– На тех космических кораблях, где я бывала, ничего этого не требовалось!

– Там за вами следили специально обученные люди, которые, кстати, вполне могли отнестись к вам недоброжелательно… Частенько в момент расплющивания из кораблей бесследно пропадали пассажиры – и только по одному недосмотру стюартов, а не из-за злого умысла! Поскольку же вы с нами, я рекомендую вам научиться не доверять свою жизнь незнакомым людям… Впрочем, если вы желаете, я прослежу за вами…

– Вы очень любезны… Но я совсем не умею…

– Садитесь в кресло. Сейчас уже будет старт, а Вы по-прежнему торчите столбом посреди каюты!

Некоторое время Сказочник и Гоппс молчали, привыкая к невесомости, потом психолог заговорил:

– Мисс Гоппс, мы, космолётчики, редко бываем, на Земле обетованной… Состав немногочисленных экипажей почти не меняется годами… Нам не хватает, как бы вам сказать… зеркала, чтобы увидеть себя со стороны. Не могли бы вы послужить таким зеркалом?.. Поделитесь со мной своими первыми впечатлениями о нас.

– Ну, я не знаю, – замялась Гоппс.

– Как вам Келвин Драм? В нём чувствуется властность?

– Сладкоречивый идиот… Заманил меня на этот корабль в общество хамов. Седина уж на висках… Без дома, без семьи… Мозги, как у всех здесь – набекрень, – сумбурно выдохнула Гоппс и, уже спокойно, прислушиваясь к себе, продолжила:

– Властность? Я бы не сказала… Внешность внушительная… Вся его фигура – уверенность, облачённая в космический мундир… Я чувствую себя рядом с ним девочкой, нашедшей успокоение от недавних детских невзгод… Может он излишне добр? Нет. Взгляд требовательный, подбородок волевой… И в остальном… Не знаю, как объяснить… Скорее всего, его непоколебимая уверенность неизвестными психическими токами передаётся окружающим… А от этого я начинаю колебаться в собственном мнении…

– Так он вам понравился?.. Коренастый брюнет с серыми глазами?

– У меня о нём двойственное впечатление, впрочем, как и о Вас…

– А Пьер?

– Кто это?

– Тот мужчина, который сидел в кают-компании с атласом минералов.

– Он всё время молчал… Наверное, человек дела. Худощав, светловолос… Любит комфорт, особенно, душевный, и находит его не в общении с людьми, а в компании своих минералов. По-моему, изо всех вас он более всего похож на обыкновенного человека. Только излишне замкнут.

– Может, что-нибудь скажете об Андрее?

– Молод. Не вспыльчив. Стремится при случае разрядить обстановку. Уважает себя, но не самолюбив… Скорее всего, он углублен в решение какой-то, возможно, научной проблемы. Отсюда проистекает его доверчивость к мнению других во всём, что не касается его исследований… Он постоянно был рядом с компьютером, машинально гладя пальцами клавиатуру. Он программист?

– Вы угадали, но не совсем. Он, как и я, психолог, если можно так сказать. Психолог машин. И у него на примете трудная научная проблема – искусственный разум… Знание законов существования искусственного разума нам явно сейчас нелишне. Ведь мы летим на Компьютер.

– Вот до чего доводят непродуманные эксперименты по одухотворению мёртвой природы, – тут же возмутилась Гоппс.

– Но и решение проблемы исинов Советом Земного Содружества нельзя назвать высокоморальным!

– А что оставалось делать? – запальчиво воскликнула Гоппс. – Я ещё понимаю: если б компьютерианцы вели себя благопристойно…

Сказочник удивлённо посмотрел на женщину:

– Я так понял, мой намёк на интеллектуальную близорукость официальных властей вы восприняли как личное оскорбление?

– Нет… Почему же? – на мгновение смешалась Гоппс, но тут же дерзко приняла вызов. – В общем-то, да. Или вы считаете себя умнее их?

– Чтобы оценить тот неожиданный Дар случая, который все считают грубой ошибкой, особого ума не надо. Представьте себе: мы летаем за сотни световых лет в поисках разумной жизни, годами мучаемся, не находя с ней контакта, как, например, с ирионами планеты Ди, или, напротив, находим непрерывную вражду с корнукраками. А тут такой уникальный шанс – познать своё собственное дитя, рождённое в длительных муках творчества, имеющее ту же родину, что и мы!

– Перестаньте… У компьютавров совершенно чуждый всему биологическому разум. Кристаллический!

– Тем более было полезно его изучить, понять!

– А что они вытворяли на Земле! Разве вы забыли?

– Почему же? Помню… Проходили в школе.

– Вот именно – в школе!

– А вы видели всё собственными глазами?

– Нет, конечно. Но я могу представить!

– У вас развитое воображение.

– Хватит иронизировать!

– Давайте говорить серьёзно. Что вы ставите им в вину?

– Они вытворяли, что хотели! Перепрофилировали произвольно различные заводы, проникли в управление энергоснабжением планеты… Начинался хаос, развал с таким трудом налаженной экономики… Когда же дошло до медицинских экспериментов над людьми…

– Совет Земного Содружества принял решение вышвырнуть компьютерианцев с их родной планеты подальше в космос… По-моему, вы штудировали в своё время учебники лучше меня… А теперь взглянем на те же события по-другому. Шла война. Тысячи исинов помогли нам переломить её неотвратимый ход в сторону нашей победы. Им были не нужны компьютеры, ибо они сами – компьютеры. Их реакция на события превосходила нашу в десятки раз не только по скорости, но и по точности. А их выносливость, неприхотливость? Сколько места в корабле занимают аппараты регенерации, очистки воздуха и вентиляции? Сколько – запасы пищи? Благодаря компьютерианцам мы начали теснить лучше вооружённого противника. Лишь тогда, к нам на помощь соблаговолил прийти Большой Союз. Заметьте, помощь пришла, когда мы без неё способны были спокойно обойтись.

– Но именно в этот момент резко возросла враждебная активность компьютавров на Земле и других планетах Содружества!

– Враждебная активность! – горько усмехнулся Сказочник – Вот она – политическая пропаганда! Когда шушенки предъявили нам ультиматум, требуя поголовного уничтожения исинов, тут же выросла их враждебная активность!.. Подумайте сами. Компьютерианцы оставили после себя на Земле подземные города, куда тотчас после их депортации заселилось более миллиарда людей. Они оставили после себя горнодобывающие шахты, достигающие ядра Земли, откуда и по сей день добывают металлы. Они оставили после себя отлично налаженные и прекрасно работающие машиностроительные заводы с новыми, уникальными технологиями… Что ещё? Энергетика? Благодаря тем же сверхглубинным скважинам, саморегулирующимся полупроводниковым солнечным батареям, усовершенствованиям в термоядерной энергетике мезонного катализа энергоресурсы увеличились вдвое. Разве это можно назвать враждебной активностью?

– Но они игнорировали потребности общества.

– Вполне естественно то, что обладатель разума хочет, чтобы с ним считались как с равным… Вполне понятно желание компьютерианцев получить свою долю наследства от своих родителей. То, что дети наследуют нашу цивилизацию, наши средства производства и материальные блага вас не смущает?

– Ну, у вас и аналогии!

– А почему бы и нет? Взрослый разум противится самой идее быть рабом другого разума. Он стремится к самостоятельности, к удовлетворению потребностей своего «я».

– Вот именно – эгоцентризм.

– Ага. Уже что-то естественное для человека у кристаллического разума есть? Так надо было бы договориться, найти компромисс, а не предъявлять унизительный ультиматум.

– У Вас, ошан, точно, что-то не в порядке с мозгами… Надо же! Защищать ужасных компьютавров!

– Я не защищаю… С вами у нас на «Вороне» многие согласятся. Просто у ошан шире взгляд на обычные вещи… Хотя и у нас принятое в обществе мнение, благодаря воспитанию, всё равно, что гири на ногах.

– Да и вы в чём-то правы, – смягчилась Гоппс. – Изоляции киберов потребовал Большой Союз в обмен за свою помощь. Большой Союз даже требовал уничтожить всех компьютавров, ссылаясь на свой печальный исторический опыт, и, если б не наша гуманность…

– Внимание! – раздался из динамика голос Келвина. – До расплющивания осталось пять минут.