Он влетел, когда она металась, задувая свечи и выключая свет.
– Не нужно, Юла, сюда мы вряд ли вернемся. Паспорта, деньги… все. И быстрее, бога ради, – голос немного севший, но очень собранный и спокойный. Он схватил маленькую в охапку и поволок на улицу. Сашка испуганно пискнула, но сразу замолчала, послушно обмякла и приникла к его куртке.
Паника стремительно надвигалась на город, мимо быстро шли и бежали люди с отрешенными или испуганными лицами, слышались гудки и завывания сирен. Хлопали двери, слышались вопросы тех, кто еще не видел или не осознал, что произошло. Тишина зимней сказки за эти несколько минут оказалась безжалостно растоптана, снег осыпался, обнажая черные, будто изогнутые в страдании ветви, под ногами чавкала грязно-снежная каша. А вот уже послышались первые крики о помощи, шум неумелой потасовки, звук разбиваемого стекла, грозное рычание, переходящее в захлебывающийся лай и визг…
У Юльки мелькнула мысль: «Если здесь так, то что же творится в Москве?!»
Улицы и проспект встали наглухо, со всех сторон слышались истеричные сигналы. Выбор остался между лёгкими в лавировании видами транспорта – мотоциклами, мотороллерами, велосипедами и попыткой двигаться пешком. Неизвестно куда.
Когда они добрались до гаража, замка на нем уже не было. Одна створка оказалась распахнута, но на старенькую «Оку» угонщики не польстились. А велосипеды, стоящие у закрытой по-прежнему створки, видимо не заметили. Он зафиксировал Сашку в велосипедном кресле Юлькиного велосипеда «Мам, пап, хочу в магазин!», закутал в свой старый свитер, забытый с осени в гараже, окинул взглядом Юльку, проверяя экипировку, перехватил у нее рюкзак. Указал на свой велосипед:
– Прошу тебя, постарайся не отстать.
Нырнул в машину и достал из бардачка карту области и фонарик. Развернул, на секунду замер, соображая, и обвел ручкой небольшое пятнышко на карте километрах в двенадцати от города:
– Мы должны попасть вот сюда. Если потеряешься – добирайся сама, но во что бы то ни стало. Помни, ты нам очень нужна. На сотовый надежды никакой, сеть наверняка лежит.
Он сунул карту застывшей Юльке в карман. Нашарил на полке изоленту. Намертво примотал фонарик к детскому креслу так, чтобы свет не попал Юльке в лицо и включил:
– Батарейки должно хватить. Пожалуйста, не выпускай его из вида ни на секунду. – На мгновение прижался холодными твердыми губами к ее, провел пальцем по щеке, стирая слезинку, оценил степень паники и неадекватности, подтолкнул к велосипеду: – Давай, Юла.
От непривычки к зимней езде нога в высоком ботинке соскользнула с педали. Юлька чертыхнулась про себя и вцепилась в руль. Немного виляя, пристроилась следом. Хотя, если задуматься, куда он их тащит? За город, умирать в снегу?
– Послушай, куда…
– Береги дыхание, все потом.
Он взял не слишком высокий темп, знал ее обычную крейсерскую скорость. Но ехать по снегу в зимней куртке на видавшей виды «Украине», с которой из-за маленького роста даже слезть толком не получается, удовольствие все равно так себе. Правда опасность придала сил. Следом за ним, она свернула в какие-то узкие и темные закоулки, про которые до этого дня не имела ни малейшего представления. Здесь до сих пор было хоть и тревожно, но почти тихо, лишь издалека долетали крики и нервные гудки. Снег на карнизах и крышах невысоких домов в свете редких фонарей сверкал нетронутой белизной.
Эти-то закоулки, как позже сообразила Юлька, видимо и спасли их от большинства желающих поживиться велосипедами. Только раз на нее откуда-то сбоку выскочил незнакомый дядька и, ни слова не говоря, рванул на себя руль. Она тихо взвизгнула и потянула в свою сторону. Свет карманного фонарика впереди исчез, а секунд через пять рядом раздался негромкий, но от этого не менее страшный голос:
– Мужик, это твое?!
В короткой фразе явственно прозвучал рык защищающего свою самку зверя. Даже у Юльки ледяным морозцем продрало спину – ни до, ни после она не слышала таких интонаций. Дядька тихо охнул, отшатнулся и канул в темноту.
Раздалось тихое:
– Мама?
– Что малыш?
– Папа ой-ой-ой!
– Все хорошо, маленькая, – он мимолетно ободряюще улыбнулся Сашке одними губами, развернулся и свет от фонарика вновь заплясал впереди.
На выезде из города пришлось выбираться на крупную магистраль и, поминутно съезжая на обочину, лавировать между сигналящими и мигающими, как сумасшедшие, еле движущимися легковушками и грузовиками. В одном месте начинался пожар – три машины на обледенелой трассе столкнулись, одна загорелась. Ад на дороге, мат-перемат, вспышки мигалок, лед, – все слилось в Юлькином сознании в одно сплошное нечто. Она как во сне механически крутила педали и как заклинание повторяла про себя «Это скоро кончится, это скоро кончится…»
Километров через пять фонарик впереди свернул направо, и она с облегчением вслед за ним съехала на неприметное двухполосное шоссе. Шум и крики остались позади, наступила тишина и почти полная темнота. Только жуткое зарево на горизонте освещало поля по сторонам и добросовестно расчищенный асфальт впереди.
Они долго ехали без происшествий и монотонная дорога, наконец, позволила ей слегка расслабиться и начать соображать хоть что-нибудь. Например, что эта двухполоска, обсаженная по обочинам ухоженными пушистыми ёлочками, оказывается, ей знакома. Года два назад, когда они еще только начали встречаться, он привозил ее сюда, в Николаевку. Показывал почти уже построенные двухэтажные уютные домики, придуманные небольшой архитектурной фирмой, принадлежащей ему и его приятелю. Проект поселка такого уровня, единственного в окрестностях города, будь он заказан архитекторам в Москве, стоил бы несметных денег. А местная, едва сводящая концы с концами фирма, взялась за него почти за бесплатно. Тем не менее, не прибавив денег, проект сильно повысил реноме фирмы, количество заказов у нее резко возросло…
Дорога вилась по живописной местности с полями и перелесками и закончилась изящнейшей в своей простоте кованой оградой со столбами из дикого камня. Спешившись, через узкую, чуть приотворенную калитку они проникли на территорию для обеспеченных граждан. Охраны на посту не наблюдалось, только следы поспешного бегства – распахнутая дверь в караулку, оброненная мужская перчатка…
Поселок выглядел необитаемым. Небольшие коттеджи из камня и дерева утопали в снегу по самые окна первого этажа. Каждый немного отличался от остальных – оттенком островерхих черепичных крыш, высотой каминных труб, рисунком наличников.
Дорожки были расчищены буквально к паре домов, но он проехал мимо. Бросив велосипед, подхватив на руки Сашку и, махнув Юльке, чтобы догоняла, по целине рванул к четвертому в ряду, стоящему чуть глубже остальных коттеджу.
Взбежав на крыльцо, передал Саню подоспевшей Юльке, присел на корточки и принялся быстро и тщательно сметать перчаткой снег с одной из балясин. Юлька, озадаченно наблюдала за его действиями, совершенно не представляя, что же они здесь делают… Собираются ограбить напоследок чью-то дачу?!..
Он достал прихваченную из гаража отвертку, вставил в какую-то едва приметную щель в пузатой балясине и сильно и резко нажал. Раздался скрежет, открылся небольшой тайник, содержащий нечто, судя по звуку, металлическое. Как поняла секунду спустя Юлька, это была связка с несколькими ключами.
Тяжелая дверь открылась мягко и бесшумно.
– Идите прямо, в коридоре – первая дверь направо. Там ждите, я сейчас…
Задавать вопросы было глупо и несвоевременно. Она подхватила Сашку на руки и на ощупь осторожно стала продвигаться в кромешной темноте. Из прихожей с шершавыми стенами они попали в коридор. Первая дверь направо вела, по всей видимости, на кухню. По крайней мере, в небольшом помещении светилось несколько синих индикаторов и что-то еле слышно гудело. Юлька налетела на массивный деревянный стол и тихо охнула. Поудобнее перехватила Сашку и прислонилась то ли к шкафу, то ли к холодильнику.
Из прихожей послышался звук шагов, он появился на пороге, ухватился за обидевший Юльку неподъемный стол и потащил его в угол. Она помогала, как могла, одной рукой придерживая дочь. Он встал на колени и чиркнул спичкой. На светлых, плотно пригнанных досках едва заметно выделялся окантованный латунью, состоящий из двух половинок квадрат. «Два на два, не меньше», – прикинула Юлька. В середине – втопленные в пол ручки-кольца. Он ухватился за одно, и половина квадрата легко подалась, за ней последовала вторая. Под створками, почти вплотную, обнаружилась металлическая поверхность. Один из добытых ключей подошел к скважине в центре. Послышалось тихое мерное гудение и пластина, неожиданно оказавшаяся очень толстой, стала уползать вбок, под поверхность пола.
