О, женщина мечты моей несбыточной! У Ваших ног главу склонил поэт, Не видеть Вас — страшнее всякой пыточной, Не слышать Вас — главнейшая из бед. И мы, легко расставшись с жизнью старою, Пронзённые любовью неземной, Вполне могли бы стать прекрасной парою, Не будь Вы мне и так уже женой… 2008 А давайте, смеха ради, Всё про всех писать в тетради И ответственному дяде Их украдкой доставлять… А давайте, смеха ради, Мины класть на автостраде — Там и так сплошные бляди, Что нам, жалко разве блядь? А давайте бросим в шутку Двухнедельного малютку В трансформаторную будку — Позаботятся о нём… Или тоже как бы в шутку, Сядем пьяными в попутку И водиле по желудку Острой финкой полоснём. А давайте по приколу Дня на три захватим школу, Всех опустим рылом к полу, Кто-то дёрнется — пиф-паф… И опять же по приколу Пса привяжем к частоколу, В пасть зальём ему тосолу — Сам ведь гавкал — сам неправ. Или в доме стометровом. Под ночным густым покровом С развесёлым диким рёвом Друга вытолкнем в окно… Потому что в мире новом, Столь серьёзном и суровом, Непременно быть должно вам От чего-нибудь смешно. Прозрачный воздух свеж и чист — Ни туч, ни комаров, На гору лезет альпинист, Физически здоров. Мальцом вступив в отважный клан, Он так вошёл во вкус, Что покорил Казбек, Монблан И дважды взял Эльбрус. Рюкзак походный за плечом, В снежинках борода, Ему лавины нипочём, Обвалы — не беда. Но всё имеет свой предел, Злой рок нанёс удар: Орёл к спортсмену подлетел И громко крикнул «кар!» Невольно дрогнула рука, Раскрылся карабин, И потянуло смельчака В рельефный мир глубин. Никто паденье не смягчил На каменные швы, Несчастный корпус отскочил От горе-головы. А та разбилась о бугор, Скатилась в котлован И поняла, что лучше гор Не горы, а диван. Мне этот факт не то чтоб неприятен, Но утаить нельзя его никак: На белом свете масса белых пятен, Где не ступал ни разу мой башмак. Отмежевав решительно и строго Себя от туристических транжир, Я в жизни никогда не ездил в Того, И не летал на чартере в Алжир. В моменты романтических исканий Меня мой компас неустанно вёл Не в сторону Ирландий и Испаний, А стёжками обычных русских сёл. Прекрасно понимаю, что с годами По миру путешествовать трудней, Но я всё так же не был в Амстердаме, Не посещал загадочный Сидней. Мне не открылась готика Монако, Мне пагод не показывал Ханой, Домашняя копчёная собака В Сеуле не попробована мной. В дождях Перу спина не замочилась, Не плюнулось в узор брюссельских клумб, Америку открыть не получилось — Опередил пронырливый Колумб. Я знаю на примере Жюля Верна, Что мир мой — это стол и табурет, И это где-то правильно, наверно, И ничего плохого в этом нет. И в точки, что по всяческим причинам Не стали мне доступны и близки, Над глобусом склонясь в молчаньи чинном, Я клею разноцветные флажки. Дорогие маленькие детки! Может статься, делом или словом, Вдруг дадут понять вам ваши предки, Что проникнуть в сказку не дано вам. Предкам вы, пожалуйста, не верьте — Забывают в будничном забое, Что бывают гномики и черти, Оле есть и прочее Лукойе. Там по рощам рыщут вурдалаки, Девять солнц всегда стоят в зените, Там кругом таинственные знаки, Там бывает всё, что захотите… Если вы при недостатке знаний Без опеки вырастете строгой, Ошибётесь в выборе компаний И неверной ступите дорогой — В сказку попадёте непременно! Всё вполне реально и несложно: Это можно сделать внутривенно, Можно, разумеется, подкожно. Под кульком, впринюшку и взатяжку, Через шприц, бутылку и пипетку, Можно съесть волшебную бумажку Или необычную таблетку… Станет всё понятно вам и близко, Нахлобучит так — не разогнуться, С очень вероятной долей риска Никогда из сказки не вернуться. |
