Мэг подняла глаза на своего брата Терренса, стоявшего рядом на коленях.

Когда они, направляясь к себе домой по иксвортской дороге, поравнялись с разбитым экипажем, Терренс немедленно бросил Мэг вожжи. Он выпрыгнул из двуколки, увидев пару испуганных гнедых коней, которые нервно переступали ногами, запутавшись в оборванных постромках и обломках упряжи.

– Да, – ответила Мэг. Она бросила быстрый взгляд через дорогу, где Терренс привязал лошадей к дереву, предварительно освободив их от обломков оглобель и дышла. – Это лорд Седжвик. Я встречала его пару раз в свете.

Мэг чуть не рассмеялась от того, как неуместно прозвучала эта фраза, хотя она и соответствовала истине. Девушка подозревала, что лорд даже не помнит об этой встрече.

– А-а-а… – неопределенно протянул Терренс.

Снова взглянув в лицо лорда Седжвика, Мэг заметила подергивание мышцы возле его правого глаза, свидетельствующее о том, что он находится в сознании. Похоже, это было осмысленное движение. Наконец его ресницы снова дрогнули. Мэг увидела, как он прищурился и попытался сфокусировать на ней изумленный и рассеянный взгляд.

– Лорд Седжвик? – спросила она, вглядываясь в мутные глаза. Его губы дрогнули – похоже, он собирался что-то сказать. Мэг наклонилась еще ближе. – Лорд Седжвик? – повторила она.

– Ан…гел… – пробормотал он.

Мэг в недоумении посмотрела на брата и пожала плечами. Склонившись к лицу лорда Седжвика, она изучала его широко раскрытые глаза, глядящие на нее в упор.

– Я не понимаю, милорд, – мягко сказала она. – Что вы хотите сказать.

– Ан…гел, – повторил он невнятным, хриплым голосом. – Ангел. Мой… мой ангел… говорит… – Уголок его рта дрогнул в улыбке, которая сразу же превратилась в гримасу боли. Глаза его закатились, и голова упала набок.

Обескураженная на мгновение странными словами, Мэг заметила, что Терренс вопросительно поднял брови. Не обращая внимания на брата, девушка принялась сосредоточенно исследовать раны лорда Седжвика. Она осторожно уложила его голову и внимательно осмотрела все тело. Он лежал на спине, одна нога была неестественно подвернута, очевидно, сломана. Мэг наклонилась над ним, стараясь не задеть поврежденную ногу, и быстро проверила, нет ли других ран. Она осторожно провела руками по его телу под окровавленной одеждой, но не обнаружила источник кровотечения.

– Кажется, он сломал ребра, – сказала Мэг. – Одно или два, но я в том не уверена. Других явных повреждений нет. Все это, – произнесла она, указывая на грязную окровавленную одежду, – из-за раны на голове. Он потерял много крови.

– Я осмотрю его ногу, – сказал Терренс, быстро обходя неподвижное тело.

Мэг снова занялась раной на голове. Густые светлые волосы лорда Седжвика потемнели от крови, сочившейся из раны над левым глазом. Носовой платок уже насквозь промок, поэтому Мэг быстро оторвала кружева от своей нижней юбки и принялась рвать хлопчатобумажную ткань на широкие полосы. Она соорудила подобие широкого тампона и с силой прижала его к виску лорда Седжвика, надеясь остановить поток крови. После этого плотно привязала тампон к ране, используя вместо бинтов полоски кружев. Затем свернула свой плащ и бережно положила его под голову раненому.

Рассеянно вытирая о юбку окровавленные руки, Мэг взглянула на брата. Он склонился над ногой, вывернутой ужасным образом, и Мэг почувствовала подкативший к горлу комок. Но она выросла на ферме, где перелом не редкость, поэтому смогла подавить подступающую тошноту. Тем не менее такое неестественное положение ноги производило тягостное впечатление.

Терренс поднял глаза.

– Похоже, кожа не повреждена, – сказал он, – поэтому можно надеяться, что это закрытый перелом. Мы не узнаем наверняка, пока не разрежем сапог.

– Сейчас?– взволнованно воскликнула Мэг. – Здесь?

– Нет, – ответил Терренс, поднимаясь. – Я бы не стал рисковать: мы можем нечаянно ухудшить положение.

– Попытаемся перенести его в двуколку? – спросила Мэг.

– Нет, – ответил Терренс, направляясь к тому месту через дорогу, где он привязал лошадей. – Я не думаю, что мы сможем его везти. Прежде чем поднимать его, надо наложить на ногу шину. Кроме того, двуколка слишком мала. Нам понадобятся носилки. – Терренс начал отвязывать одну из лошадей. – Я поеду в Торнхилл за помощью, – бросил он через плечо. – Попробую найти Гартвейта. Оставайся с ним, Мэгги. Постарайся проследить, чтобы он не замерз.

Мэг наблюдала за тем, как Терренс снял с коня остатки упряжи и бросил их на землю.

Затем намотал длинные поводья на руку и отвел коня от дерева. Не было необходимости спрашивать, почему он не взял их собственную лошадь: сильный гнедой красавец конь был более пригоден для такой задачи, чем их старая медлительная кобылка. Конь гарцевал и издавал протяжное ржание. Терренс вел его в поводу, время от времени поглаживая по длинному носу, что-то нашептывал ему вполголоса и ласково дул в ноздри. Мэг смотрела, как ее брат мастерски успокоил нервничающее животное, прежде чем взлететь на его неоседланную спину одним ловким прыжком. Намотав поводья на одну руку, Терренс повернул коня в сторону Торнхилла и пустил его в галоп.

– Поторопись! – крикнула Мэг вслед удаляющемуся всаднику.

О, пожалуйста, поторопись, думала она, глядя на распростертое безмолвное тело. Бережно взяв руку лорда Седжвика в свои, она закрыла глаза и помолилась за его выздоровление. Бог не настолько жесток, чтобы позволить этому человеку умереть. Только не ему!

Мэг полностью отдалась этому приятному чувству – держать его руку в своей, поглаживать длинные, тонкие пальцы, прослеживая четкие линии на его ладони. Он назвал ее своим ангелом. Конечно, он просто бредил в горячке, хотя Мэг показалось, что в его глазах мелькнул проблеск узнавания, когда он говорил. Мой ангел. Мэг улыбнулась – эти чудесные слова согревали ей сердце. Неважно, что произнесены они в бреду. Любое проявление нежности со стороны лорда Седжвика стоило сохранить в душе, потому что она, несомненно, больше никогда не услышит ничего подобного.

Мэг поднесла его пальцы к своим губам, с горечью сознавая, какие они холодные и как ненадежно его состояние. Мэг не понаслышке знала о том, как опасны ранения в голову. От такой же раны умер ее отец, упав с норовистого жеребца, которого он пытался объездить. Вспомнив о смерти отца, Мэг почувствовала подступающую дурноту. «Идиотка!» – подумала она, ругая себя за то, что в такую минуту поддалась ненужным фантазиям. Было непорядочно позволить себе увлечься воспоминаниями о давно прошедшем, когда в руках у нее человеческая жизнь, которую надо спасти.

По-прежнему сжимая его руку, Мэг внимательно вгляделась в лицо лорда Седжвика, силясь обнаружить признаки изменения его состояния. Бог мой, он был такой бледный! И совсем холодный. Она осторожно положила руку виконта и еще плотнее закутала его в пальто, подоткнув ткань под подбородок, чтобы защитить от прохладного мартовского воздуха. Слава Богу, что днем снова не пошел дождь, подумала она, глядя на пасмурное небо. Бедняга мог бы умереть от переохлаждения. Мэг поежилась и обхватила себя руками. Глядя на свинцовые тучи, она надеялась, что хоть в этом им с раненым виконтом повезет. Мэг перевела взор с клубящихся серых облаков на линию черных тополей по другую сторону проселка, голые ветви которых темнели на фоне серебристой дымки, а затем вниз, на грязную разбитую дорогу. Краем глаза девушка заметила двуколку, и ей в голову пришла одна мысль. Мэг быстро поднялась и отряхнула юбки, прогнав мимолетную мысль о том, что голубое кашемировое платье, одно из самых любимых, теперь испачкано в крови и безнадежно испорчено. Шагая через дорогу, Мэг пыталась припомнить, лежит ли в двуколке запасная конская попона. Терренс обычно всегда держал одну под рукой.

Мэг разгребла кучу свертков с вещами и продуктами, которые они с утра купили вместе с братом в Бери-Сент-Эдмунде, и наконец вытащила потертую, в пятнах попону, свернутую в тугой рулон. Она развернула кусок колючей красной шерсти и тряхнула его, моргая и кашляя из-за мельчайших частиц сена и соломы, взвившихся в воздух. «Что ж, – подумала Мэг, сморщив нос и изучая попону, – она, конечно, страшная и пахнет мерзко, но нам вполне подойдет». Девушка перешла на другую сторону дороги и тщательно укрыла лорда Седжвика поверх пальто колючей шерстяной тканью. По крайней мере это поможет сохранить тепло, думала она, разглядывая угрожающее небо.