Будущий жилец, он же и архитектор, и строитель, приходит на фирму и получает набор строительных конструкций, например, в масштабе 1:25. И в свободное время, не торопясь, создает из такого конструктора макет дома, какой ему по душе. Затем готовый макет поступает на фирму, где фотографируется и обмеряется. Все данные заносятся в компьютер. Он и рассчитает, сколько и каких элементов понадобится для строительства настоящего дома, их стоимость, а также выдаст комплект необходимых чертежей и схем.

Оплатив заказ, уже через несколько дней можно ждать грузовик, что доставит на выбранную стройплощадку весь набор необходимых деталей.

За неделю коробка дома будет полностью собрана, останется провести лишь отделочные работы. А если конструкция окажется настолько оригинальной, что придется по вкусу и другим покупателям, заказчику будет еще оплачена и его выдумка.

МОЖНО И ВПРЯМЬ КУПАТЬСЯ В… ДЕНЬГАХ!

Вы когда-нибудь задумывались над тем, куда деваются старые, истертые, уже вышедшие из употребления деньги. Их чаще всего сжигают, но лучше всего утилизировать, перемалывать в порошок. Он, в свою очередь, неплохой материал, из которого можно прессовать различные детали.

Во всяком случае, к такому выводу пришли специалисты из НПО «Вторсырье», расположенного в городе Балабаново Калужской области. Здесь разработана технология переработки макулатуры в брусья, балки и другие строительные конструкции.

Интересно, что один из местных бизнесменов, прослышав о такой экзотике, тут же закупил партию бруса и построил из него баню. А теперь хвастается друзьям, что прямо-таки купается в деньгах.

ШТАМПЫ ИЗ… ПАПЬЕ-МАШЕ?

Специалисты промышленного производства и автоматизации имени Фраунгофера в Магдебурге изготовляют из бумаги инструменты и детали станков.

Наша технология представляет собой разновидность лазерной стереолитографии (подробности см. в «ЮТ» № 12 за 1996 г. — Ред.), — рассказывает профессор магдебургского института Герман Кюльме. — Подчиняясь командам компьютера, лазерный луч направляется в ванну с расплавом синтетической смолы, замешенной на бумажной массе. Под лучом смесь затвердевает, сохраняя конфигурацию той или иной детали. По прочности они превосходят пластик, дерево и даже металл. Испытания показали, что из такой бумаги могут изготовляться даже матрицы и пуансоны для штампов, которые испытывают огромные механические нагрузки.

Педагоги всегда требуют, чтобы первоклассники с первого же урока аккуратно выписывали буквы. Так, как это показано на доске, точно соблюдая расстояние между буквами, наклоны и прочие законы чистописания…

И хотя всех учат по одному и тому же рецепту, ко всем предъявляют одни и те же требования, почерки у старшеклассников строго индивидуальны. Так было, есть и будет всегда, утверждает почерковед В.В. Томилин, скрупулезно изучивший записи в более чем 300 тетрадках, собранных в конце года в классах случайно выбранной им средней школы.

Уже в первом классе, невзирая на требовательность учителя и намерения ребят писать «как надо», в каждой рукописи отразились следы индивидуального своеобразия писавших. Причем этому проявлению «своевольства» не мешает даже само орудие письма. Пишет ли человек старинным перышком «с нажимом» или современным «гелем», почерк от этого меняется незначительно.

Видимо, прав создатель почерковедения в России Е.Ф.Буринский, сказавший когда-то, что всякий «человек пишет так, как ему от рождения писать предназначено», и что школа может придать почерку твердость, красоту, но не в силах бороться с построением его. В общем, почерк, как походка, у каждого свой. Хотя и ходить и писать всех учат в общем-то одинаково.

От чего же тогда он зависит? Быть может, почерк передается по наследству?

Тот же Е.Ф.Буринский, ряд лет выступавший в качестве эксперта в русских судах в начале XX века, считал, что такая возможность не исключена.

Он описал случай из своей практики, когда одного юношу обвинили в составлении подложного духовного завещания его отца — богатого генерала. Речь шла о двухстраничном документе, написанном почерком, по мнению каллиграфов (так тогда называли почерковедов), настолько схожим с почерком генерала, что они отказались признать подделку.

Лишь когда юный претендент на миллионы наследства написал в камере следователя собственноручно свое признание в подлоге, эксперты ахнули… Впрочем, скрупулезный анализ показал, что различия все-таки имелись, но на первый взгляд оба почерка казались неотличимы.

Самое интересное, дальнейшее расследование показало, что юноша не мог упражняться в копировании почерка генерала, так как видел его письмо лишь однажды, да и то мельком. Но он оказался… генеральским сыном, хотя и незаконнорожденным.

Образцы почерков отца и сына. Налицо определенное сходство.

В общем, тут свою роль сыграла наследственность. И в итоге расследование кончилось миром — юноша получил в конце концов свою часть наследства наравне с остальными родственниками генерала.

Четыре образца письма, сделанные пациенткой под внушением гипнотизера:

_{1 — почерк в нормальном состоянии (27 лет); 2 — образец записки, сделанной под гипнозом, когда испытуемой внушили, что ей всего 10 лет; 3 — то же при изменении возраста на 13 лет; 4 — испытуемая полагает, что ей 15 лет.}

Дело о генеральском сыне — лишь одно из множества, которые приходится разбирать в судебном порядке каждый год и поныне. Любой судья может припомнить немало случаев из своей практики, когда тот или иной человек умышленно искажал свой почерк, стараясь подделать с корыстными целями почерк другого. И все-таки эксперты, как правило, уличают мошенника. Они не только определяют, что данный документ составлен вовсе не тем человеком, подпись которого значится внизу, но и выявляют в подделанном почерке то или иное количество признаков собственного почерка мошенника, однозначно указывая, кто выполнил подлог.

Ученый-специалист найдет хозяина почерка даже в анонимном письме. Наиболее распространена в таких случаях скорописная маскировка: изменены наклон, размеры букв, иногда их связность и разгон. Но так называемые частные признаки изменить не удается. Анонимщик пытается прикрыться почерком школьника, искривляет штрихи в буквах, думает обмануть вычурностью букв, разными хвостиками, завитушками и прочими выдумками. Нередко он подражает буквам печатного шрифта. И чаще всего это тоже оказывается бесполезным. «Родимые пятна» не вытравить: автор их не заметит, но попади подобная рукопись к мастерам почерковедения, таким, например, как Б.И.Шевченко, его ученица А.И.Орлова или В.М. Манцветова и Н.П.Яблоков, — все будет замечено и разоблачено этими виртуозами.