Иглы, слегка дрогнув, отступили. Удивляясь, что еще жив, Шипшоп с жаром продолжил:

– Делая заказ на агента первого класса я в тайне надеялся, что Генштаб пришлёт вас – лучшую специалистку по тайным операциям. Наверное, я немного приукрасил опасности, грозящие отсюда Шушенкии, но лишь для того, чтобы лично убедиться в вашем несокрушимом очаровании и в вашей непревзойдённой профессиональности. Такое сочетание для шиенки – уникум… Я… Я столько слышал о вашей красоте и вашей способности представлять эпохальные повороты истории различных варварских цивилизаций результатом обыкновенной случайности, что решил как можно больше облегчить Вашу задачу и увидеть воочию Ваш великий талант…

– Ашша презрительно шикнула:

– Ты просто боялся за своё благополучие, старый лашшон.

Однако ответ Советника ей понравился и она, выскальзывая из-под его створки миролюбиво спросила:

– Откуда ты добыл все сведения?

– У нас есть агент на корабле землян. Правда, он сам об этом не знает… А об обработке компьютерианцами земных следящих устройств мне доложил агент второго класса Шунтонк. Я его посылал разузнать всё на месте.

– Шунтонк, – пробуя имя на вкус, пробормотала Ашша. – Он молод? Честолюбив? Каковы его заслуги перед Шушенкией?

– Он… Он прекрасный специалист. Молодой, красивый и обходительный с шиенками. Его достоинства и заслуги многочисленны. Необычайно умен… Я вас познакомлю с ним, – говоря всё это, Шипшоп чувствовал горечь от воспоминаний о неудовлетворенном желании, но собственная шкура ему была дороже мимолётной похоти – пусть агент стрека найдёт другой объект внимания.

– Шунтонк, – повторила Ашша. – Пожалуй, мне понадобится помощник. Задание ответственное.

– Конечно, – тут же подхватил Советник. – Подумать страшно, что произойдёт, если ещё один монстр кристаллического разума вырвется на просторы Галактики! Анналы истории, спустя тысячелетие, до сих пор плачут о миллиардах шушенков, погибших от бездушных киберов… Мой дед, боевой офицер, рассказывал, что их быстрота мышления, непредсказуемость, супертехника были таковыми, что поневоле в меня закралось сомнение, а не за киберами ли будущее?..

– Вот этого не надо, – резко ощетинилась Ашша. – Ведь мы победили кристаллическую напасть. Значит, мы превосходим их.

– Да, конечно, – поспешно согласился Шипшоп. – Наша раса доказала своё право на главенство в Галактике… Но… но, – замялся он, – хроники не сообщают как мы это сделали? Неужели наши предки не понимали, что иметь опыт победы над киберами для нас, их потомков, необычайно важно?

– Я не знала, что Советника терзают такие нездоровые сомнения, – вкрадчиво начала Ашша.

– Нет. Что вы! Никаких сомнений! Я вообще не забиваю голову такими мелочами, – взволнованно засучил ложноножками Шипшоп.

– Значит, наша победа над киберами для тебя мелочь? – зловеще выпрямилась Ашша.

Шипшоп, сознавая, что совершенно запутался, беспомощно выпустил из-под пластины все пять тонких стреков и унизительно-жалобно сказал:

– Я окажу любую помощь вам, госпожа.

Ашша довольно шикнула и приказала первым делом информировать землян о случившемся. Далее, снарядить для нее императорский корабль с магнитной пушкой, подаренный Советнику самим Хоши Эшем Несказанным по глубокой пьянке (при её распоряжении насчёт корабля Шипшоп передёрнулся, поражённый осведомлённостью и дерзостью Ашши, но промолчал), а также вызвать к ней, до отлёта занявшей возвышенность владыки, агента второго класса Шунтонка.

Когда Советник, нижайше растекаясь, покинул кабинет, шиенка впала в глубокую задумчивость. Она никак не могла понять, почему Совет Безопасности послал сюда именно её… Для того, чтобы перехватить корабль ошан или два корабля корнукраков вовсе не нужен агент стрека! Внезапно в памяти Ашши всплыла незамысловатая фраза Шипшопа: «Подумать страшно, что произойдёт, если еще один монстр кристаллического разума вырвется на просторы Галактики!»

– Вот он – источник вечного беспокойства высокопоставленных умов Империи шушенков, – вспыхнула в мозгу разгадка. – Они устали от беспокойства. Уничтожить этот источник… Извести киберов под корень – вот моё истинное задание, которое требуется выполнить без галактического скандала. А если дикари что-то заподозрят, правители Шушенкии от меня откажутся… Следовательно, поскольку здесь одной акцией не обойтись, у меня остаётся выбор: либо вечно гнить, лично сторожа Компьютер в этой провинциальной дыре, либо… либо взять на себя ответственность и…

Сказочник прикрыл рукой глаза, перед которыми плавали яркие разноцветные круги. Медленно улеглась сумятица мыслей.

– Да, что говорить, небытие – вещь пренепреятнейшая, но необходимая в космическом путешествии, более того – удивительная в своём исполнении. Резкое сотрясение каждого микрообъекта на несоизмеримо малую величину создаёт структуру ударной волны, множимой в ячейках эфирного пространства по направлению полёта со скоростью в десятки, а то и сотни и даже тысячи раз превышающей скорость света… Один мощный удар распадающихся частиц… и мы находимся через мгновение личного времени на другом краю Галактики… Или даже на краю Вселенной…

– Но как мы вновь возвращаемся в состояние из плоти и крови?

Сказочник вздрогнул от неожиданности, услышав вопрос мисс Гоппс, и лишь тогда заметил, что мыслит вслух.

– Простите, мисс Гоппс… Такое часто бывает после перехода… Организм оправляется от шока… Вы спросили: как мы возвращаемся из небытия? Дело в том, что избыточная энергия ударной волны постепенно рассеивается в пространстве и, дойдя до критической точки, волна самопроизвольно распадается на сгустки вещества согласно сохраняющемуся в ней всё это время отражению структуры оригинала. Причём, синтез вещества происходит без всякой аннигиляционной вспышки. Наш корабль вместе с нами как бы появляется из ничего в космическом пространстве.

– А разве, – Гоппс наморщила лоб, приложив к виску указательный палец. – Разве не происходит эта дисси… диссипация, правильно?

– Конечно. Я ведь говорил про рассеяние энергии. От избытка энергии ударной волны и скорости её диссипации, как раз, и зависит скорость и длина перелёта корабля.

– А структура волны не разрушается при распространении волны в пространстве?

– О, нет. Структура волны обладает необычайной устойчивостью. Мы можем, практически, без ущерба для своего здоровья направить путь ударной волны через красный карлик, хотя это и не рекомендуется штурманскими наставлениями. Для ударной волны опасны белые карлики, новые, сверхновые, нейтронные звёзды и, безусловно, черные дыры. Все эти объекты тщательно наносятся на звёздные карты.

– Я понимаю, что пассажирские и грузовые космические лайнеры летят по уже исследованным маршрутам. Ну, а вы? Особенно, на расстояния, превышающие сотню световых лет?

– Ну, на сотню световых лет за один переход летают только небольшие крейсеры Контроля, – усмехнулся Сказочник. – Расход энергии на переход обратно пропорционален квадрату длины перехода. Поэтому гораздо выгоднее расстояния в сто световых лет преодолевать за два-три перехода. Кроме того, вы правильно заметили: регистрация жёстких рентгеновских лучей и γ-лучей от возможных источников опасности – чёрных дыр и нейтронных звёзд должна вестись постоянно… Не будем вдаваться в детали, – Сказочник поднялся и поколдовал над клавиатурой компьютера. Чудесная панорама зелёной долины сменилась не менее правдоподобной панорамой космоса.

– Смотрите. Перед нами звезда с аномальными характеристиками спектра в области редкоземельных металлов… А вон и луна Компьютера с экзотическим названием Рубикон.

– Это что? В честь детской головоломки – кубик Рубика? – оживилась Гоппс.

– Нет. Название спутника имеет исторические корни… Итак, хоть вы можете быть в обиде на Влада, он прекрасный штурман, как, впрочем, Стенк – непревзойдённый пилот. Стенка учили летать истиные ошане. Его циаль – палочка-выручалочка – память о тех временах. Но даже без неё он чувствует себя в космосе как рыба в воде. По вибрациям и шумам двигателей, которые мы почти не слышим, Стенк легко определяет, не глядя на приборы, даже напряжённость поля тяготения звезды или концентрацию атомов в межпланетном пространстве, не говоря уж о состоянии механизмов корабля…