— Подойди, сядь. — Он похлопал по сиденью стула рядом с собой на случай если она не понимала по-английски.

Она подошла к столику и встала на противоположной стороне от Дэнни, выглядя настороженной, почти испуганной.

— Ты говоришь по-английски? — спросил он пытаясь улыбнуться так чтоб она не боялась его.

— Да.

Голос детский, высокий, неуверенный. Лицо ее было бы прекрасным будь она чистой. Огромные темные глаза, длинные ресницы, сочные чувственные губы. Но все залеплено уличной грязью.

— Садись. Ты работала очень старательно. Хочешь стакан чаю?

Она села на стул рядом с Дэнни, достаточно близко чтобы он почувствовал прогорклый запах ее тела. Ее младший брат оставался сидеть на земле в нескольких шагах от них.

Старик снова вышел и Дэнни попросил чаю для девушки.

— И нет ли у вас еще немного пива?

— Я посмотрю.

И что-нибудь поесть для нашей танцовщицы — по крайней мере?

Девушка не улыбнулась и никак не откликнулась на предложения чая и сладостей. Но глаза ее постоянно перескакивали с лица Дэнни на лицо брата и обратно.

— Как тебя зовут?

— Медина.

— Он твой брат? С виду он похож на тебя.

— Мой брат. Да.

— Я хотел бы кое что дать тебе за твой танец, — он сунул руку в карман брюк.

— Нет, — глаза ее расширились. — Пожалуйста.

— Это просто за танец, — заверил Дэнни. — Я не ожидаю что ты сделаешь за это еще что-нибудь.

Он выложил из кармана скомканную банкноту и положил ее на стол.

— Нет, — отказалась она, выглядя искренне испуганной. — Я не могу. Это принесет несчастье.

— Но зачем же ты танцевала? Разве ты не хочешь чтобы тебе дали денег?

— Хочу.

— Тогда возьми их.

— Это принесет несчастье! — отчаянно прошептала она, больше для убеждения себя самой, подумал Дэнни, чем кого-нибудь другого. Он увидел что ее тонкая рука с потрескавшимися и почерневшими ногтями медленно ползет к лежащей на столе мятой банкноте, почти так словно рука обладала собственной волей.

— Почему они принесут несчастье? — спросил Дэнни.

— Смерть лежит на них… на тебе.

Он почувствовал как его брови взбираются к скальпу.

— Смерть? Что ты имеешь в виду?

Она отвела взгляд от денег и посмотрела ему прямо в глаза. Много сердец она разобьет этими черными-пречерными глазами, подумал Дэнни.

— На базаре услышишь всякое.

— Такое как?..

— Будет тут высокий христианин, с рыжей бородой, иностранец строящий дворец калифа…

— Это я — кивнул Дэнни.

Она отчаянно огляделась кругом, через пустую теперь улицу, опять на своего терпеливого, неподвижного брата, на полное глаз смутное окно чайханы.

— Он не уйдет с базара живым.

— Чего? Что ты имеешь в виду?

— Такой шепот я слышала сегодня. Высокий христианин с рыжей бородой не уйдет с базара живым.

Он попытался засмеяться, но обнаружил что у него непривычно пересохло в горле.

— Чепуха, — отмахнулся Дэнни, протягивая руку за бутылкой пива. Она была пуста.

— Это правда, — прошептала она.

— Но кому б захотелось меня убить? И почему?

Ответа у нее не было.

Став вдруг нетерпеливым Дэнни бухнул бутылкой по столу.

— Чайханщик! — проревел он. — Где выпивка?

Старик вышел из чайханы с пустыми руками. Он больше не улыбался. Он наорал на девушку по-арабски. Дэнни узнал первые два слова. «Убирайся, цыганка!» и упоминание А-риша. Девушка стремглав удрала, а ее братец последовал за ней по узкой извилистой улочке.

— Сэр, вам не следует позволять им злоупотреблять вашей добротой. Они заморочат вам голову фантастическими сказками и украдут все ваши деньги.

Дэнни поднялся на ноги. Он вытащил из кармана оставшиеся несколько филей и бросил их на столик.

— Это все деньги которые у меня есть.

Она не смогла бы много взять.

На долгий миг старик уставился на банкноты, а затем на Дэнни. Глаза его под лохматыми седыми бровями были с красным обводом и печальными.

— Наверно вам следует вернуться тем же путем каким вы пришли и не пытаться пройти через базар этим вечером. Это плохое время, полное дурных предчувствий.

Он тоже знает об этом!

— Возможно вы и правы, — сказал Дэнни и двинулся прочь от столика.

— Ваши деньги, — окликнул его чайханщик.

— Оставьте их себе, — ответил Дэнни. — За пиво… и за совет.

Он быстро пошел от чайханы обратно к улице чеканщиков оставив старика стоять у столика. Он вовремя оглянулся через плечо чтобы увидеть как трое сильных на вид мужчин в черных дишдашах и клетчатых тюрбанах проталкиваются мимо чайханщика, следуя за ним.

Теперь стихло даже нормальное грохотание чеканщиков. Солнце зашло, и на узкой базарной улочке зажглось несколько фонарей. Все выглядело темным и зловещим.

Это действительно происходит или я позволяю подействовать на себя легендам этого места? спросил себя Дэнни. Тощая цыганочка передает мне фразу базарных толков, а у меня теперь дрожат руки.

Но когда он оглянулся, трое мужчин по-прежнему следовали за ним.

Почему меня? Что здесь черт возьми происходит?

Идя он отстучал на коммуникаторе номер своего кабинета. Кабинетный компьютер ответил мигающими красными буквами на крошечном экране дисплея: ПОЖАЛУЙСТА ОСТАВЬТЕ СВОЮ ФАМИЛИЮ ВРЕМЯ И НОМЕР ГДЕ ВАС МОЖНО ДОСТАТЬ МЫ ПОЗВОНИМ ВАМ УТРОМ?

Дэнни прорычал ругательство когда сообщение начало повторяться арабским письмом.

Звонить местной полиции было бы шуткой. Она никогда не заявлялась на базар если в грязи уже не лежало истекая кровью тело.

Он ускорил шаг и выбил номер десятника своей бригады. Никакого ответа. Отдела древностей, курировавшего работу по дворцу. Еще одна автоматическая запись ответа.

Шедшие за ним тоже ускорили шаг. Они приближались. И Дэнни понял что направляясь обратно к стройплощадке он только давал им больше шансов добраться до него. Там же никого нет. Они могли убить его на мосту или на самой стройке. Они могли закопать его под одной из его же стен и никто никогда не найдет его.

Он пустился бежать потной трусцой и выбил номер местного филиала Всемирного Правительства. Красные буквы на экране дисплея ответили: ДА?

Он поднес электронный браслет ко рту и выдохнул в миниатюрный микрофон.

— Отдел Безопасности. Срочно!

Мигом ответил глухой мужской голос:

— Безопасность слушает.

По крайней мере это человек!

— Это говорит Дэннис Маккормик, из…

Он затормозил останавливаясь и чуть не поскользнулся в луже на грязной улице. Впереди от него стояло еще трое человек, перегораживая улицу.

— Да, м-р Маккормик? — услышал он тоненький голосок с запястья. — Что мы можем для вас сделать?

Ничего, понял Дэнни.

Он оглянулся кругом и увидел древнюю каменную лестницу, поднимающуюся по фасаду здания слева от него. Он мгновенно ринулся к ней. Преследователи закричали и побежали слева за ним.

Дэнни вбежал на крышу здания и побежал по ней. Он не мог уйти далеко так как крыша кончалась примерно в тридцати метрах впереди глухой стеной служившей опорой одной из перекинутых через улицу арок.

Он помчался к стене, обернулся и инстинктивно нырнул в боковую улицу и распластался у первых же черных дверей какие смог найти. И ждал с колотящимся сердцем.

Достаточно верно, они прокрались мимо, с длинными тонкими опасными ножами в руках.

Дэнни выскользнул из дверного проема и направился обратно к улице откуда свернул сюда. Взглянув на одну из крыш он увидел клетчатый бурнус исчезнувший не совсем достаточно быстро чтоб ускользнуть от его взгляда.

Господи Иисусе! Они повсюду!

Приблизившись к следующей улице он заколебался. Быстрый взгляд назад: никого. Он прижался к шершавой стене и осторожно выглянул в боковую улицу. К нему шли те же двое от которых он ускользнул несколько секунд назад. Один из них приглядывался к дверным проемам, а другой шагал прямо по улице к углу где ждал Дэнни. У уха араб держал миниатюрную рацию.

Дэнни набрал в грудь воздуха, стиснул кулаки и ждал. Это будет не похоже на драку строителей, предупредил он себя. Эти люди намерены убить тебя.