«Промчалось детство, юность пролетела…» Промчалось детство, юность пролетела, Закономерный впереди финал. Жизнь прожил как-то робко и несмело, Ни школы, ни ученья не создал. Всю жизнь метался в муках и сомненьях, Кто тебе враг, а кто надёжный друг. И с богом не сложились отношенья, Да и в людей исчезла вера вдруг. Всё суета. Всё суета сует. Бежал по жизни, ничего не замечая. Как будто жизни этой сотни лет, Как будто ей конца и края нет. А ведь она короткая такая. Японец, он спокойней и мудрей, Раз в год бросает всё и созерцает, Цветущий куст, в своём саду камней, Ручей, травинку, бабочку на ней, И облако, что в синей дымке тает. И этим счастлив… «После долгой зимы показалось вдруг яркое солнце…» После долгой зимы показалось вдруг яркое солнце. Лес напрягся и ждёт не дождётся тепла. Я смотрю в запотевшее с ночи оконце, По холодной воде моя юность давно уплыла. Одинокая чайка кричит над озёрною гладью. Словно ищет кого-то, и будто не может найти. Я молю небеса, помоги бога ради. До конца этот путь мне достойно пройти. Без обмана и фальши, без подлости и без измены, Без предательства близких, и старых надёжных друзей. Я пройду этот путь, и дойду до конца непременно, Как бы труден он не был, надо только шагать веселей. «Мир – это книга, и те, кто не путешествуют — читают только ее одну страницу» Аврелий Августин Зарубежные зарисовки Мне повезло по жизни в том отношении, что мне удалось довольно много поездить не только по стране, но и по всему миру. Сначала это были институтские командировки, а после перестройки, когда открылись границы, отдых за рубежом. И не всегда, но довольно часто, свои впечатления от поездок я оформлял в стихотворной форме. Первым таким опытом были стихи из Германии (Восточной). Но мне удалось побывать и в Западной Германии, когда она ещё не была единой. Разница в менталитете была колоссальной, но, тем не менее, было совершенно ясно, что это единый народ, который искусственно разделили. Самая первая загранкомандировка была в Болгарию. На 350 р., которые меняли на болгарские левы, я накупил книг, Платонова, Булгакова, Виноградова, Цветаевой, Ахматовой, Пастернака, Мандельштама и кучу других. Сослуживцы смотрели на меня, как на идиота. Причем книги эти издавались в Союзе, а продавались почему то в Болгарии. Неизгладимое впечатление на меня произвела поездка в Югославию. Это был, примерно, 1985 г. И на фоне пустых полок в наших магазинах товарное и продуктовое изобилие и какой то беспредел в жизни, который я увидел потом у себя дома, когда началась перестройка, просто сносили голову. «Вот захожу я в винный магазин» было написано под югославскими впечатлениями. У нас в это время сигареты и водка продавались по талонам, даже не водка, а какая то гадость под названием «Полянка». Талонная система чем хороша, что вроде бы ты не пьешь и тебе это не надо, но талон дали, его надо отоварить, принести все домой, сложить в пианино и вспомнить об этом только тогда, когда во время переезда на другую квартиру встает вопрос, а что делать с музыкальным инструментом.
Во время зарубежных отпускных поездок и я и жена всегда стараемся познакомиться со страной, ездим на экскурсии и даже посещаем какие то культурные мероприятия. Так в Турции сходили на концерт танцевального ансамбля «Огни Анатолии» (аналог нашего ансамбля Моисеева), а в Пловдиве мюзикл «Юнона и Авось» я смотрел в римском амфитеатре, что придавало спектаклю особый привкус. Но все-таки больше мне нравятся не рукотворные мировые шедевры, а природные. Ниагара в Америке, Национальный парк тысяча островов в Канаде, Плитвицкие озера в Хорватии, Метеоры в Греции. Или рукотворные шедевры, которые сосуществуют в единении с природой, как наши Кижи или созданный людьми дендрологический парк в Кисловодске. «Я открываю мир, вся жизнь передо мной…» Я открываю мир, вся жизнь передо мной, Завидуйте, я мчусь по белу свету. Вот пирамиды, вот мой дом родной, Места святые Ветхого Завета. Я был в Европе, в Азии, в Китае. Как Маугли жил в джунглях много лет. Все покорил вершины Гималаев И не однажды посещал Тибет. Освоил там искусство Шаолиня, Встречал на Амазонке я восход. Просолен весь ветрами я морскими, Шел к полюсу как Амундсен и Скотт. Я бил слонов в саванне африканской, А в Арктике тюленей и моржей. С испанкой на корриде был испанской, Ведь я мужик нормальный, а не гей. Все уголки по миру мне знакомы: Сахара, Ниагара, Гондурас. И это всё, не выходя из дома, И нужен только ноутбук и унитаз. Из Германии Привет Вам всем и поздравленья С Международным женским днём. Я долго мучился сомненьем: Как написать Вам и о чём. Решил, не мудрствуя убого, Всё описать Вам без прикрас. И не судите слишком строго За этот маленький рассказ. Тут все лопочут не по-русски, И я, поэтому, молчу. Запас словарный очень узкий, Я б им сказал, но не хочу. Мне от коллег полно заказов: Очки, фасоль, карданный вал. Пока, скажите им, заразам, Я ничего не покупал. Вязанья тоже нет к несчастью, Модели видел, но не те. Все в кружевах, но большей частью Всё в неприглядной красоте. Везде завал мануфактуры, Аж, холодеет у груди. Штанов на Алину фигуру, Здесь в магазинах пруд пруди. Полно игральных автоматов, Здоровый можно куш сорвать. Я раз сыграл и крыл их матом, Вам чувств моих не передать. По телевизору программа, Не оторвать блудливых глаз. Но лучше всех, скажу Вам прямо, Балет из Фридрихштадтпалас. Хожу в кино, смотрю «шедевры», Вот где отрада для души. Артистки все такие стервы, Слов не найду, как хороши. В постели сильно замерзаю, Аж, зубы по ночам стучат. Хорошей грелки не хватает, Так килограмм на шестьдесят. Здесь ничего нельзя задаром, Расчет до пфеннинга во всём. За деньги ходим к писсуару, Не говоря об остальном. Пьём, в основном, мы шнапс и виски, А чтоб в порядке был бюджет Мы нажимаем на сосиски, На пиво и на винегрет. А поселили нас в отеле, Одни мужчины (силы в них). Ждём-не дождёмся Дом моделей, Своих, советских, дорогих. А что до Маргарит и Гретхен, Мир, дружба и к плечу плечом. Но русских баб на ихних медхен Я не сменяю нипочём. Здесь вдалеке от стен России, Всем обещаю и клянусь, Что к Вам любимым и красивым, Я обязательно вернусь. |