Вадим Запорожцев: Абсолютно точно. Отсюда все многочисленные байки о бессмертных. Красной нитью проходит через алхимию тема – эликсир бессмертия.
Иногда спрашивают, а, действительно, реальность или вымысел - бессмертие? И ответить на этот вопрос просто. С точки зрения вашего представления о том, что у вас будет вечное бюргерское тело, которое вечно будет страдать от чего-то в каком-то забальзамированном виде, - вот это вы называете бессмертием? Так это легко достигается, как говорят многие традиции духовные. Действительно есть практики, есть специальные химические снадобья. В древности, вероятно, они были более широко известны, чем у нас, и такого плана бессмертных было много.
Ученик: Поддержание каких-то энергий?
Вадим Запорожцев: Да, просто поддержание тела.
У тебя есть рубашка, и ты можешь ей пользоваться, как тебе заблагорассудится, а можешь каждую пылинку с нее сдувать, не подвергать никаким воздействиям, или пропитать ее какой-нибудь жидкостью, которая бы вообще не давала ей разрушаться. Но такая жидкость не может не давать разрушаться, она может только замедлять процесс разрушения.
Собственно, это нельзя назвать процессом бессмертия. Потому что, с точки зрения человеческой, прожить десять тысяч лет представляется бессмертием. А прожить миллион? Да ни у кого даже мысли такой!
Вот все говорят: «Хочу жить вечно». А при более детальном изучении ты понимаешь, что для него есть предел такой «вечной» жизни - это 10-20 тысяч лет, не больше. Потому что дальше начинает меняться все: он привык к каменному веку, а тут уже тебе ракетопланы какие-то летают. Поэтому это бессмертие легко достижимо. Но фактически это не бессмертие, а продление жизни тысяч на 20-30 лет.
Ученик: Да, но в любом случае все, что рождено, разрушится.
Вадим Запорожцев: Абсолютно правильно! Как бы ты не бальзамировал свою рубашку, ты понимаешь, что она рано или поздно распадется на атомы. Потому что, в конце концов, атомы сами тоже распадаются. Соответственно, структура распадается. А есть понятие «истинное бессмертие».
Ученик: Что это значит?
Вадим Запорожцев: Истинное бессмертие – когда ты не хватаешься за эту рубашку и не пытаешься ее забальзамировать, а когда ты, за нее не цепляясь, всегда ее можешь воспроизвести, если она тебе нужна. Она у тебя уничтожается, но бессмертие достигается как бы не с точки зрения рубашки, то есть не с точки зрения эгоизма.
Ведь когда человек говорит: «Хочу бессмертия», он хочет бессмертия не своему «Я», а своему эгоизму. Он хочет, чтобы его представления о себе самом законсервировались. Миллиардер хочет бессмертия. А также хочет быть лысым, с золотыми зубами или платиновыми, или у него вставная челюсть, старым, магнатом, все контролирующим, сидящим на Уолл-стрит. И вот в таком состоянии он мечтает еще жить, жить и жить. И он цепляется за бессмертие. Вернее, за то, что он называет бессмертием. А на самом деле он цепляется всего лишь за поддержание оболочки. Он ею не является. Поэтому это не бессмертие - это не пойми что.
А вот истинное бессмертие – это когда ты действительно бессмертен с точки зрения абсолютной не на двадцать тысяч лет, не на сто тысяч лет, даже не на миллион. А вообще, в принципе, вне времени. И ты не цепляешься за форму. Но ты не теряешь нить, которую мы со смертью как бы забываем. Ты не теряешь эту нить.
Поэтому бессмертный может умирать и рождаться. Любопытно, да? Бессмертный, который умер и родился! Вообще, нонсенс! Да? Он умирает и рождается, не потеряв непрерывность этого восприятия, сознания. То есть это для него, как игра, как переход из одной комнаты в другую. Или высшее бессмертие, когда человек действительно поднялся до этого уровня.
Вот именно к такому бессмертию по-настоящему все стремятся. Все остальное, еще раз говорю, - это просто бальзамирование. Это живой труп - ходящий, припудренный каким-то порошком, дабы не рассыпался.
Достигается бессмертие только при отсутствии жажды жизни. А жажда жизни исчезает лишь с исчезновением эгоизма. Бесполезно биться с жаждой жизни. Будь ты сколь угодно храбрым. Мне рассказывают, например, что, мол, вот тот человек безрассудно храбрый. Я обычно говорю, что он не безрассудно храбрый. Он тупой. Он не понимает опасности. Если бы он ее досконально ощущал и понимал, у него тут же проснулся этот инстинкт, если угодно, это качество - жажда жизни. И он еще верещал бы и не стал так безрассудно поступать. Но иногда это ощущение просто притупляется. Это степень, скорее, тупости, а не хладнокровия.
Настоящее хладнокровие возникает, только если ты преодолел жажду жизни путем растворения эгоизма. Если у тебя уже эгоизма нет, то у тебя действительно нет страха смерти. Потому что, а что тогда будет умирать?
Ученик: «Я» - оно и так и бессмертно.
Вадим Запорожцев: «Я» бессмертно, и поток осознания «Я» не теряется.
При смерти сознание начинает метаться, все забывает и рождается, как белый, как ему кажется, лист. Таким образом, у нас есть пять составляющих, которые, в общем-то, определяют наше поведение.
Первое – это тотальное, глобальное неведение. Это поле. На нем, соответственно, - фундамент из нашего эгоизма.
Тотальное неведение говорит, что мы все путаем, все неправильно воспринимаем, одно считаем другим, другое – чем-то третьим. В нашем конкретном случае, когда проявляется это неведение, мы начинаем считать себя не тем, чем мы являемся. Как следствие: мы к чему-то стремимся, что нравится тому телу, с которым мы себя ассоциируем, или, наоборот, чего-то избегаем - того, что, как нам кажется, этому телу не полезно.
И в довершение так или иначе проявляется жажда жизни как венец этого всего.
Ломать по отдельности каждую составляющую этого здания очень тяжело. Легче всего сломать, если выбить у него почву из-под ног - уничтожить неведение. Тогда все остальные колонны «прекрасные» из вот этих качеств - стремления, ненависти - рухнут сами. Бить надо туда, где легче всего разломить, а не там, где тверже. Легче всего разломить неведение.
Вот такой комментарий можно дать на девятый афоризм второй главы «Йога-Сутр» Патанджали с комментариями Вьясы.
10. Эти [аффекты] в «тонком» состоянии устраняются при свертывании [деятельности сознания]
Комментарий Вьясы: Эти пять аффектов, подобно прокаленным [на огне] семенам, погибают вместе с растворением [в своей первопричине] сознания, которое контролирует жизнедеятельность йогина. Что же касается устойчивых (аффектов], существующих в состоянии семени, [еще способного плодоносить], то…
Ученик: и дальше следующий, одиннадцатый, афоризм…
Комментарий Вадима Запорожцева: Итак, мы рассмотрели пять аффектов, которые воздействуют на наше сознание и заставляют его не быть сконцентрированным.
То есть эти аффекты не позволяют ему рано или поздно изменить преломление сознания в субстанции разума. Это возникает, по большому счету, благодаря этим пяти аффектам. Мы их перечислили: неведение, эгоизм, страстное желание чего-то приобрести, страстное отвращение к чему-то и жажда жизни.
Они подчинены, прежде всего, неведению. Неведение, отнесенное к своему «Я», приводит к эгоизму.
В дальнейшем мы связываем свое «Я» с тем, чем мы не являемся – со своим разумом, со своим телом.
Есть какие-то явления и объекты, которые доставляют нашему телу удовольствие, мы это понимаем, и это вызывает страстное желание. Есть же другие моменты, явления, которые доставляют нашему телу, нашему разуму неудовольствие, боль, страдание, и мы от них стараемся избавиться. То есть мы отождествили себя с куском, грубо говоря, мяса. Если этому мясу что-то приятно, мы к этому стремимся, а если ему неприятно, мы от этого, наоборот, всячески стараемся отпихнуться. В результате этого всего возникает такое понятие, как жажда жизни. Все, что начинает угрожать этому куску мяса, мы воспринимаем как надвигающуюся смерть и всячески от этого уходим. А все, что, наоборот, способствует, мы за это цепляемся и притягиваем.
