Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Мальчик кивнул.

— Декуман, — позвал я, — нам нужно поговорить.

Он не обратил на меня внимания, и лишь бормотание его сделалось громче. Он сидел, подняв голову, и, казалось, неотрывно смотрел на потолочные балки, только глаза его были закрыты.

— Что он делает? — спросил мальчик.

— Читает заклинание.

— А оно не навредит нам?

Я покачал головой.

— Нет, такое колдовство не более чем шарлатанство, так же как и сцена с твоим появлением из-под мантии того, другого, — тебя и в нору-то посадили, чтобы потом незаметно поднять.

Произнося все эти слова, я чувствовал, что имею дело отнюдь не с шарлатаном. Декуман сосредоточивал на мне свое сознание, обнаруживая при этом редкий дар концентрации, и я был словно голый в ярко освещенном зале под взглядами тысяч людей. Пламя одного из факелов задрожало, вспыхнуло и погасло. В комнате стало темнее, но незримый свет разгорался все ярче.

Я встал. Существует несколько способов убийства, при которых не остается следов, и, мысленно перебирая их, я шагнул вперед.

В мгновение ока стены ощетинились пиками — по элю1 с каждой стороны. Конечно, это были не копья, которыми вооружены солдаты, — энергетическое оружие с головками, испускающими молнии, а обычные деревянные жерди с железными наконечниками, похожими на те, что используют уроженцы Сальтуса. Но на близком расстоянии и они могли убить, поэтому я сел обратно.

— Наверное, они стоят с той стороны и смотрят на нас сквозь щели в стене, — сказал мальчик.

— Да, теперь я и сам это понял.

— И что же нам делать? — спросил он и, не услышав ответа, спросил снова: — Кто эти люди, отец?

В первый раз он назвал меня отцом; я крепче прижал его к себе, и путы, которыми Декуман оплетал мой мозг, ослабли.

— Это только догадка, но скорее всего мы с тобой попали в школу магов — это такие колдуны, которые верят, будто познали тайные науки. Принято считать, что у них повсюду есть последователи — хотя я предпочитаю в это не верить, — и они очень жестоки. Ты когда-нибудь слышал о Новом Солнце? Это такой человек, о котором было пророчество, что он явится, чтобы растопить льды, и мир опять станет добрым.

— Он убьет Абайю, — к моему изумлению, прибавил мальчик.

— Да, он должен сделать это и еще многое. Говорят, он уже приходил однажды, но это было давно. Ты знал об этом? Он покачал головой.

— В тот раз он явился, чтобы установить мир между человечеством и Предвечным. Поэтому ему дали имя Миротворец. После себя он оставил знаменитую реликвию, драгоценный камень, который прозвали Коготь.

Моя рука непроизвольно потянулась к нему, и сквозь мягкую кожу, из которой был сшит мешочек, я ощутил его присутствие, хоть и не развязывал тесемки. Стоило мне коснуться его, как невидимое марево, которым Декуман окутал мое сознание, бесследно исчезло. Не понимаю, почему я так долго пребывал в уверенности, что Коготь непременно нужно достать из потайного места, чтобы он проявил силу. Той ночью я понял, что заблуждался, и от души расхохотался.

Декуман оборвал заклинание и открыл глаза. Маленький Северьян еще крепче прижался ко мне.

— Ты больше не боишься?

— Нет, — ответил я. — А ты заметил, что мне было страшно? Он серьезно кивнул.

— Так вот, — продолжал я свой рассказ, — зная о существовании той реликвии, некоторые люди решили, что когти были оружием Миротворца. Сам я порой сомневаюсь, что этот человек вообще существовал; но если он когда-нибудь и жил, то использовал свое оружие по большей части против себя. Понимаешь?

Сомневаюсь, что мальчик действительно понял, однако он снова кивнул.

— Когда мы шли по тропинке, то видели следы ворожбы против пришествия Нового Солнца. Раскрашенные люди — это, наверное, те, кто прошел испытание, — вооружены железными когтями. Думаю, они хотят помешать приходу Нового Солнца, чтобы занять его место и узурпировать власть. Если…

За стеной послышался крик.

22. У ПОДНОЖИЯ ГОРЫ

Мой смех лишь на краткий миг нарушил сосредоточенность Декумана. Крика же за стеной он как будто и не слышал. Тенета, спавшие с меня, стоило мне схватиться за Коготь, заплетались снова, медленнее, но прочнее.

О таких ощущениях всегда есть соблазн сказать, что они невыразимы, однако это редко бывает правдой. Я чувствовал себя голым, подвешенным между двумя наделенными разумом светилами, и почему-то знал, что светила эти суть полушария Декуманова мозга. Свет лился на меня со всех сторон, но этот свет словно исходил от раскаленных печей, уничтожая и парализуя меня. В этом сиянии все казалось никчемным и сам я был мал и ничтожен.

Моя сосредоточенность, таким образом, в определенном смысле не пострадала. Во мне зрело неясное предчувствие, что крик мог означать некий поворот событий в мою пользу. Позже, много позже, чем следовало, я поднялся на ноги.

Что-то рвалось сквозь дверь. Сначала, пусть это и покажется абсурдным, мне пришла в голову мысль, что это грязь — будто некая стихия сотрясла Урс, и мы проваливаемся на дно зловонного болота, и вязкая жижа вот-вот затопит нас. Неумолимо, беззвучно она растекалась вокруг дверного проема, и в этот миг погас еще один факел. Еще немного, и она достала бы Декумана. Я окликнул его, предупреждая об опасности.

Не знаю, подействовал ли мой окрик или же чудовище коснулось его, но он очнулся. Я снова почувствовал, как чары отпустили меня, сеть, державшая меня меж двух одинаковых светил, лопнула. Источники света распались и медленно померкли, а я точно увеличился в объеме, затем меня закружило без смысла и направления, пока я не осознал себя прочно стоящим на ногах в зале испытаний с цепляющимся за мой плащ маленьким Северьяном.

На руке Декумана сверкнули когти. Я и не заметил, что они у него были раньше. Что бы собой ни представляло это почти бесформенное чудовище, коготь Декумана отсек кусок его плоти легко, словно масло. Хлынула кровь, тоже черная или, может быть, исчерна-зеленая. Но Декуман также истекал кровью — красной, и, когда чудовище захлестнуло его, он растаял под ним словно воск.

Я поднял мальчика, и он обхватил меня руками за шею, а ногами за талию. Я собрался с силами и подпрыгнул, но мои пальцы лишь скользнули по потолочной балке, ухватиться за нее я не сумел. Чудовище слепо, но целенаправленно разворачивалось к нам. Возможно, оно шло на запах, однако я давно подозревал, что оно улавливало мысли — вот почему оно не могло обнаружить меня в вестибюле, где я мысленно уподобился Текле, и так быстро нашло меня в зале испытаний, где мозг Декумана сосредоточился на моем.

Я снова подпрыгнул и на этот раз промахнулся по меньшей мере на пядь. Чтобы достать хотя бы один из двух горящих факелов, нужно было подбежать к чудовищу. Так я и сделал: схватил факел, но, когда я вынимал его из скобы, он погас.

Держась за скобу одной рукой, я подпрыгнул в третий раз и подтянулся; теперь мне удалось левой рукой ухватиться за гладкую тонкую балку. Балка прогнулась, но я, с мальчиком за плечами, ухитрился подтянуться еще выше и поставить на скобу ногу.

Внизу темное бесформенное существо вздымалось, опадало и надувалось снова. Не отпуская балку, я выхватил «Терминус Эст». Удар был глубок, но не успел я вытащить лезвие из вязкой плоти, как рана закрылась и затянулась. Тогда я ткнул мечом в соломенную кровлю — уловка, признаюсь, позаимствованная у Агии. Кровля была плотной, из толстых листьев, перетянутых прочными волокнами. Первые отчаянные попытки разрушить ее ни к чему не привели, но с третьего раза мне удалось сбить большую связку. Одним концом она задела последний факел и, ярко вспыхнув, загасила его. Через образовавшуюся брешь я выпрыгнул в ночную темноту.

Не разбирая дороги, с обнаженным мечом в руке, я ринулся вниз, и остается лишь удивляться, как я не разбился сам и не погубил ребенка. Оказавшись на твердой земле, я Уронил и меч, и мальчика и упал на колени. Красное зарево от загоревшейся крыши с каждым мигом все разрасталось. Мальчик всхлипнул; я приказал ему не убегать, потом одной рукой поднял его на ноги, другой схватил «Терминус Эст» и побежал сам.

вернуться

1

эль (истор.) равен 45 дюймам, или 1,14 метра

36
{"b":"45325","o":1}