– Ese sigori oti then esair htipimani?

– Зена, я все еще не понимаю тебя. Пожалуйста, проснись, а? Я в порядке. Все хорошо. Просто проснись, ладно?

Резкий звук разорвал тишину и повторился еще раз. Зена повернулась к окну, а затем снова посмотрела на девушку: – Габриэль, katse kato! – Она схватила ее за плечи, и с силой опустила вниз, накрыв собой.

Сара неожиданно почувствовала себя зажатой под шестью футами теплого тела и удивилась реакции ее собственного в этой новой ситуации. «Недурно», – заметила одна часть сознания, пока другая возражала и требовала все исправить, во имя всего святого, прямо сейчас!

– Это просто хлопок машины. Не оружие, не стрельба. Просто парню нужен новый глушитель. Вот и все. Поэтому не могла бы ты слезть с меня? У меня не получается нормально дышать.

Услышав голос девушки, Зена медленно подняла голову: – Габриэль? – моргая, прошептала она.

– Нет. Сара.

– Сара?

Блондинка от облегчения заулыбалась: – Да, Сара. Ты спала, и я рада, что ты, наконец, проснулась! Я получила ускоренный курс греческого языка и боюсь, что провалилась.

Воин начала болезненно осознавать ситуацию и мысленно поблагодарила богов за темноту, скрывшую покрасневшее лицо.

– О, извини, – сказала она, быстро скатилась с девушки и вскочила на ноги: – Я не…

– Все в порядке, – тепло отозвалась Сара, потирая ногу. – Я знала, что ты, в конце концов, очнешься! – она тоже поднялась и потянулась, тихонько вздыхая от новой боли, которая поселилась в левом бедре.

– Я ранила тебя, – нахмурилась Зена. Женщина вновь приблизилась к блондинке и попыталась прикоснуться к ней.

– Нет, – сказала девушка, подавляя желание шагнуть назад. – Мне бы следовало знать, что не нужно трясти человека с такими рефлексами. Это полностью моя вина.

– Позволь осмотреть тебя.

– Не надо, все в порядке.

– Позволь осмотреть, – тон Зены не допускал возражений.

Немного погодя Сара кивнула, повернулась боком и приподняла длинный подол рубашки, демонстрируя пострадавшее место взгляду темноволосой женщины.

Зена зашипела сквозь зубы, обследуя рану: – Не думаю, что есть перелом, но синяк уже появляется. Если ты ляжешь на кровать, я нанесу мазь, которая поможет тебе.

– Хорошо, – Сара осторожно опустилась на комковатый матрац.

Воин вернулась с маленькой баночкой резко пахнущей мази. Она зачерпнула немного и осторожно втерла ее в поврежденную область.

– Вау! – воскликнула Сара, приятно удивившись, когда тепло двинулось по охлажденной коже и распространилось по всей спине: – Это вещество могло бы сместить «Ben-Gay» с рынка!

(от пер.: «Ben-Gay» – болеутоляющая, согревающая мазь для натирания, чтобы облегчить суставные и мышечные боли).

Зена криво усмехнулась: – Они могут меня не бояться. Это мой собственный секретный рецепт.

– Напомни мне попросить у тебя немного, когда закончится. Я могла бы ею воспользоваться.

– Давай просто надеяться, что она будет нужна тебе не слишком часто, – заметила Зена, мягко шлепнув девушку по неповрежденному бедру: – Вот и все.

Сара удовлетворенно перевернулась на спину и подарила улыбку высокой женщине: – Я думаю, что ты упустила свое призвание, Зена. Тебе надо было стать врачом. У тебя чудесное умение обращаться с больными.

Тишина, последовавшая за ее репликой, вызвала красивый розовый румянец на щечках блондинки: – Это… это, э-э-э… это не совсем то, что я имела в виду.

Зена слегка улыбнулась, но немного погрустнела: – Я поняла, что ты имеешь в виду. Как думаешь, ты сможешь заснуть?

– Ммм… да, думаю, что смогу. Теперь мне гораздо лучше. Спасибо! – радостно заявила Сара.

Зена закрыла баночку и убрала ее в сумку: – Всегда пожалуйста. Знаешь, мне очень жаль…

– Не нужно! Мы обе знаем, что ты не собиралась этого делать. А я получила хороший урок.«Я также поняла, что Габриэль была очень удачливой леди». Поэтому давай забудем об извинениях и попытаемся поспать, да?

Криво улыбнувшись, воин кивнула: – Хорошо.

Еще не рассвело, когда Зена проснулась еще раз. Острый взгляд остановился на девушке, которая спала, развалившись на узкой кровати. Медовые волосы Сары прикрывали приятные черты ее лица, и воительница сдержала почти переполнивший ее порыв подойти, наклониться и нежно поправить волосы. «Почему она выглядит как ты, Габриэль? Почему она не может быть тобой? Ты знаешь, что я могла бы предложить всё, что у меня есть, только чтобы прикоснуться к твоей щеке еще раз? Всё». «Всё», – громко прошептала она, разрушив предрассветную тишину одним лишь словом, причиняющим боль.

Она распрямила затекшие конечности, сбросила изношенное покрывало и встала. И сознательно не смотрела в сторону койки. Пройдя в ванную, она стянула с себя одежду и зашла под горячий, обжигающий душ, очищая и пробуждая свое тело. Затем быстро и тщательно вытерлась, надела темные джинсы и темно-синюю хлопчатую рубашку, аккуратно заправила ее и распрямила складки. Собрав волосы в хвост, Зена направилась в комнату, готовая встретить новый день.

Рыдания донеслись до ее ушей раньше, чем она открыла дверь. Обеспокоенная воительница сразу увидела Сару, которая примостилась на краешке кровати и плакала.

– Что случилось? – спросила Зена, сев рядом с расстроенной девушкой.

– Она мертва… они убили ее! Она мертва!

– Кто? Кто умер, Сара? Кто убил ее? – практически невозможно достучаться до человека, попавшего в плен подобных эмоций. Зену охватило отчаяние.

– Н-никси! – сквозь слезы выдавила Сара, показав на телевизор. – Она мертва!

Зена перевела взгляд на экран и была ошеломлена, когда юная девушка, словно голубка, прильнула к ней, положив светлую голову на грудь воина.

Обхватив неуверенной рукой плечи Сары, Зена попыталась успокоить ее, одновременно следя за новостями.

Высокая, смуглая женщина говорила в камеру, крепко держа микрофон рукой, одетой в перчатку: – Вчера в полдень в трактир вошел вооруженный человек и стал требовать денег. Никси Девис, официантка «Голубого колокольчика» со стажем работы 27 лет, отказалась отдать их грабителю, и была убита прямо за прилавком. Свидетели рассказали, что после этого злоумышленник покинул помещение, не взяв ничего. Описание мужчины: примерно шесть футов ростом, вес приблизительно 160-175 фунтов, был одет в темную одежду, темные перчатки, темную лыжную маску. Говорил с небольшим южным акцентом…»

Остальные комментарии журналистки Зена прослушала: кое-что внутри закусочной привлекло ее внимание. Глаза расширились, и она попросту остолбенела.

– Нам нужно убираться отсюда, Сара, – торопливо произнесла Эквалайзер, мягко отстранила рыдающую девушку и встала.

– Что ты имеешь в виду? – растерялась блондинка. – Почему мы должны уходить?

– Не спрашивай, нам просто необходимо отсюда уйти. Поторопись и одевайся.

– Зена, я не двинусь с места, пока ты не объяснишь мне, что происходит?

Зена расстроено вздохнула и повернулась к ней. Синие глаза сверкали: – У нас нет времени спорить, Сара. Двигайся, сейчас же!

– Послушай, Зена, – резко возразила Сара, вытерла слезы и скрестила на груди руки. – Я не какой-нибудь низкооплачиваемый лакей, который только и ждет твоих приказаний. Девушка немного отступила, когда Зена шагнула к ней.

– Вот причина, – Зена развернула блондинку к телевизору. На экране еще мелькали кадры из разгромленной закусочной.

– Что? Я ничего не вижу!

– Смотри внимательнее: на дальней стене, где дыры от пуль.

Сара громко и протяжно выдохнула: – О, Боже!

– Вот именно. А теперь давай быстрее!

На этот раз девушка сама спрыгнула с кровати, все еще впиваясь взглядом в изображение: на забрызганной кровью стене пулями были пробиты две отчетливо читавшиеся буквы: «С». «Д».

Обе женщины собирались в молчании и поспешно складывали свое имущество в сумки. Зена двигалась свойственными ей экономными движениями, и совсем скоро комната отеля была свободна от личных вещей.