Игра в загадки, одно из самых любимых развлечений всех хоббитов. Речные хоббиты не исключение. Они играют в эту игру с самого раннего детства, и не прекращают до глубокой старости. Любой хоббит знает их великое множество.
Самыми ловкими в этой игре были два Бабушкиных внука Смеагорл и Деагорл. Они были большими приятелями и, так как родители у них были разные, то они приходились друг другу двоюродными братьями. Всегда и везде были вместе эти два хоббита и потому слыли неразлучниками. Их дружба была такой крепкой, что стала притчей во языцах у речных хоббитов. Они так и говорили про хороших друзей:
– Неразлучны, как Смеагорл и Деагорл.
Или:
– Скорее Андуин потечет обратно, нежели поссорятся Смеагорл и Деагорл.
Вот как крепко дружили эти два брата.
Были они молодыми, веселыми хоббитами, любили путешествовать на далекие расстояния, чем вызывали порой недоумение у сородичей. Даже Бабушка ругала их и грозила своим увесистым кулаком:
– Где это вы вечно шляетесь! – возмущалась она, когда внуки прибегали к ней из очередной такой многодневной экспедиции, грязные, усталые, но довольные. – Слыханное ли дело, чтобы хоббиты уходили так далеко от дома? Добром это никогда не кончается. Там далеко вас ждут БОЛЬШИЕ НЕПРИЯТНОСТИ.
Но юные хоббиты не верили ей, и только посмеивались, да перемигивались. И продолжали уплывать на дальние расстояния. Уж больно они были любопытными. Особенно Смеагорл. Вот уж ему всегда казалось, что там, далеко, и рыбы больше, и утки жирнее да вкуснее, и раковины более крупные, и золотишко водится, только его немного поискать надо. А уж золото Смеагорла интересовало больше всего. С раннего детства полюбился ему его мягкий желтоватый блеск. И когда он узнал, что золотые самородки иногда можно найти в реке, то просто покой потерял. Облазил все побережье, где располагалась колония речных хоббитов, но никаких следов золота не нашел. Тогда он переплыл Андуин и облазил весь противоположный берег, но и там ничего не нашел. Но это его не успокоило. Тогда он и стал устраивать дальние экспедиции вниз да вверх по течению и искал золотые слитки и на том и на этом берегу. И был он неутомимым в этих поисках. И брата за собой таскал повсюду.
Деагорла золото не интересовало. Он его никогда не искал и не мечтал о нем. Но так как он был любопытен и смел по природе, то и следовал за Смеагорлом за компанию во всех его походах.
– Это добром не кончится! – постоянно повторяла Бабушка.
И, в конце концов, как и все старые и опытные хоббиты, она оказалась права.
Однажды, в тот самый день, когда особенно ярко и приветливо светило солнце, и вода была на редкость тепла и прозрачна, да еще плюс ко всему этому у Смеагорла был день рождения, к нему пришел с поздравлением Деагорл, и даже принес ему в качестве подарка новую удочку, которую смастерил своими руками, а руки у него были самые что ни на есть золотые, и удочка получилась на славу. Длинная, тонкая, гибкая и крепкая, так что выдержит самую большую рыбину.
Смеагорл был тронут и крепко обнял и расцеловал кузена.
– Сегодня мы с тобой спустимся как можно ниже, – сказал он. – Я обязательно должен найти себе такой подарок, что все наши просто ахнут.
Надо отметить, что у речных хоббитов был такой обычай. В свой день рождения хоббит обязательно должен был сам найти себе подарок, который был бы не хуже тех, что подарят ему родственники и друзья. На поиски такого подарка и отправился в тот день Смеагорл.
– Вот увидишь, – сказал он, усиленно работая веслом, – сегодня я найду свой самородок.
Друзья очень старались, налегали изо всех сил на весла и забрались так далеко вниз по течению, что им даже неповадно стало. Здесь они никогда не были. Край вокруг был совсем незнакомый и чужой. Казалось, что где-то рядом и находятся те большие неприятности, о которых не раз говорила Бабушка.
– Может быть, вернемся? – спросил Деагорл друга. – Что-то мне не по себе.
– Тебе всегда становится не по себе, когда мы находимся слишком далеко от дома, – ответил Смеагорл. – Хотя тебя никак нельзя назвать робким хоббитом.
– И все же иногда я почему-то чувствую себя неуютно.
Смеагорл посмотрел на друга укоризненным взглядом. На какое-то мгновение он даже рассердился, и в его зрачках вспыхнул зловещий желтоватый огонек. Он уже хотел, было наброситься на друга с укорами, как их лодчонка свернула за поворот, и хоббитам открылась прелестная заводь, а в ней низина, вся сплошь заросшая фиолетовыми ирисами. Деагорл, который почему-то всегда питал слабость к красивым цветам, радостно воскликнул:
– Смотри, какая красота!
– Вот видишь, – довольно пробормотал Смеагорл. – А ты хотел возвращаться. Посмотри, какие великолепные ирисы. Клянусь орком, которого убил мой дед семьдесят лет назад, таких ирисов у нас нет. И даже если мы больше ничего не найдем, то букет этих цветов, края у которых багрово-красные, будет для меня отличным подарком на день рождения.
И они пристали к берегу. Смеагорл отложил весло в сторону и прыгнул на берег. Деагорл за ним. Они очень быстро набрали роскошный букет необыкновенных ирисов.
– Теперь поплывем домой? – спросил с надеждой в голосе Деагорл.
Смеагорл посмотрел на него с нескрываемым раздражением:
– Что это тебе сегодня так не терпится вернуться?
– Да так, что-то у меня на душе неспокойно.
– Если у тебя неспокойно на душе, – посоветовал брату Смеагорл, – закинь удочку. Нет лучшего успокаивающего средства, чем рыбалка.
– И то верно, – согласился Деагорл. – Давай порыбачим. Заодно и удочку твою новую испытаем.
– Вот-вот, испытай ее, – буркнул Смеагорл. – А я тут порыскаю, может, что и найду. Помниться, старик Бук Глиняная Трубка говаривал, что там, где у цветов лепестки по краю не такие, как в середине, в земле водятся драгоценные металлы. А уж он в таких делах разбирался. Недаром якшался с гномами. Может быть, я все-таки найду свой самородок?
И он стал рыскать по заросшему камышами берегу, словно собака, которую охотник выпустил за уткой.
Деагорл, которому уже давно надоели эти поиски, занялся рыбалкой. Взял удочку, которую подарил своему другу, снарядил новую снасть, выбрал из жестяной банки, которую всегда носил с собой на поясе, самого жирного червяка, насадил его на крючок и стал рыбачить. Смеагорл оказался прав. Нет лучшего средства, чтобы прогнать все тревоги, как удить рыбу. Деагорл быстро успокоился и, увлекшись ловлей, быстро забыл обо всем на свете.
Солнышко приятно согревало его спину, вода была гладкой словно зеркало, поплавок застыл в воде и был недвижим, словно его заколдовали. Все это способствовало тому, что Деагорл задремал.
И вдруг сквозь дремоту он увидел, как с середины реки поднялась высокая волна и со страшной скоростью понеслась прямо на его лодку.
– Что это такое? – спросил в удивлении Деагорл. – Сколько лет живу на реке, и ничего подобного не видел.
Тем временем волна приближалась, да так стремительно, что Деагорл даже не успел весло в руки взять, чтобы отгрести в сторону.
Золотым лучом блеснул на гребне волны высокий острый плавник.
– Вот это рыбина! – воскликнул Деагорл. – Поймать бы мне такую.
И как только он это сказал, то сразу увидел, как большущий (куда больший чем его лодка), осетр, поднырнул под него и схватив в острую словно дудочка пасть Деагорлова червяка вместе с крючком, разумеется, и рванул обратно.
Хоббита так и вышвырнуло из лодки. Словно ветром сдуло. Не успел Деагорл опомниться, как сам оказался на дне реки, в том самом месте, где только что был его крючок. Даже глаза он не успел закрыть. И там, около заросшего илом и водорослями дна, он мельком увидел, как что-то маленькое ярко блеснуло солнечным светом. Да так ярко, что хоббит даже глаза зажмурил.
К счастью он оказался достаточно тяжел, чтобы быть увлеченным осетром в реку. Только немного проволокла его рыба по дну, затем леска лопнула, и осетр умчался в подводную даль, где и исчез бесследно. А Деагорл выплыл на поверхность, отфыркиваясь и отплевываясь. Вся голова его была в тине, водорослях и глине. Даже из ушей торчали пучки желтого ила.
