– А, стриптиз, – понимающе протянула Светка.

– Это не то, что ты думаешь! Она показывала стриптиз Навуходоносору1. Я на него тогда работал, по контракту.

– Это еще что за агрегат такой?

– В каком смысле?

– Ну, этот, Худоносер? Ну, там, депутат или олигарх какой?

– Шишка из единороссов2, переправлял гашиш из Персии в Междуречье, – решил он закончить этот непродуктивный диалог.

В дверь неожиданно позвонили, а потом кто-то по-хозяйски стал колотить по ней ногой.

– Водила? – поинтересовался Гуго.

Светка безразлично пожала плечами.

– А может, сожитель хозяйки? – стал он проигрывать старые варианты.

– Какой хозяйки? – не поняла Светка.

– Довольно тупая! – констатировал тихо он.

– Кто? – снова уточнила она.

– Хозяйка, – пояснил Гуго. – Ну да ничего, поколотит в дверь, поколотит и уйдет себе восвояси, – решил он. – А нет, я ему, голубочку, мозги вышибу!

– Вряд ли, – оценивающе оглядывая партнера по сексу, засомневалась Светка. – Ты его не знаешь! Хотя, что я такое говорю! Ты ж его видел!

– Когда?

– Здрасьте-пожалуйста! Уже забыл? Когда ты меня клеил! Это же он в бистро ломился!

– Могла бы предупредить! – укорил ее Гуго. – Я бы его тогда не стал дразнить! – прислушался к глухим ударам. – Какой упорный однако! Ну, уж дверь-то ему не выломать! – попытался он себя успокоить.

– Кто ж его знает, – равнодушно ответила Светланка. – Когда на него найдет, тут уж напополам. А тем более сейчас, ишь как взревновал! Так тебе и надо, кобелине проклятому! Отольются тебе мои слезки! Как же я убивалась, бедная, когда первый раз его застукала!

– А потом?

– А что потом? – задумалась она. – Потом уже не очень. Видимо, перестало задевать.

– Давай-ка на всякий случай шкаф придвинем к двери! – предложил он ласково.

– Не могу, что-то разомлела, – отказалась Светка. – А ты двигай, если хочешь!

– Еще бы! Конечно, хочу! – Гуго с огромным трудом выдвинул в прихожую шкаф. Опасность придала ему силы. – Все! Со случайными связями – все! – шумно отдуваясь, постановил он. – И на хрен мне это все надо?! Я, прямо, настоящий идиот, чтобы так рисковать! – И для верности подтащил к шкафу вешалку. Огляделся, больше ничего подходящего в комнате не было. Если только телевизор? Но это могло не понравиться хозяйке. И он не стал даже и предлагать.

– Это тебе сейчас кажется, что все! Больше ни-ни! А пройдет стресс, позабудешь неприятности и снова – ура! В атаку! – чуть улыбнувшись, тонко заметила Светка. – И потом, какая я тебе случайная?! Я тебе, можно сказать, родная! А ты – случайная связь! Стыдно от вас такое слышать, товарищ!

– В бабах удивительно сочетаются фантастическая глупость и поразительный ум! – столь же тонко заметил Гуго.

– А то! – довольно засмеялась она. – Я, кстати сказать, очень даже неплохие стихи сочиняла раньше, ну, в младые годы! И на пианино барабанила, дай бог! – поставила на место своего новоиспеченного дружка Светка.

Частота и сила ударов в дверь стали нарастать. Неожиданно послышался грохот падающего тела. И наступила тишина.

– Достиг оргазма и спекся! – с сожалением констатировала она. – Раньше-то покрепче был! Ну да мне-то что?! Ложись, чего стоишь? В ногах правды нет! – пригласила она Гуго. – Он больше не станет! Я его знаю!

– Что ж, вздремнуть малость не помешает, – согласился он. – А то что-то переволновался из-за этого кабана… В снах, доложу я вам, нет ни прошлого, ни будущего. Только одно настоящее и к тому же потустороннее… – заметил глубокомысленно.

– Пожалуй, что так… – печально вздохнула Светлана. – Хотя я тут как-то у одного знакомого просматривала книжечку весьма известного французского философа с очень смешной фамилией…

Окончание фразы Гуго не разобрал, погрузившись, в глубокий сон.

– Пора Желудина идти дразнить! – проснувшись, произнес Гуго.

– Куда торопиться-то? Охота еще побаловаться! – предложила Светка, ласково и уважительно трогая предмет гордости новоиспеченного любовника.

– Это не уйдет! А Желудин может смыться! – объяснил он.

– Ну, тогда вперед! – решительно проговорила она. – Давай моего бывшего прихватим? Он может, если что!

– Да я видел, что может! Парнишка заводной! Это бесспорно. Не исключено, что в следующий раз пригласим поучаствовать. А сейчас, пожалуй, не будем его беспокоить.

Они осторожно перешагнули через спящего у дверей «бывшего». Тот безмятежно мощно со свистом храпел.

– Да и какой от него сейчас толк? – не без сожаления заметил Гуго. И сам себе же ответил: – Да, никакого!

Желудин проснулся из-за того, что на него пристально и весьма требовательно смотрел одним глазом Пукс. Плохо! Боже мой, как все скверно! Желудин с трудом поднялся с постели, сбросив при этом кота на пол. Желудина сильно качнуло, и он чуть снова не упал обратно в постель. А это еще что за чудо природы?! С тупым удивлением он уставился на безмятежно спавшую в его постели женщину. Ее длинные каштановые волосы живописно разметались по подушке. Что же это за баба такая? Головная боль чуть отпустила, и он с трудом стал вспоминать вчерашний сабантуйчик. Дали аванс за сборник, и они пошли отметить это событие в кабак. Все было, как обычно. Подходили знакомые и незнакомые. Потом каким-то незаметным образом закрутилась настоящая карусель, и он в итоге ушел в отрыв. Желудина слегка передернуло… Как бы ее поинтеллигентнее выставить? Задумался. А если просто взять голубушку за ноги, да и вытащить в коридор, мелькнула здравая мысль. Ладно, бог с ней, что мы – звери какие?! Пусть набирается сил. Она не виновата, виновата система! Хмыкнул довольно. Вали все на систему, не ошибешься! Приблизился к зеркалу, взглянул на себя. Нет, не на себя, на него! Отвратительная рожа с красными глазами и растрепанной бородой нагло смотрела ему в глаза. Хоть бриться не надо! Во всем, если задуматься, есть своя польза… Заметил глубокомысленно, почесал лохматую голову и пошел в ванную комнату. Кот крутился под ногами и мешал идти. По дороге Желудина снова качнуло, и он сильно ударился плечом о дверной косяк. Отматерил его, а заодно и Пукса, – из-за тебя же, подлец! – и, поморщившись, стал тереть плечо. Было больно… и, главное, некому пожалеть. Открыл холодную воду и залпом выпил два стакана. Малость полегчало.

– Мяу! – сказал Пукс.

– Хенде хох! – ответил ему Желудин. Достал из холодильника пакетик «Вискаса» и выдавил его содержимое в кормушку. – Ладно, негодяй! Ком хир3! Наглая собачонка! На, ужрись! Негодяй!

Приглашение было лишним. Пукс, урча, уткнул морду в кормушку. Ему было семнадцать лет. И он был значительно старше хозяина в пересчете на человеческие годы. Характер у него был прескверный. От рождения. А с возрастом коты, как и люди, лучше не становятся. Иногда Желудин общался с котом по-немецки, особенно, когда был нетрезв. Ему казалось, что до Пукса лучше доходят отрывистые немецкие команды. Пару лет назад у Пукса заболел глаз. Желудин возил его по ветеринарным лечебницам. Но ничего не помогало. И вскоре глаз покрылся белой пленкой. Поэтому Желудин иногда звал кота Нельсоном. Пукс-Нельсон не был кастрирован. «Это была стратегическая ошибка», – часто говаривал Желудин, так как кот исправно метил углы квартиры. Но в этом, правда, были и некоторые преимущества. Из-за устойчивого едкого запаха кошачьей мочи к Желудину редко заваливались нежданные гости. У Пукса-Нельсона была длинная белая свалявшаяся шерсть и серый хвост. Вид у него всегда был хмурый и недовольный.

От корма исходил крайне неприятный запах, и Желудина замутило. Чего они такого гадкого туда подмешивают? Задумался он. Хорошо бы, конечно, пивка, но… нельзя. Будет разить. Хотя и так, и так будет разить. Желудин почистил зубы, умылся и немножко приободрился. Сколько же, интересно, сейчас времени? А ведь непременно надо сегодня в «Пристанище». А может, ну его на хер! Скажу, заболел! Или… соседи затопили!.. Нет, нельзя… Получится, третий раз подряд… «И сколько же этой муры приходится читать! – подумал недобро про обилие рукописей. – А мне ведь завтра пятьдесят! И все читаю, читаю… А завтра пятьдесят!.. – Желудину было сорок семь, но он любил так думать, особенно с похмелья. – Может, я все-таки идиот?» – стал подозревать он. А главное, что ничегошеньки не сделано. Ну просто ни-че-го! Что ни говори, а приятное это дело, все же послюнтяйствовать… приятное. Усмехнулся. Одна надежда – на завтра. Это вечное чеховское завтра. Эх, воля вольная, подневольная! Прошел на кухню. При мыслях о завтраке ему сделалось нехорошо. Выпил крепкого горячего чаю. Был уже час дня.