Меня за чем сюда послали? Выяснить, как нурки достигли мощного скачка в развитии цивилизации. А я? Да, изучал их обычаи, отирался возле всяких там пекарен, фруктовых лавок, вроде как познавал быт. Что дальше? Насчет их прорыва у меня даже догадок не было. Еще нурки эти со своими подозрениями… Глупо, конечно, с нашей стороны, вот так в открытую прилететь к ним – здрасьте, мол, давайте открывайте нам все свои секреты. Маскироваться нужно было, язык этот заранее изучить, внедриться, проникнуть, раствориться. А мы вроде туристов – за мизерную плату хотим получить раритеты и удивляемся, когда нам подсовывают подделку.

С лабораторией, что я попросил, тоже одни проблемы; отвечают – «Ваш запрос не удовлетворен – обоснуйте необходимость получения лаборатории.» Вот ненормальные! Почта тащится по три недели туда и обратно – в лучшем случае. Не могли уже прислать то, что я просил. Не для развлечения прошу. Жди теперь еще месяц, пока им понравятся мои обоснования. А сами всего четыре месяца дали срока. Почему начальство живет всегда в ином измерении?

Однажды я попытался подобраться к тайне нуркского прогресса с другой стороны.

– Эпош, чему учат маленьких нурков?

– Чему нас учат в детстве? Ремеслу учат.

– А читать, писать?

– Вырастешь, сам научишься.

– У кого?

– Есть подготовленные нурки. Придешь к ним – научишься.

– Ничего не понимаю! Вот, врачи у вас есть – я сам к одному ходил. Помнишь – техника у него была всякая, продырявил он меня чем-то. Кто-то делает эту технику, где-то он на врача учился?

– Врачом он стал по согласию общины. Знания ему передал тот, кто занимался врачеванием до него. А инструментам дали жизнь ученые.

– Про ученых ты все твердишь – как и где они учеными становятся?

– Этого никто не знает, иначе все потеряло бы смысл.

– Да какой смысл? – я начинал выходить из себя. – Откуда ты тогда знаешь, что ученые вообще существуют?

– Это все знают, иначе все потеряло бы смысл.

Я обречено махнул рукой. Если Эпош заладил про потерянный смысл, толкового объяснения от него не добьешься.

– Хорошо. Так дети ваши куда сбегаются по утрам?

– Они работать идут.

– Даже совсем маленькие?

– Раз умеют ходить, значит не маленькие.

– А где они работают?

– Могу показать.

К середине дня немного потеплело, и оттаял большой пласт грязи, потому наш скнот скользил очень резво, иногда подныривая под перешейки и проплывая в болоте часть пути. Любоваться, впрочем, под мутной водой было нечем – мимо нас проносились лишь размытые силуэты каких-то животных.

По дороге я вкратце описал Эпошу ситуацию с угрозой. Поразмыслив немного, помощник посоветовал сменить адрес и выдвинул предположение, что причина может скрываться, да, в мутациях у детей.

– Вот, кстати, посмотришь на них. Ты поймешь – они совсем другие.

– В смысле другого цвета?

– Нет, они другие.

Мне показалось, последнюю фразу он произнес с оттенком горечи. Эпош сообщил, что я смогу пообщаться с цветными детьми. Допустим, дело все-таки во мне, но, значит, детям этим от силы полгода. Конечно, дети нурков развиваются быстрее землян, но не в полгода же они идут работать…

Рука уже почти не болела, только саднила тыльная сторона ладони и сильно кружилась голова.

Сначала, все шло неплохо. Мы подъехали к круглому, выпучивающемуся из наоль дому, вокруг которого дети разного возраста сосредоточенно что-то собирали под присмотром взрослого ронита. Периодически то один, то другой подбегали к нему и показывали находки. Нурк рассматривал их весьма придирчиво. Некоторые отбрасывал в сторону, иные помещал в объемистый короб за спиной. Никто не обратил на нас никакого внимания. Мы приблизились. По традиции молча.

– Лигатаум! – ронит использовал более торжественную форму, нежели дружеское «лигани». – Что землянин хочет от невзрослых нурков?

– Он хотел бы посмотреть, чем заняты дети.

Ронит, ничего не ответив, подождал, когда к нему подбежит ребенок, и протянул мне найденное. Это были цветы с твердыми, как металл, черными листьями, на короткой острой, как игла, ножке, и янтарной каплей-сердцевиной.

– Цветы… – восхитился я. – Да какие красивые!

– Цветы! – довольно ухмыльнулся Эпош. – Красивые. Ты считаешь, у нас тут одна грязь?

Мне почудился в его голосе какой-то сердитый тон, но Эпош улыбался.

– Для чего вам нужны эти цветы?

Ронит слегка нахмурился, повертел цветок и резко ткнул его ножкой в кожу руки – из малюсенькой ранки на наоль струйкой побежала густая темная кровь. В ответ на мой изумленный взгляд ронит внимательно посмотрел сперва на Эпоша, потом на меня.

– Все нурки выпускают на волю кровь. Это нужно Наоль, – сообщил ронит.

– Первый раз такое вижу? Эпош, и ты это делаешь?

– Да-а! – как-то неуверенно произнес Эпош.

– Что ж ты мне ничего об этом не говорил?

– Ты не спрашивал.

– А можно побывать внутри?

Я успел указать на здание «школы» и сделать инстинктивный шаг в его направлении. Все произошло так быстро, что даже странно, как я сумел подметить детали – в меня полетел цветок, потом другой, еще и еще, их бросали дети, цветные дети, выскочившие на порог дома. Ронит метнулся ко мне, закрыл собой, повалил на наоль, что-то гортанно закричал детям, потом вскочил, бросился к ним, спешно толкая их обратно к черному проему входа. Эпош стоял, не шелохнувшись. Наверное, испугался. Я отключился.

Меня спасла одежда. Собираясь в «школу» я натянул на себя одежду нурков из чрезвычайно плотной ткани, предохраняющей от попадания чрезмерной влаги на тело. Те цветки, что попали на одежду, не причинили мне никакого вреда, но пара все же угодила мне в лицо и руку. Ронит остановил кровь, напоил какой-то обезболивающей сонной травой – раны были чрезвычайно болезненны, и Эпош отвез меня в гостиницу, где я погрузился в дремоту, судорожно цепляясь за обрывки памяти и силясь понять, чем прогневил молодых нурков.

Раздался осторожный свист за дверью – нурки просят таким способом разрешения войти. Я с трудом сполз с кровати и доплелся до двери. На пороге стоял Рауз~.

– Лигатаум!

– Лигани! – по-приятельски приветствовал меня шока.

Я жестом пригласил Рауз~а в свое жилище. Он осторожно сел на зыбкое сидение посреди комнаты.

– Ваше письмо показалось мне неумным.

– Мне тоже.

– ???

– Писал не я – мое руководство. Поймите, оно слишком далеко от Наоль, поэтому ничего не смыслит в наших делах.

Видимо, шока понравилось обозначение «наших», во всяком случае, я разглядел написанное на одной половине его лица удовлетворение.

– Я также прочел Ваше приглашение. Я не говорил ни с одним инопланетным пришельцем – мне интересно. Чего Вы хотите?

– Собственно, я намеревался поговорить с Вами о Вашей общине. Я знаю, и шока, и ронит не очень жалуют бронзовых Южной общины, но я так и не понял, почему.

– Зачем это Земле? Землянам не хватает именно этих знаний? Если узнаете – что станет после? Будут у вас на Земле перемены?

Рауз~ снова иронизировал. Я не нашел логичного ответа.