Первым делом Бабушка тщательно измерила длину всех стен замка. Для этого ей пришлось воспользоваться специальным прибором под названием «коза». Это были две палки с острыми концами, жестко скрепленные в виде буквы «V». Расстояние между концами палок было ровно 1 метр. Таким образом, Бабушка вычислила, что длина южной стены замка 49 метров, западной — 36, северной — 64 и восточной — 25 метров. Она тщательно записала все размеры, раскрыла Планшет и изобразила на миллиметровой бумаге внешние контуры замка.

Затем Бабушка вошла внутрь и методично проделала ту же работу в каждом зале и коридоре замка, начиная от комнаты стражников на главной башне и кончая подземельем с сокровищами. Правда, спускаться в подземелье Бабушка не стала, и измерения при помощи козы пришлось проводить Робину с Саладином. Подземелье было неправильной формы, Робин и Саладин еле-еле сумели измерить его длину (116 метров) и ширину (56 метров).

Таким образом прошел весь день. Все данные Бабушка тщательно наносила на план замка, и в конце концов у нее появился подробный и точный план всех этажей. Вечером, подкрепляясь бутербродами, все сидели на обломке дубовой скамьи у камина и разглядывали план.

— Вот что странно, — сказала Бабушка, — на втором этаже Восточной башни должна быть еще одна комната размером 5 на 6 метров. Это ясно следует из плана. Но входа в эту комнату мы не нашли!

— Это комната призраков! — воскликнул Саладин, и словно в ответ ему, из глубины замка что-то заухало.

— Комната Тамплиеров! — сказал Робин.

Когда Бабушка, Робин и Кот вернулись домой, было уже темно. Бабушка начала быстро печь оладьи, а Робин с Котом забрались в уютные кресла и завели деловой разговор.

— Хорошо бы забраться в эту Загадочную Комнату, — сказал Робин.

— Но ведь в нее нет входа! — ответил Кот.

— Под потолком я видел слуховое отверстие, — произнес Робин.

— Но туда не сможет пролезть человек! — возразил Саладин.

— Человек не сможет, а кот сможет! — заявил Робин. — Особенно если это храбрый, ловкий и сообразительный кот.

Саладин понял, что роль храброго, ловкого и сообразительного кота предназначена ему, и жалобно замяукал.

— Ой, на охоту пора! — спохватился он. — Да и лапы что-то ломит — уж не радикулит ли я подхватил?

Кот ушел на охоту, а Робин съел тарелку оладьев и лег спать. Но только он закрыл глаза, как чей-то голос прогремел:

— Выходим на тропу Готтфрида Бульонского!!!!!

Робин увидел в разводах карты какое-то шествие. Один за другим проходили воины. Но доспехи их были пробиты, а руки скованы цепями. По бокам колонны пленников ехали всадники в белых одеждах с кривыми ятаганами. Они зорко смотрели на пленных рыцарей, не давая ни одному из них сделать шаг в сторону от колонны. В голове колонны шел высокий воин в грязном, но все еще прекрасном белом плаще, расшитом золотыми крестами. Он казался мрачнее и несчастнее всех.

«Король!» — подумал Робин.

На горизонте виднелись купола храмов и высокие стены какого-то города. Все пленники вглядывались вдаль и, казалось, хотели понять, что происходит в этом городе. Но сквозь пыльные облака, нависшие над пустыней, трудно было что-либо разглядеть.

Робин увидел вдруг, как от большого пыльного облака отделилось маленькое и стало приближаться к процессии пленников. Через несколько минут стало ясно, что это всадник, который несется во весь опор. Он сидел на великолепном арабском скакуне, покрытом зеленой попоной. На поясе у него сверкал ятаган, а за спиной висел короткий лук и колчан со стрелами.

Через мгновение всадник приблизился к голове колонны и прокричал что-то хриплым голосом. Робин разобрал только:

— … ворота… Иерусалим!

В толпе пленников раздались стоны и крики отчаяния. Многие упали на колени и стали рвать на себе одежды. Король стоял, наклонив голову, и угрюмо смотрел себе под ноги. Сарацин на арабском скакуне, не торопясь, подъехал к королю и сказал ему со смехом:

— Король Гвидо! Наш повелитель, великий султан Саладин, велел мне сказать тебе, что священный город Иерусалим открыл свои ворота войску султана. Султан приказал мне снять с тебя цепи и отпустить на волю. Иди куда хочешь, король без королевства!

Он махнул рукой слугам, и они сняли с рук и ног короля тяжелые цепи. Тут же арабские воины, щелкая нагайками, стали подгонять толпу христианских пленников дальше по пыльной дороге. Король остался один посреди пустыни. Он закутался в плащ и зашагал прочь от Иерусалима.

На следующий день Робин, Кот и Бабушка взяли каждый по тяжелому кошельку с золотыми монетами и отправились по маленьким лавочкам, затерянным в узких улочках соседнего городка, покупать необходимые для замка вещи. Они ходили целый день и очень устали. Покупок было так много, что пришлось нанять телегу, запряженную двумя волами, чтобы увезти их.

Первой покупкой стал огромный медный котел. В таком котле поместились бы одновременно Робин, Бабушка и Кот, но для большого замкового камина как раз это и было нужно. В соседней лавке Кот обнаружил старинный ржавый вертел. На этом вертеле, вероятно, изжарился не один бык, и можно было только догадываться, для каких пиров пришлось ему поработать. Бабушка в это время купила бронзовые прищепки для белья, метлу с дубовой ручкой и веник из английского тиса.

— Первым делом — уборка! — сказала она.

Робин зашел в обширый сумрачный подвал, заставленный старинной мебелью. Хозяин посматривал на него из-за угла с подозрением, но когда Робин вынул из-за пояса туго набитый кошелек с золотыми монетами, хозяин сразу заулыбался. Робин купил массивный дубовый буфет с резными колоннами и множеством маленьких ящичков, комод, изъеденный червем-древоточцем, и необъятный овальный стол, который занимал едва ли не половину магазина. Хозяин пообещал назавтра привезти все это к замку.

Были также куплены серебряные ножи и вилки, кубки с ручками в виде волков, старинные венецианские зеркала, тяжелые гардины и портьеры, портрет Ричарда Львиное Сердце в бронзовой раме, несколько канделябров и кувшин для костей.

Когда все уже было погружено на телегу, Кот вдруг заметил в стене какого-то старого неказистого домишки маленькую дверцу. Она была приоткрыта, и наружу пробивался свет свечи. Кот засунул нос в щель и увидел в глубине тесной, пыльной лавочки древнюю старушку, которой наверняка было уже гораздо больше ста лет.

— Что ты ищешь, моя Киска? — ласково спросила старушка.

Саладин хотел было обидеться, что его назвали киской, но решил, что старушка слишком почтенная, а он еще слишком молодой кот, чтобы на нее обижаться.

— Меня интересуют старинные вещи, полезные для замка, сударыня, — сказал он.

— У меня есть одна очень-очень старая вещь, — сказала старушка, хитро улыбнувшись. — Но ею надо уметь пользоваться, и она очень дорого стоит.

— Что же это такое? — спросил любопытный Кот.

Старушка, не говоря ни слова вынула из сундука тонкую и длинную дудочку, загнутую, как ятаган.

— Это же охотничий рожок! — догадался Кот.

— Молодец, Саладин, — похвалила его старушка. — На этом рожке играли знаменитые охотники и прославленные менестрели. Но вот уже четыреста лет он молчит.

— Что же будет, если он заиграет? — спросил Кот.

— Кто знает, — сказала старушка. — Эти звуки могут разбудить многих…

Она задумалась глядя куда-то в темноту. Кот терпеливо ждал, не решаясь пошевелить усами.

— Он стоит тридцать три золотых динара! — вдруг сказала старушка.

Кот высыпал на прилавок все деньги, которые оставались у него в кошельке. Быстро разложив их на три кучки, он обнаружил, что у него есть ровно тридцать три динара.

— Что за чудеса! — подумал Кот.

А старушка уже заворачивала рожок в шелковый платок с изображением китайских рыбок.

Когда Кот выскочил из лавки с рожком подмышкой, Бабушка уже сидела на козлах телеги и помахивала хлыстом, волы переминались с ноги на ногу, а Робин бегал повсюду и искал Кота. Кот вскочил на телегу, незаметно сунул свою добычу в медный котел и притворился, что ничего не произошло. Когда Бабушка спросила его, где он пропадал, Кот что-то неопределенно пробурчал насчет подвала с мышами, а о волшебном рожке не сказал ни слова.