет лишить их права выкупа.

В этом крылась одна из причин, почему Кэш поддерживал отношения с Родой Гилберт – она постоянно снабжала его ценной информацией. Видимо, Дейл никогда не сомневался в своем праве обсуждать с женой банковские дела, а та в свою очередь без колебаний выбалтывала их своему любовнику.

Кэш уставился в потолок невидящим взглядом, в то время как Рода покрывала его грудь легкими поцелуями, зарываясь лицом в густую поросль волос.

– И что же банк собирается делать со старой усадьбой? – спросил он.

– Хм… Откуда я знаю? – Она провела языком вокруг его соска. – Продадут, наверное.

– Интересно, сколько она может стоить? – не унимался он.

Рода подняла голову, с удивлением вглядываясь в его лицо.

– Тебе это интересно. Кэш?

Намотав на пальцы ее волосы, он с силой притянул ее рот к своим губам, и его поцелуй высосал все хитрые мысли из ее головы, а язык вылизал все злые желания. Кроме одного-единственного.

Он знал, что ее мозг был слишком подходящей почвой для семян подозрения. Самые невероятные идеи могли легко укорениться в этой сумасбродной голове.

– Что же ты не доделала то, что начала? – спросил он, вынимая из кармана джинсов пакетик с презервативами, без которых никогда не являлся к женщинам. Кэшу Будро не нужны дети-ублюдки. Ни от кого.

Не отводя глаз от горящего взгляда Кэша, Рода облизала его губы. Она так наловчилась, что ей не надо было смотреть, как ее пальцы расстегивают пряжку ремня и «молнию» на его джинсах. Она делала все на ощупь. Погладив предмет своего вожделения, поспешно стала стягивать джинсы и наконец погрузилась лицом во все великолепие его мужской силы.

Он снова отклонился на спинку дивана. Отрешенный взгляд устремился сквозь хрустальные подвески вычурной люстры куда-то высоко над головой. Но не ритмические движения жадного рта женщины заворожили его, а название, которое монотонно качалось в мозгу, как колокол, бьющий тревогу, – Бель-Тэр… Бель-Тэр…

– Бель-Тэр, – гордо произнес Коттон Крэндол.

– О! Какое прекрасное имя для такого прекрасного дома! – воскликнула Моника Будро, сияя глазами и улыбаясь ему. Нагнув свою кудлатую голову, Коттон нежно поцеловал ее.

– Теперь понимаешь, почему я захотел жить здесь, почему я женился на Мэйси? – спросил он.