В конце встречи Борис заговорил о главном. Я все время чувствовал, что-то Боре еще надо, да как-то он все не решается спросить. И уже прощаясь, наконец, решился:

– Жек, так соскучился по девчонкам. Познакомил бы меня с какой посимпатичнее?

Ответ на, казалось бы, сложный и неожиданный вопрос у меня, как это ни странно, был готов. Встречался я в то время с Валей, не из Кировска, а из Невской Дубровки, расположенной на другой стороне Невы. Все, конечно, знают, что лучшие девчонки живут в соседней деревне, мы это тоже твердо знали. У Вали была подружка Галя. В Кировске на танцах они всегда были вместе. Галя – симпатичная высокая стройная брюнетка, но уж больно разборчивая. Мальчики вокруг крутятся, она легко флиртует, но от Вали знаю, что сердце ее свободно.

Имея в виду Галю, я тут же отвечаю:

– Боря, нет проблем. Как ты относишься к брюнеткам?

Боря, робко:

– Хорошо. Если красивая да веселая.

Я, бодро:

– Веселая – это точно, но уж больно разборчивая.

Сам прикидываю, как организовать знакомство. Сделать это нужно быстро. У Бори отпуска осталось всего 11 дней.

Боря:

– Когда и где?

Немного подумав, я, наконец, сообразил:

– Так, завтра воскресенье. Давай я к тебе зайду в полшестого. В шесть часов встретимся с девушками на площади у Дома культуры, познакомлю тебя, погуляем, а в восемь пойдем на танцы.

Боря:

– Идет.

На следующий день подхожу к Бориному дому в назначенное время, он уже ждет меня на улице. Подхожу и про себя ахаю: уж больно Боря круто выглядит, настоящий Джеймс Бонд. Гладко выбрит, за два метра ощущается аромат дорогого одеколона. А как одет! Это чудо какое-то! Итальянский светло-коричневый плащ-болонья, толстая импортная рубашка с красивым рисунком, кожаные туфельки с острым носом чешской фирмы «ЦЕБО».

Все, что я увидел на Боре – это была моя несбыточная мечта. Он, конечно, почувствовал мою реакцию и, видимо, чтобы снять вопросы, сказал:

– Старики приодели. В честь встречи.

Я все-таки не удержался от вопроса:

– Почем плащик?

– 74 рэ.

– Ого!!! – вырвалось у меня.

– Зато настоящая Италия, – сказал Боря после небольшой паузы и, чтобы примять мою зависть, продолжил: – Представь, Жек, в Италии эту болонью девать некуда, в магазинах в нее селедку бесплатно заворачивают.

Идем по Советской улице к площади. Я снова с вопросом:

– Выглядишь ты не слабо. Но что это у тебя карманы так оттопыриваются? Бутылки там, что ли?

Боря молчит, только загадочно улыбается. Где-то через полминуты отвечает:

– Это, Женя, у меня взрывпакеты. Если девчонка понравится – будет на Неве салют, а если не понравится, забросаю вас этими гранатами.

Проходим мимо стадиона. Я опять с вопросом:

– Борь, ты хоть продемонстрируй свою бомбу в действии.

Мы останавливаемся. Боря достает из кармана что-то напоминающее коричневый патрон, только большой и толстый, внизу сбоку торчит кусочек бикфордова шнура. Он зажигает спичку, подносит к шнуру, тот начинает противно шипеть, выделяя струйку дыма. Чувствую какую-то тревогу и благоразумно пытаюсь хотя бы на шаг отойти в сторону. Секунды через три Боря швыряет пакет над стадионом. На высоте примерно шести метров раздается оглушительный взрыв, сопровождаемый большим клубом дыма. Скрыть восхищения не могу:

– Да, Боря – эффектно.

Выходим на площадь. Девчонки уже стоят у памятника Кирову. Идем через площадь. Теперь Боря с вопросом:

– Жек, моя какая?

– Слева.

Проходим шагов десять. Боря:

– Вроде ничего.

Подходим. Здороваемся. Представляю:

– Борис, мой лучший друг. Спортсмен, чемпион, приятель Юрия Гагарина.

Валя:

– Женя, ну не загибай. Про Гагарина точно врешь.

Делаю удивленное лицо:

– Боря, скажи?

Боря скромно:

– Ну, какие приятели, так, знакомы.

Идем по дорожке молодого парка на высоком берегу Невы. Девочки все пристают к Боре с Гагариным. Боря самозабвенно и очень убедительно врет. Вопросы Гагарин задавал именно ему, Боре, и как ловко он на них отвечал, и как, расставаясь, Гагарин пожал ему руку. Вдруг Боря останавливается и протягивает Гале правую руку:

– Крепко пожми.

Галя смеется. Жмет Борину руку:

– Ну, пожала.

Боря с серьезным видом:

– Ты поздоровалась с Гагариным.

Она останавливается. Смеется:

– С каким Гагариным? С тобой.

Боря:

– Глупая. Я с тех пор руку не мою, а на ней отпечаток руки Гагарина.

Галя улыбается:

– И давно не моешь?

Боря смотрит в небо, что-то про себя считает. Наконец отвечает:

– Девятнадцать дней.

Девочки неуверенно улыбаются. Ясно, что Боря их почти убедил, и вера с неверием разделились в пропорции 50 на 50. Выходим к большой круглой клумбе, у которой стоит пара парковых скамеек. Боря останавливается и с деловым видом вытаскивает из кармана очередной взрывпакет:

– Сейчас будет салют!

Девчонки внимательно наблюдают. Пакет агрессивно ощетинился коротким куском бикфордова шнура. Очевидно, что Боря Гале понравился, и она уже проявляет о нем активную заботу:

– Боря, а это не опасно?

Боря, после некоторой паузы, с достоинством:

– Опасно! Для зеленых лопухов. Вот у нас в части пару месяцев назад у одного лопуха рванул пакет в руках.

Девочки хором:

– Ну и что?

Боря:

– Что, что, пальцы оторвало и всех делов-то.

Девочки с опаской смотрят на взрывпакет:

– Боря, а где нам стоять?

– Идите к скамейке, – распорядился он.

Девчонки быстрыми шагами уходят к скамейке и останавливаются метрах в семи-восьми от нас.

Боря поджигает шнур. Я бесстрашно стою в метре от него. Боря неожиданно оцепенел и пакет почему-то не бросает. В последнюю секунду, почувствовав неладное, я успеваю сделать шаг в сторону. Раздается оглушительный взрыв. Горячая взрывная волна бьет мне в грудь, на мгновение отключаюсь…

Мир постепенно возвращается в ощущениях. Слышу назойливый звон в ушах. Окружает меня черный плотный дым, вокруг летают какие-то клочки бумаги. ……Сквозь дым начинает просвечиваться Борина фигура. Он стоит неподвижно, как памятник, с поднятой правой рукой. Вспоминаю про лопуха, в животе холодеет. Внимательно смотрю на Борину руку: она, слава Богу, цела. Дальше вижу подобие накидки из болоньи, в которую превратился роскошный итальянский плащ, взрывная волна разорвала его по швам. Совсем не в тему начинает душить смех, представил, как хорошо в эти болоньевые полосы можно заворачивать селедку. Взгляд останавливается на Борином животе, внутри опять все холодеет – в нем дымится черная дыра диаметром сантиметров тридцать. Вдобавок почудился запах паленого мяса. Я уставился на Борин живот, дым рассеялся еще больше, и я рассмотрел, что это не дыра, а черная копоть на коже. Дымятся же обгоревшие края толстой заграничной рубахи, которая, видимо, спасла Борин живот от более серьезной травмы. Боря все стоит в той же позе. Вспоминаю про девчонок. Перевожу взгляд на них. Они почему-то держатся за животы, и вижу, что хохочут. Ощущение, что нахожусь внутри немого фильма. Вижу, но ничего не слышу. Пытаюсь вывести Борю из оцепенения. Говорю:

– Боря, ты в порядке?

Вроде говорю, но слышать ничего не слышу. Мелькает мысль, что он тоже ничего не слышит. Делаю шаг по направлению к Боре и вижу, что в его глазах появляется мысль. Наконец Боря зашевелился, опустил правую руку и начал ее ощупывать левой. Я внимательно рассматриваю Борин живот. Пятно похоже на громадную татуировку в виде овальной кляксы. Под кожей полно гари и даже мелких кусочков бумаги, кое-где выступили капельки крови. Боря взял меня за плечо и показал глазами на Неву.

Держась друг за друга, мы медленно пошли к реке. Видно, сильно пекло живот, и Боря прямо в одежде лег животом в воду на мелководье. Минут пять он лежал неподвижно, на лице можно было прочитать подобие удовольствия. Наконец Боря очухался настолько, что осознал необходимость двигаться к дому.