Но ведь она не была его Женщиной. Она его отвергла!

Глядя на Мэг, Седж медленно, нерешительно начал пробираться к ее оживленному уголку. Что он ей скажет? Судя по их последнему разговору, вполне можно ожидать, что она просто отвернется от него.

Прошу простить, милорд, но я не могу принять ваше предложение.

Ее слова звучали в его голове, пока он приближался к ее кружку. Он увидел, как она закинула голову и рассмеялась, затем игриво взмахнула веером в сторону стоявших рядом двух молодых людей. Как она могла так хладнокровно отвергнуть его предложение и с такой легкостью флиртовать теперь с этими молодыми хлыщами? Неужели она просто играла с ним в Торнхилле? Пробовала на нем свои силы? Испытывала свои неотразимые чары, прежде чем во всем блеске появиться в Лондоне? В Лондоне, где круг на все готовых джентльменов гораздо шире. Джентльменов более привлекательных, чем Седж.

Он хотел Мэг, как никогда не хотел ни одной женщины. Но она выставила его круглым дураком. И глядя на то, как она смеется, флиртует и дразнит, подобно самой завзятой кокетке, Седж испугался, что она снова поступит с ним так, как в Торнхилле. Уже поступает. Ему внезапно стало нехорошо. Он понял, что больше не в состоянии на это смотреть.

Мэг веселилась. Этим вечером вокруг нее собралась внушительная толпа молодых людей. Все они были в прекрасном настроении, смеялись, шутили и безудержно с ней флиртовали. И поскольку никто из них не подразумевал ничего серьезного, она решила разделить их веселье.

Она повернулась к говорившему что-то лорду Беллингэму, как вдруг ее сердце замерло в груди. Поверх моря голов он увидела знакомые золотистые волосы и внимательные голубые глаза, пристально на нее смотревшие.

Седж!

В то мгновение, когда глаза их встретились, сердце Мэг понеслось вскачь и волна жара окатила ее тело. При виде знакомого и такого красивого лица она испытала ликующую радость, более чем когда-либо уверенная, что приняла правильное решение. Никто из этих джентльменов, окружавших ее в данный момент, – этих молодых людей, которые флиртовали с ней, говорили комплименты, танцевали, посылали цветы, писали в ее честь стихи, – никто из них ни в малейшей степени не затронул ее сердце. Оно целиком и полностью принадлежало человеку, который так пристально смотрел на нее в эту минуту. И она должна не теряя времени сказать ему об этом.

– Седж…

Она произнесла его имя одними губами, но он не двинулся с места и выражение его лица было странно серьезным. Она смотрела на него и улыбалась ему, ее колени были готовы подогнуться от его неподражаемой улыбки…

Но улыбки не последовало. Седж не улыбнулся. Мэг подняла брови, приглашая виконта подойти. Но он даже не дал понять, что заметил ее. Не понимая, что происходит, Мэг крепко сжала дрожащими руками веер, ее сердце тревожно забилось. Что происходит? Почему Седж смотрит на нее так пристально, что у него на лбу даже собрались морщины? Неужели ее отказ от его оскорбительного предложения так рассердил его? Или он смущен? Или разочарован, что она оказалась такой скромной и неискушенной? В таком случае, она должна сказать ему, что он ошибается, что она передумала. Она должна ему сказать!

Мэг подняла руку и, неуверенно улыбаясь, поманила Седжа к себе.

Прошу тебя, Седж, иди сюда!

К ее изумлению, он повернулся и пошел прочь из залы.

Мэг непроизвольно сморщилась, как от физической боли. Она смотрела на уходящего Седжа, когда услышала, как у нее в руках треснула сделанная из слоновой кости одна из пластинок ее веера.

Седж как в тумане шел по бальной зале. Продвигаясь в толпе, он только смутно видел и слышал как со всех сторон кивают и здороваются с ним его знакомые. Никто не отвлечет его от его намерения – скрыться. Виконту отчаянно захотелось на свежий воздух, в помещении было нестерпимо душно, и Седж боялся, как бы ему действительно не стало дурно.

Выйдя через высокие застекленные двери, Седж очутился на большой террасе. Минуту он постоял неподвижно, запрокинув голову и глубоко вдыхая ночной воздух. Как он и ожидал, свежий воздух успокоил бьющее сердце и головокружение. Он испытывал такую же растерянность, как и тогда, когда его отвергла Мэг. Только на этот раз его смутила собственная реакция.

Разве он не хотел ее? Вне всякого сомнения, из-за нее он ведет себя как последний болван. Но ведь ее глаза звали его, разве нет? Яснои открыто. Тогда почему же он бросился бежать?

Седж прошелся вдоль балюстрады, глядя на расстилавшийся внизу освещенный фонариками сад и называя себя самым большим идиотом в мире. Идиотом, который, похоже, никак не мог решить, что ему делать. Он хотел Мэг Эшбертон. Но когда он увидел ее в окружении всех этих юных вертопрахов, ему почему-то больше не захотелось обладать ею. Так ли это? А может, он просто хочет, чтобы она принадлежала только ему, как это было в Торнхилле. Странно. До этого момента он никогда не боялся соперничать и редко страдал от ревности. Что же с ним происходит? Он даже не вполне понимал, куда собирался идти.

– Седж?

При звуке до боли знакомого голоса виконт вздрогнул. Он не был уверен, что, повернувшись, тут же не заключит в объятия обладательницу этого голоса. Несмотря ни на что, ему все еще хотелось это сделать.

Он ухватился за балюстраду и, повернув голову, посмотрел через плечо:

– Здравствуй, Мэг.

Седж снова уставился на сад внизу. Одного быстрого взгляда оказалось достаточно, чтобы убедиться, что она стала еще красивее, чем прежде. На ней было темно-голубое платье, мягко облегавшее все изгибы ее тела и с таким низким вырезом, что едва не соскальзывало с белых плеч. Если бы он не отвел глаза, то впился бы в нее тем же вожделеющим взглядом, что и Каннингэм.

Мэг подошла и встала рядом с виконтом, чуть не задев его плечом, и тоже стала смотреть на сад. Седж с трудом сдерживался, чтобы не дотронуться до девушки, и крепко держался руками за верхнюю перекладину балюстрады. Мэг молчала, и он закрыл глаза, пытаясь представить, что ее рядом нет. Но из этого ничего не вышло, потому что от Мэг исходил аромат лесных фиалок.

– Следующий танец у меня свободен, – сказала она.

О Боже!

– И-извините. – Он слегка повернулся к ней, но так, чтобы не встречаться взглядом. – Нога. Я… я не могу танцевать. Нога… двигается все еще немного скованно. Извините. Я… я бы с удовольствием потанцевал с вами, Мэг.

Когда Седж произнес ее имя, его глаза наконец встретились с вишневыми глазами девушки, и он почувствовал, что опять тонет в них. О Боже, неужели она действительно хотела с ним танцевать? Неужели это значит, что она готова дать ему еще один шанс?

– Я рада, что вам по крайней мере больше не нужны костыли, – тихо проговорила она, не отводя взгляда от его глаз. – Я все думала, как вы поживаете?

– Правда?

– Да. Часто. Вы можете немного пройтись? Я не слишком привычна к этим душным бальным залам. Вы погуляете со мной по саду, Седж?

Если бы она предложила ему допрыгнуть до луны, он и то удивился бы меньше. И когда виконт одолел мгновенное замешательство, уголки его губ дрогнули и впервые за много недель лицо преобразила такая знакомая Мэг улыбка. Он повернулся и предложил ей руку.

– Буду рад, – ответил он, стараясь обуздать охватившее его возбуждение и нетерпение, оттого что он снова оказался с ней наедине.

Мэг улыбнулась и оперлась на руку Седжа. Они медленно сошли вниз, в сад, по каменным ступеням широкой лестницы. В небе светил лишь тонкий серп месяца, и в саду были развешаны китайские фонарики, расположенные так, чтобы создавать интимные островки света. Седж и Мэг молча переходили от одного такого островка к другому, мимо рядов подстриженных деревьев и кустарников, встречаясь с другими гуляющими парами. Постепенно фонариков становилось все меньше, пока островки света и вовсе не исчезли.

Седж увлек Мэг к деревьям, освещенным лишь слабым светом месяца, и заключил девушку в объятия.