– Я у вас ничего не спрашиваю, потому что сам ничего не могу сказать, так как Тенля по неизвестным причинам впервые не вышла на связь. Джон, после обеда хорошенько проверь всю приёмо-передающую аппаратуру.

– Понял, капитан.

После того, как капитан хоть что-то сказал своим подопечным, сразу стало легче. Помолчав немного, Смит добавил:

– У нас есть ещё сутки для раздумий, до начала корректировки траектории, а если и тогда не будет известно, останется ещё двенадцать часов до маневра.

После обеда все разбрелись, если так можно сказать в условиях невесомости, по своим каютам. Джон поплыл в рубку к спецтерминалу для контроля с помощью Эпокапа всех радиосистем, а Джин вышел в открытый космос, предварительно включившись в систему обработки данных проверочного тестирования точной настройки всех антенн «Фаера».

Робину надоело сидеть без дела в рубке, и он под видом проверки бездумно летал по всем отсекам до тех пор, пока не наткнулся на спортзал. Тут он понял, что именно этого ему не хватало. Невзирая на предупреждения, которые не рекомендовали после обеда активно двигаться, штурман самоистязал себя на тренажёрах до тех пор, пока не помутнело в голове от усталости. Кое-как он добрался до душа и уснул. Но захлебнуться брызгами воды в условиях невесомости ему не грозило: он надел водозащитную маску дыхательного аппарата. В последствии его нашёл Дик и оттранспортировал спящего в каюту.

Дэнил забрался в свою каморку в отсеке вспомогательных мастерских, достал телескоп собственного изготовления и, дымя сигарами, ушёл в себя, разглядывая взлохмаченные туманности, колючие точки неведомых звезд, крохотные сгустки далёких галактик и всё остальное. Ничто не могло ему помешать.

Джейн, после того, как помогла Руне убрать после обеда, опять забралась в Елисейские сады, по которым за все время пребывания на Саморе соскучилась.

Капитан думал…

Первым на связь с Джейн вышел заспанный Робин:

– Джейн, я ужинать не буду, в обед объелся.

– У тебя голос, словно ты не в обед объелся, а уже после него чего-то напился.

– Нет, я только что проснулся. Привет.

Минут через пять портативный приёмник заговорил голосом Дэнила:

– Джейн, девочка, ты на меня не серчай, но я что-то не хочу ужинать, на меня не готовь.

– Хорошо, но, может, хотя бы кофе?

– Нет, спасибо, не хочу.

– Как знаете.

Джон не заставил себя долго ждать:

– Джейн, моя хорошая, я совершенно не хочу есть, ты уж меня прости, но я лучше приду к тебе сразу после ужина, хорошо?

– После радиосвязи с тобой остался один капитан, которому мне предстоит готовить ужин. Может, и он не захочет, как ты думаешь?

– Хм, ну, если ты ему предложишь не ужинать, то он наверняка откажется.

– Нет, я попробую намекнуть на данное обстоятельство.

– А сама-то ты хочешь есть, а то, чтобы тебе составить компанию, я могу поужинать с тобой? При мысли, что мы будем ужинать вместе, у меня разгорается жуткий аппетит.

– В том-то и дело, что я тоже не хочу ужинать. Как я освобожусь, я тебе дам знать.

Сделав секундную паузу, Джейн нажала кнопку вызова капитана:

– Капитан, что Вам приготовить на ужин?

– То же, что и остальным.

– Но остальные отказались.

– Я присоединяюсь к ним.

– Вас поняла, сегодня ужин отменяется.

Джейн, услышав это, задумалась. Ей было как-то неудобно вызывать Джона. В голове крутились мысли о женской чести, независимости. Но в душе какой-то непонятный, чуть-чуть добрый, чуть-чуть злой волшебник звал куда-то, светя ярким огоньком крохотной свечи, ласково улыбаясь и дуя в лицо дурманящей теплотой. Он звал туда, где неизведанные места, нетронутые родники хрустальной воды и парные облака во власти холодно-мятных небес. У Джейн было такое чувство, что оттуда обратной дороги нет. И потому ей хотелось остаться здесь, хотя здесь скучно, но привычно. Эта борьба длилась бы неизвестно сколько, но её думы прервал сам Джон:

– Джейн, я уже сделал все проверки, капитан собирается ужинать?

– Нет, он тоже отказался.

– Ага. Значит, ты свободна? Я сейчас докладываю капитану и могу к тебе приплыть, если ты не возражаешь.

– Плыви…

Капитан думал…

В это время голубое облако сконцентрировалось на стеблях лиан, потом свернулось в клубок и стремительно метнулось в угол, словно хрустальная ваза, рассыпалось на мелкие кусочки, растеклось по полу, став опять невидимым. Концентрация энергии уменьшилась, достигнув своего результата…

Рабочий день подходил к концу.

Стукнув в овальный люк каюты, Джон осторожно заплыл в апартаменты Джейн. Она сидела на стуле, облачившись в костюм из ферромагнитной ткани. Джона пробило сковывающеё оцепенение: Джейн, смотря на него с лёгкой доброй улыбкой, казалось, изнутри сияла волшебным светом. Она походила на сказочную добрую фею. При этом виде Джону стало грустно, на его лице появилось выражение жалкой тоски. Он олицетворял собой безысходную непричастность к вере во что-то лучшеё.

– Джон, что случилось? – спросила Джейн, недоуменно глядя на него.

– Нет, ничего, Джейн. Не пугайся, – медленно сказал Джон, усиленно растирая виски и напряженно о чём-то думая, – понимаешь, я сейчас просто подумал, даже не знаю, как сказать… Я приплыл к тебе, и когда увидел тебя такую, то ты мне показалась какой-то недосягаемой, нетенной, точнее, некосмической… Понимаешь? Мне почему-то захотелось стать твоим слугой, а ведь где начинается рабство, там кончается любовь, и вообще, где кончается любовь, там начинается что-то непонятное, даже нечеловеческое: или унижение, или гордость, или подлость, или скупость. Видимо, я напрочь отвык видеть тебя не повседневной, или не знаю…

Он медленно вращался посреди каюты, схватившись руками за голову и говоря так, словно при каждом слове его пронзала дикая нечеловеческая боль. Джейн какое-то мгновение сидела в смутном оцепенении. Её рука медленно и робко сползла с коленей, покатилась вниз, отстегнула магнитные присоски, и в следующий миг стремительно, словно стрела, Джейн метнулась в центр каюты, к Джону, обволокла его тело, оплела, запуталась в нем, связавшись космическим узлом.

Капитан думал… Взвешивал… Сопоставлял… Думал… Решал… Решался… Боялся пропустить…

Уже давно спал Робин. Ворочаясь и изредка почёсываясь в постели, которая стала почему-то неуютной и холодной, засыпал Дэнил. Голубое облако, словно текучая лужа, просочилось через шахту на нижние этажи и незаметно залилось в каюту к капитану, испарившись там и став невидимым…

– Джон, если капитан спросит твоё мнение насчёт побега, что ты ему ответишь?

– Отвечу, что моё мнение совпадает с твоим, милая.

– А если серьезно?

– Я и так серьезно.

– Ну а если бы меня не было?

– Трудно сказать.

Джон на мгновение замолчал, а потом начал рассуждать вслух:

– Это очень трудный вопрос. Я капитану сейчас не завидую. Ему труднее всех. Попробуем вычислить ответ логически…

– Опять без логики ни на шаг? – прервала его Джейн.

– Куда без неё, родимой? Она позволяет наиболее точнее и детальнее рассмотреть любой вопрос, лишь дураки и самодуры ей не пользуются, а все остальные, кто больше, кто меньше, используют логику, сами себе не давая отчёт в этом. Итак, вопрос первый: что будет с нами, если мы полетим на Тенлю? Ответ: все зависит от того, знают или нет о том, что мы имели контакт с людьми полковника Брауна. Но независимо от этого, нас будут долго таскать по допросам, беседам, и так далее. Будут сверять показания всех, выяснять неточности и выискивать мелочи, за которые ещё раз можно прицепиться. А!..

Услышав это «А!», Джейн глянула на Джона. В сумерках затемненной каюты легким светом светились испуганные зрачки его глаз, белки казались голубыми. В этих глазах, которые теперь казались страшными, отражались блеклые звёзды, искусственно потушенные электронными шторками анизотропных кристаллов иллюминаторов. По телу Джейн поползли холодные мурашки….

– Что с тобой опять?! – почти в ужасе закричала она.