Гимн путчистов Вот мы стоим, соратники по партии, На днях ушёл в подполье комитет. Найдём места на малых предприятиях, Коль в Институте нашем места нет. ГКЧП – ты знамя и оружье, ГКЧП нам светит, как звезда. ГКЧП, ты нам как воздух нужен, Ведь без него науке никуда. Вот мы стоим, соратники по партии, Мы свято верим в наш советский строй. Сумели, как один, сюда собраться мы, Чтобы пойти в последний смертный бой. ГКЧП – гроза врагам проклятым, ГКЧП – нам снится в каждом сне. Ну а пока победа демократов, И мы сидим в «Матросской тишине». Вот мы стоим, соратники по партии, И Полозков ведёт в атаку нас. А ты, ты предал, гад, своих собратьев, Трусливо бросил нас в тяжелый час. ГКЧП – из закоулков памяти, Тот призрак наш, что по Европе шёл. А если вдруг кому-то он не нравится, Всех отловить и посадить на кол. Мы после Путча только крепче стали, Наш час наступит, и наш день придёт. Когда на штурм пошлёт товарищ Сталин, И, Первый Маршал в бой нас поведёт. ГКЧП – ты знамя и оружье, ГКЧП нам светит, как звезда. ГКЧП, ты нам как воздух нужен, Ведь без него родной стране труба. 8 марта (1992 г.)
В преддверьи славной женской даты, Вот здесь, сегодня, в этот час, Мы здесь собрались как когда-то, Чтоб от души поздравить вас. Улыбки Ваши потускнели, В конце туннеля света нет. Зарплаты нищей еле-еле, Хватает только на обед. Клянёте власть со страшной силой И вспоминаете застой. В столовой вилки все стащили, А цены там хоть волком вой. Да, изменилось в жизни много, Теперь есть мненье – снова пей. Принес бутылку Зав. наш строгий И огурец солёный к ней. Примите поздравленья наши, От тех, кто сед и от юнцов. Мы так старались, вспомнить страшно, Чтоб не ударить в грязь лицом. Давайте выпьем, как когда-то, За Вас прекрасных, милых дам. Любви, здоровья и зарплаты, Такой, чтобы хватило Вам. Дорогим женщинам (время – лихие 90-е) Не стало больше Армии Советской, Солдат он не солдат уже, как встарь. Но женский день остался все же женским, И красным цветом вписан в календарь. Ряды редеют Ваши понемногу, Кто дернул в бизнес, кто за океан. В экстазе кто-то прислонился к богу, Кому наука – крест и божий храм. Как на войне Вы жили в этом зале, Глотая жадно пищу у станка. Но ни Гайдар, ни Ельцин Вас не взяли, И надо Вам другого мужика. Пишите письма Соросу, девчата, Особо те, кому до тридцати. Ему в своих Соединённых Штатах Таких красавиц сроду не найти. С тоскою вспоминая дни застоя, Стальную кружку поднося к губам, Вино хмельное, стоя, только стоя Я пью за Вас, за наших милых дам. Тебе, любимая (2014 год – год лошади а-ля А. Иванов) Я люблю мою кобылку, Потреплю ее за холку. Расцелую пылко, пылко, Расчешу ей гребнем чёлку. Я люблю ей гладить холку, У нее такая спинка. Я погладил бы и попку, Да боюсь, лягнёт кобылка. Всё грустит моя лошадка И овса совсем не просит. Ведь живет она не сладко, И трусов она не носит. Но я люблю мою лошадку, С ней я нежен, хоть и трудно. Зацелую сладко, сладко Я ее в тугие губы. И пускай мне будет хуже, Подойду я к ней вальяжно. Затяну супонь потуже И кнутом слегка поглажу. Забинтую туго ноги, Ленты заплету в косички. И галопом по дороге, Полечу я словно птичка. Затяну я ей подпругу, Будут скачки до упада. Я люблю мою подругу, Ведь лошадка, то, что надо. Ну а ночью будет сниться, Сон приятный и красивый. Где степная кобылица По степи летит игриво. На закате… Как омерзительно бывает по утрам, Колотит так, что не спасает грелка. Шум в голове и тяжело ногам, Стакан в руке трясется дрожью мелкой. Давно уже пошел по докторам. И люто ненавидя эскулапов, Ложусь я снова на родной диван, Квартиру оглашая сочным храпом. Так незаметно юность пронеслась, Что положил на бизнес и науку. Тихонько пукаю, в сортире затаясь, Читая прессу сквозь большую лупу. Ногами шаркая и лысиной блестя Сажусь я на горшок – счастливое мгновенье. И вспоминаю молодость кряхтя, От жизни получая наслажденье. |
