…Корт прибыл в Карфаген, после того, как получил весточку от Гамилькара о разгроме врага у соляных озёр и просьбы ограничить передвижение врага у Приона. Корт сразу подумал, что в голове у Гамилькара возник какой-то план и решил, как можно быстрее, выполнить его просьбу. Он прибыл в город, чтобы ускорить формирование пехоты, нужной ему в противостоянии с пехотой врага. Заодно, он закончил формировать ещё одну туллу всадников, которая прошла обучение в цитадели Бирсы…

Добровольцев, вступить в ряды отрядов всадников к Корту было намного больше, чем он мог себе это позволить, так как не хватало лошадей и снаряжения.

– Нам надо попасть к начальнику складов Бирсы! Или к начальнику гарнизона цитадели! – говорил Корт, шедший вместе с молодым номархом по имени Адонибал, – Вчера я передал Совету суффетов всю сумму, собранную гражданами города, для платы за получение экипировки всей туллы, следующего обучения!

– Тогда, нам лучше срезать путь! И пройти, через апельсиновую рощу у храма Милгарта! Этим мы избавим себя от прохода по торговой площади Трёх Улиц, и избежим расспросов горожан о войне! – заметил Адонибал.

– Верно! Ты прав, мой Друг! Мы так и сделаем!

Корт и его товарищ, свернули с площади Совета суффетов и углубились в паутину небольших улочек и переулков городских кварталов Старого города. Этот квартал, был окружён прохладными, тенистыми садами, воздух в которых благоухал различными ароматами цветущих растений и кустарников. Идти по этой благоухающей прохладе, было намного приятней, чем по заполненной торговым людом площади, которая была очень людна в это время. Во-первых, Корт и его молодой товарищ избегали городского зноя, который разогревался на раскалённых камнях площадей и отражённого, от морской глади гавани, сырого, разогретого дневными лучами, воздуха. Во-вторых, многочисленность бассейнов немного спасала от жары обитателей города, но возле них, сейчас, было особенно многолюдно. Всего этого и избежали наши знакомые… Двигаясь по тенистым аллеям, они встречали здесь, среди этой благоухающей зелени, в это время, лишь редких прохожих и городских садовников, кои осуществляли уход за садами города. Садовники занимались своим обычным, привычным для них делом – обрезкой, расчисткой насаждений от засохших, заболевших ветвей плодовых деревьев, кустарников, культурных реликтовых растений. Они совсем, не обращали внимания на проходивших мимо них прохожих, занимаясь своей работой. Так, Корт и Адонибал, преодолели ту часть пути, кою должны были пройти по благоухающей аллее, и свернули к стоящему на небольшой возвышенности храму, который виднелся над кронами деревьев, блистая своим красочным портиком. Это и был храм Милгарта – покровителя торговли города! Храм этот очень любили в городе. Также, как и Бога, в честь которого он был возведён. Поэтому, вокруг храма были высажены аллеи цитрусовых деревьев, которые тянулись к самому холму Бирсы! Сам холм был окружён цитаделью, имеющей все фортификационные сооружения – высокие крепостные стены, башни, мощные ворота! Цитадель перестраивали несколько раз, увеличивая высоту крепостной стены, башен и крепость её бастионов… И теперь это была неприступная цитадель в центре города имевшая внутри несколько главных храмов города, коим город поклонялся с самого своего основания… Здесь были храмы Танит и Бааля. Последним был возведён храм Молоха. Он стоял в сторонке от двух своих предшественников, располагаясь вблизи от крепостной стены, которая смотрела на выходящий глубоко в море мыс Крама, с расположенными на нем верфями строительства галер и маяком на его самом «носу», на высокой скале. Эти два маяка – один на холме Бирсы, другой на Краме, как бы смотрели друг на друга. А с залива, в ночное время, кораблям было очень удобно ориентироваться по ним при заходе в порт из открытого моря! Храмовые постройки внутри Бирсы дополняли различные хозяйственные постройки, в которых располагался Арсенал, зернохранилища, казармы, а также манеж и тренировочные площадки военной направленности. Здесь проходили своё обучение конные и пехотные отряды «священников». У подножия холма были возведены казармы не только для конницы, но и казармы для слонов, рассчитанных на численность помещавшихся в них на не менее ста обученных гигантов!..

Корт и его товарищ прошли внутрь построек холма, миновав ворота Бирсы. В дневное время они были открыты, и горожане беспрепятственно могли войти в Бирсу, для посещения своих основных храмом покровителей Богов. Корт же шёл к военачальнику гарнизона Бирсы. Они проходили вдоль длинных построек Арсенала, когда услышали, как их кто-то окликнул. Корт повернулся на окрик.

– Клянусь мудростью и рассудительностью Бааля, я только сегодня вспоминал тебя, Ганнибал! – из тени раскидистого дуба вышел человек на вид уже преклонного возраста, но совсем не сгорбленного прошедшими годами, – Я, хотел поговорить с тобой до твоего отъезда из Карфагена, Ганнибал!

В ответ на слова и встречу этого человека, на лице Корта так же загорелась приветливая, тёплая улыбка. Его лицо, также, выражало радость от встречи.

– Гамилькон! Как и я рад встретить тебя! Мы шли с Адонибалом, узнать пришёл ли приказ военачальнику гарнизона о выдаче нам экипировки на ещё одну набранную туллу всадников? Деньги мы уже передали в казначейство Бирсы!

– Пришёл, мой друг! Я сам его принёс из Совета суффетов! – Ответил, улыбаясь Гамилькон.

– Так вот по какому поводу ты здесь?! – оба собеседника сблизились, приветствуя друг друга наклоном головы.

– И поэтому тоже! – подтвердил Гамилькон, – Я зашёл сегодня в Совет и увидел этот приказ! Но так как я знаю, что он может пролежать там до завтра, решил сам его доставить по назначению, тем более что мне это по пути!

– Спасибо, дорогой Гамилькон, что оказываешь нам такое содействие! – поблагодарил бывшего суффета Корт.

– Я не тебе его оказываю и не себе. Это нужно всем нам и Родине! К сожалению, я старею и уже не могу послужить отчизне на крупе лошади с тяжёлым копьём или мечом! На лошади я могу находиться не более двух часов – спина даёт о себе знать! Годы, проведённые на море и сырость, сказались на моем здоровье. Но сердце рвётся в бой! С каким бы удовольствием я вступил бы в твой отряд! Но понимаю, зачем тебе старый скрипящий суставами человек?!

– Полно тебе, хулить себя, Гамилькон. – улыбнулся Ганнибал, – Все знают, что в искусстве езды на лошади тебе мало найдётся равных. И даже, сейчас, ты легко можешь посостязаться с любым молодым наездником!

– Да, это так! Но время, что я проведу в седле для меня уже преодоление себя самого и возраста. Это уже тяжело для меня и от этого никуда не уйдёшь и ничего не поделаешь, мой дорогой друг, Ганнибал! Боги отвели человеку определённое время крепости его тела! И оно служит ему лишь небольшой срок, превращаясь со временем в прах! Только разум служит человеку дольше мускульного тела, но и тот в старости начинает чувствовать недостаток в притоке крови и её составляющих. А от этого стареющие люди, часто впадают в детство! Здесь, мы не властны над временем. И должны об этом задумываться все чаще и чаще, с приходом каждого следующего года нашей жизни! Только тогда, есть возможность, поразмышлять и правильно оценить свои поступки в течение всей жизни. Такова воля Богов и их промысел.

Гамилькон о чем-то с сожалением вздохнул.

– Ну, твоя жизнь была наполнена смыслом служения своему городу, дорогой Гамилькон! Ты всю жизнь, как и Гамилькар Барка, отдаёшь своему городу все лучшее что в тебя есть! – ответил Корт, его лицо выражало огромное уважение к этому человеку, – Нашу молодёжь надо воспитывать, ставя в пример, тебя и Гамилькара!

– Я служил городу на ратном поле и в сражениях на море – не щадя своего живота. Это правда. Но, мог сделать большее. Мог. Я много ошибок совершил, Ганнибал. Много!..

– Но, от них, как и от плохих попутчиков, можно избавиться, только находясь в пути! Не совершая движения, пусть даже и в неправильную сторону, ты не определишь сразу нужных, необходимых тебе попутчиков! А также, среди них, не отличишь очень полезных от просто нескучных, но пустых людей! Поэтому, все люди совершают ошибки и будут их совершать впредь! Также, как их совершают и Боги! Не стоит корить себя за промысел Богов! – уважительно поддержал Гамилькона, Ганнибал Корт, – Ты лучше скажи, вторую причину нахождения тебя на Бирсе?