Рабочий день закончился. Контора быстро опустела. Тишина закралась в офисное помещение, производственные цеха и накрыла их вечерней тайной.

Девушка заторопилась домой: терпеть не могла оставаться одна. Одиночество таило в себе скрытую угрозу. Останешься ненароком без компании и уже с трудом отличаешь настоящее от плода коварного воображения. Офис чудится психиатрической палатой, а она – обреченной больной.

Секретарь боязливо поежилась, потянулась к выключателю и вздрогнула, когда тихо приоткрылась входная дверь. Сердце стукнуло и оборвалось, зрачки расширились и напряженный взгляд метнулся к образовавшейся щели. Сквозь нее пробрался неприметный, незнакомый мужчина.

Девушка выдохнула, воинственно уперла руки в боки и крикнула:

– Рабочий день закончился. Начальства давно нет. Куда Вы на ночь глядя?

Поздний посетитель сверкнул глазами и поспешил спрятать горящий взгляд под вялыми веками.

– Простите. В таком случае, будьте добры, стакан воды. – Пролепетал гость, передернул ворот измятой рубашки. и обнажил сухую, морщинистую шею.

Хозяйка насупилась, но решила не спорить. Мало ли кого может принести в такой поздний час. Чего доброго, нажалуется потом начальнику. Дополнительные проблемы сейчас ни к чему.

Секретарь фыркнула, сердито процокала к кулеру и склонилась над краном.

Странный посетитель метнулся и сжал крепкой хваткой горло девушки.

Жертва выпучила глаза, захрипела, беспомощно замахала руками и вскоре затихла.

Убийца смял, швырнул неиспользованный пластиковый стаканчик в ведро. Как всегда в такой волнительный момент наступила долгожданная эрекция.

Да, да, вот так! Будешь знать, наглая сука, как грубить незнакомцам!

Он тщательно стер влажными салфетками с пола мутные капли, аккуратно положил их в карман. Схватил несчастную за волосы и поволок в производственный цех.

Огромное помещение давно опустело, шаги пугающим эхом отдавались далеко впереди. Мужчина с трудом столкнул остывающее тело в яму для обломанных строительных материалов, послушал, как оно глухо застучало по стенам и скатилось на дно. Включил машину и огромный пресс опустился на самое дно. Кости жертвы захрустели вместе с кусками шифера и кирпича, густая кровь брызнула во все стороны и смешалась вместе со строительной крошкой в единую массу.

Рано утром коренастый, пожилой рабочий обнаружил пресс не на своем месте. Он сам лично вчера вечером после окончания смены оставил машину недалеко от входа и покинул помещение одним из последних. Странно. Кому понадобилось возвращаться и перегонять ее? Мужчина почуял что-то неладное. Тщательно осмотрел цех. В недоумении потер подбородок. Ничего подозрительного. Осталось лишь одно непроверенное место. Он осторожно заглянул в яму. Густая темнота мешала разглядеть содержимое. Мужчина подогнал машину и зажег фары. Яркий луч света разрезал пугающую мглу.

От кровавой картины служащего передернуло. Редкие волосы на голове встали дыбом. И его вырвало прямо в кабине. Строитель схватился за сердце и с криком ужаса рванул в офис.

Спичка нервно курил в кабинете. Дым удушающим смогом повис под потолком. Но директор не замечал вокруг ничего: мрачные мысли одолевали с самого утра, не давали есть, спать, наслаждаться жизнью.

Косолапов топал ногами, орал, требовал от него действий, порочащих имя Глыбы, а заодно и Снежной. Максим ежедневно устраивал допрос по проведенным работам на предприятии. Кирилл Филиппович метался между двумя опасными врагами, словно между двух огней, и не знал, пламя которого сожжет его раньше.

– Инна! – В очередной раз плаксиво крикнул мужчина в приемную. – Чтоб тебя!

Куда с самого утра могла запропаститься эта глупая корова – секретарша? И зачем Глыбе нужно было брать на работу эту безрукую девчонку? Даже кофе варить не умеет!

Рабочий ворвался в кабинет, словно ураган, беспомощно замахал руками, на лице застыла маска отчаянья и дикого страха.

От неожиданности Спичка подскочил, больно ударился коленкой о крышку стола, дико взвыл и метнул уничтожающий взгляд в дрожащего строителя.

– Там, там, вон там рука человеческая! Глаз и череп – в кашу! В яме, кажись, труп! – Заорал неожиданный посетитель, рухнул на диванчик и зарыдал.

Сердце директора затрепыхалось, руки задрожали, окурок шлепнулся на пол и столб суетливых искр взметнулся от него.

Так, так, так. Если это правда, то Максим снимет с него сначала скальп, а потом и голову. А вот Косолапов…

Директор нетерпеливо ожидал результатов раскопок. Вокруг действия скопилась шумная толпа. Работники возбужденно обсуждали ночное происшествие.

Эскалатор осторожно снимал слой за слоем кирпичную крошку. Неожиданно раздался всеобщий крик ужаса и омерзения. На свет выплыла расплющенная человеческая голова и останки тела несчастной жертвы.

Кирилл закрыл перекошенный рот рукой и рванул в туалет.

Немного придя в себя, он позвонил в полицию.

Спичка висел на краешке кожаного дивана для гостей и угрюмо смотрел в пол. Скорбное выражение застыло на сером, невзрачном лице, окончательно исказило и без того некрасивые черты. Глыба бросил на него хмурый взгляд и передернулся от омерзения.

Хозяин в бешенстве заметался по кабинету, он натыкался на мебель, злобно чертыхался и вопил:

– Как ты мог?! На моем предприятии происходят такие страшные вещи, а я узнаю об этом последним! Непостижимо! Кирилл, первым делом ты обязан обо всем докладывать мне, мне – законному владельцу! И только я буду решать, что предпринять дальше. Тебе ясно?!

Мужчина суетливо кивнул, сдавил пальцами острые колени. Буря разгоралась с каждой минутой все сильнее. Максим неистовствовал, с трудом сдерживал себя, чтобы не пустить кулаки в ход.

– Я бы придумал, как преподнести информацию журналистам. А теперь посмотри, кроме прокурорских на предприятии слоняется куча постороннего народа. Как теперь это дерьмо разгребать?! Моей жизни не хватит, чтобы свои ошибки исправить, а тут еще ты проблемы подкидываешь!

Разгоряченный мозг Максима работал с бешеной скоростью: что же теперь будет с Катей и выборами? Газетчики быстро свяжут личность губернатора с предприятием мужа, и грязь потоком польется на голову бедной женщины.

Хозяин махнул рукой, директор пробкой вылетел из кабинета, смахнул липкий пот с лица, шеи и рванул по коридору.

Глыба долго шнырял по комнате и бормотал проклятья. Так ничего и не придумав, мужчина бухнул кулаком по столу и набрал номер Снежной.

Катя долго не брала трубку. Наконец, раздался строгий, сдержанный голос:

– Да, Максим, я слушаю. Только давай быстрее, времени в обрез – через пять минут важное совещание.

Муж набрал побольше воздуха:

– Катенька, только не расстраивайся. У меня на предприятии произошел неприятный инцидент. Точнее, Кать, сядь, пожалуйста, это страшная новость: мою секретаршу зверски убили прямо здесь, в производственном цехе. На заводе следователи и журналисты. Боюсь, они свяжут скандал с твоим именем. Но не расстраивайся. Я постараюсь все уладить, как – нибудь.

Наступила долгая пауза. Максим слышал, как стучит сердце, как дыхание с шумом вырывается из легких. Не выдержал и заговорил первым:

– Катюш, извини. Так глупо подставил. Газетчики теперь просклоняют твое имя и неизвестно, как в дальнейшем это скажется на результатах выборов. Прости, родная, я все испортил. Скандалы перед выборами вокруг кандидатов способны разгореться от единого неосторожного слова. А у нас такое.

Мужчина обреченно опустил голову, будто собеседница могла видеть его скорбь.

В трубке раздался холодный, отстраненный голос жены:

– Максим, мне все давно известно.

– Откуда?!

– В Доме правительства только ленивый об этом не шушукается. После совещания сама приеду. На месте все решим. Ты здесь не причем. Даже если бы узнал обо всем самым первым, чтобы сделал? Не сообщал бы в полицию? Все равно рано или поздно все выплывет наружу. О журналистах я позабочусь. Согласна: убийство – это ужасно, но это – факт. Теперь же подумаем, как предотвратить неприятные последствия. Как говорил мудрый Соломон: «И это пройдет.»