Ученик: Ну и что это значит?

Вадим Запорожцев: Смотри. Мыслеформа - берется кусок глины, потом мыслеформа - она каким-то образом обрабатывается, потом мыслеформа, что из нее получается и т.д.

Ученик: И кто это делал, в каких условиях, что при этом было, то есть всю последовательность можно отследить?!

Вадим Запорожцев: С той или иной степенью детализации. Мы можем сказать, что гончар на гончарном круге ее обработал, а вот уже степень детализации, отходящая во вне, она в принципе уже может быть не такая четкая. Но мне трудно об этом говорить, это интуитивный процесс. Понятно, что ту же чашку обработал не каменщик, а гончар, это известно точно, если действительно ее не каменщик обработал...

То есть представь себе много волн с течением времени пересекались, пересекались – и возникла одна волна. А потом процесс начинает идти дальше, какие-то другие взаимодействия – это чашка долго употреблялась, потом разбилась, потом ее выбросили. Во внешнем мире – это явление, что из нее пьют чай, что ее кто-то когда-то разбил, что она валяется на свалке. Но все внешние явления порождают во внутреннем мире мыслеформы, и тебе не обязательно ждать, пока это случится во вне. Ты можешь как бы сгенерировать прогноз.

Вот у тебя есть эта чашка, и ты начинаешь прогнозировать в будущее, как эта мыслеформа распадается на множество других. Что вот она использовалась, и вот она на много осколков разбилась, и ты не делаешь это в реальности, в реальном времени. Ты как бы это мгновенно моделируешь у себя в буддхи. И таким образом, соответственно, ты можешь предсказывать, что у этой чашки будет такая-то судьба и завершит она жизнь таким-то образом.

Ученик: Значит ли это, что будущее определенно абсолютно зависит от прошлого?

Вадим Запорожцев: Да, согласно закону кармы.

Ученик: Почему это возможно?

Вадим Запорожцев: Есть причинно-следственная связь. Если ты сейчас имеешь такую волну, она с луны не упала сама по себе. Она как-то возникла. Каким образом? - Некоей цепочкой предыдущих действий. И затем она исчезнет в цепочке следующих действий.

Казалось бы, все логично, все понятно и не противоречит здравому смыслу. В конце концов себя так ведет любой компьютер, который, допустим, просчитывает траекторию космического корабля. Вот наши запускают очередной ракетоноситель, и мы смотрим, восхищаемся, как корабль взлетел. А в это же время где-нибудь в Центре Управления полетом стоят мощные компьютеры, которые, на самом деле, измеряют тепло, давление, силу тяги, ветер, гравитацию. И на графике уже строят предсказания, куда же это все потом приведет – траекторию. Понятно, с известной степенью точности.

Так вот, в отличие от формального подхода, как это делает машина, здесь в принципе то же самое. Но только лишь два фактора вмешиваются: один – объективный, другой – субъективный. Субъективный - то, что иногда просто поражает степень попадания в десятку, выполнение прогноза. Действительно, человек на тебя смотрит и начинает предсказывать твое будущее. Даже страшно становится. Думаешь, что это что-то такое мистическое, совершенно потустороннее. А на самом деле, это всего лишь механизм, отработанный до мелочей.

Ученик: Почему?

Вадим Запорожцев: Потому что наш разум – буддхи и все сопутствующие другие, соответственно, внутренние органы - это один из самых совершенных механизмов в мире. Это механизм! Наш разум – это механизм. Один из самых совершенных, до которого, по большому счету, никакому компьютеру пока просто не дотянуть. Хотя в каком-то ряде задач компьютер, возможно, показывает лучший результат. Но это, скорее, за счет ловкости рук, быстроты и механистичности, а не глубины. Это одна отличительная черта.

Вторая отличительная черта - в том, что действие нашего разума несколько более сильное, чем действие компьютера, в том, что здесь присутствует еще элемент сознания, который высвечивет и который имеет доступ во вневременной канал. Это может быть звучит коряво, но, по большому счету, о чем это говорит? О том, что логическими размышлениями и сосредоточением на том или ином объекте мы достигаем степени однонаправленности сознания, и время останавливается. Мы выпрыгиваем из поля действия времени и, что называется, – видим: вот предмет был здесь, сейчас он в руках, а будет он там. Это свойство звучит фантастически. Вот в этом, может быть, разница с компьютером, который может предсказать траекторию или то, что будет с этим явлением.

Ученик: И как достигнуть или развить это свойство?

Вадим Запорожцев: Способ достижения такой способности – это саньяма, саньяма на объекте.

Многие люди рождаются с этой способностью. Про них говорят: «У него дар ясновидения». У многих он открывается в течение жизни стабильно или редко, с той или иной степенью интенсивности. Никто толком не может предсказать, будет человек правильно делать предсказания или не будет. Это возникает и исчезает, и никто толком не может понять, почему это происходит.

Но йога говорит, что в каждом из этих случаев имеет место саньяма. Только человек с врожденной способностью занимался и тренировал степень вот такой сверхконцентрации, может быть, в предыдущей жизни или жил в таких условиях, где это быстро развилось. Именно поэтому он обладает этой способностью от рождения: вроде ничего не делал, а уже получил. Но не бывает ничего просто так! Значит, в предыдущей жизни практиковал.

Есть такой закон - «Причины и следствия». Если ты чем-то обладаешь, то была некая причина, почему ты этим обладаешь.

Однако даже человек, который абсолютно не обладает этим свойством, может достичь этой сверхспособности именно за счет саньямы - последовательного сосредоточения со все большей и большей концентрацией на объекте или явлении, в отношении которого он может или хочет дать предсказание. У каждого в руках этот метод есть, если у тебя есть сознание, если ты живое существо. Вопрос только в том, будешь ты в себе это развивать или не будешь.

17. Из-за ложного отождествления слова, объекта и значения [происходит] их смешение. Благодаря санъяме относительно их различия [возникает] знание звуков, [издаваемых] всеми живыми существами.

Комментарий Вьясы: Итак, функция органа речи - только [произнесение] звуков, а объектом органа слуха [выступает] лишь [такое движение воздуха, которое] трансформировалось в артикулируемые звуки. Что касается слова, то оно воспринимается разумом как нераздельность звучания ¹.

Звуки фонемы по своей природе не могут быть взаимной поддержкой друг другу, поскольку они не обладают свойством возникать одновременно. Они, [следовательно], возникают и исчезают, не вступая в контакт [друг с другом для производства] слова и передачи его значения. Поэтому каждый [из них по отдельности] называется «лишенным внутренней формы слова». Вместе с тем каждый звук обладает сущностью слова и аккумулирует в себе способность всех обозначений, он как бы обретает всеобщность [слово] форм благодаря взаимосвязи с другими звуками, «сотрудничающими» с ним. Предшествующий [звук] определяется последующим, а последующий - предшествующим в [их] специфическом расположении. Таким образом [некоторое] множество звуков, следующих друг за другом в определенном порядке, оказывается отнесенным благодаря условному соглашению к [такому-то] объекту. И хотя они заключают в себе способность выражения всего, [будучи произнесенными] в следующем сочетании - «г», «ау» и «х», обозначают [только один] объект, имеющий подгрудок и т. п., [то есть корову].

Такая целостная последовательность артикулируемых звуков, отнесенная в результате условного соглашения к данным объектам и передающая [содержание] единичного ментального акта, есть слово, [то есть] обозначающее как знак обозначаемого [объекта]. Это единичное слово представляет сферу единичного ментального акта и производится единичным усилием [органов артикуляции]. Оно не имеет частей или [внутренней] последовательности и не со­стоит из [физических] звуков. Оно ментально и вводится в действие благодаря восприятию последнего звука. Если у [человека] возни­кает желание сообщить [нечто] другим, то он может выразить это посредством только артикулируемых звуков, воспринимаемых слу­шателями. Использование языка, не имеющего начала [во времени], насыщает рассудок [обычных] людей следами бессознательных впечатлений, [благодаря которым и возможно правильное понима­ние языка]. При этом [слово] рассматривается как обладающее высшей реальностью.