Уилл Брайант поднял растопыренную пятерню свободной руки и четыре пальца той, которой держал телефон.

– Ага, итого – девять, – согласился Тромбо.

– Прошу прощения, сэр? – спросил Стивен Риделл Картер через помехи междугородной связи.

– Да ничего такого серьезного, – прорычал Тромбо. – Послушай-ка, Стив, сможешь на несколько дней отвадить прессу от этого случая? Хотя б денька на два…

– Дня на два? – Голос Картера обрел встревоженные нотки. – Но, мистер Тромбо, как у меня, по-вашему, должно получиться?.. Контакты с копами есть у всех местных журналистов. Как только мы сообщим о происшествии утром, и полиция штата, и ребята из местного убойного отдела в Кайлуа-Кона, и этот тип из ФБР, Флетчер, нагрянут к нам. Как только я позвоню утром…

– Не вздумай звонить. – Тромбо перестал крутить педали, сделал глубокий вдох. Под его ногами облака льнули к фасаду небоскреба.

На линии временно воцарилась тишина. Наконец Картер сказал:

– Это противозаконно, сэр.

Байрон Тромбо прикрыл микрофон гарнитуры потной ладонью и повернулся к референту Брайанту.

– Кто принял на работу этого сопляка?

– Вы сами и приняли, сэр.

– Я принял, я и уволю, – буркнул Тромбо, отводя от микрофона руку. – Стив, ты меня слышишь?

– Да, сэр.

– Ты же помнишь, что завтра у меня в Сан-Франциско встреча с командой Сато?

– Конечно, сэр.

– Ты знаешь, как важно для меня избавиться от этой треклятой долговой ямы под названием «курорт», пока не потеряна большая часть вбуханных в нее денег?

– Знаю, сэр.

– А знаешь ли ты, как тупы Хироши Сато и его инвесторы?

Картер смолчал в ответ.

– В восьмидесятых эти парни потеряли половину своих денег, скупая Лос-Анджелес, – уверенно продолжал Тромбо, – а в девяностых надумали спустить и остаток, вложившись в Мауна-Пеле и в уйму иных убыточных проектов на Гавайях. Поэтому, Стив… Эй, Стив?

– Сэр?..

– Эти ребята могут быть глупыми, но они не слепые и не глухие. Прошло три месяца с момента последнего инцидента – пусть думают, что ситуация там выровнялась. Арестовали этого гавайского смутьяна – как его там звали?

– Джимми Кахекили, – помог Картер. – Он не смог внести залог, так что его все еще держат в тюрьме в Хило, и он точно не мог…

– Мне глубоко плевать, мог он или нет. Главное, чтобы япошки не подумали, что убийца все еще бродит по острову. Они трусливы, что крысы. Их туристы боятся ездить в Нью-Йорк, в Лос-Анджелес, в Нью-Йорк и в Майами – блин, у них столько говна в штанах, что они вряд ли осмелятся куда-то поехать в США. Но Гавайи – другое дело. Думаю, их тешит мысль, что там нет оружия… ну и раз уж они владеют целой половиной тамошних активов, чокнутых американцев с пушками там нет. В любом случае я хочу, чтобы Сато и его компания думали, что Джимми Кахека… как его там… в общем, пусть думают, что это он всех убил и больше такое не повторится. По крайней мере, пока контракты не подписаны и не скреплены семью печатями. Три денечка, Стивен. Максимум – четыре. Это что, слишком?

На другом конце провода – тишина.

– Стив?..

– Мистер Тромбо, – послышался усталый голос, – вы знаете, как трудно было заткнуть персоналу рот после других инцидентов? Людей приходилось возить на автобусе из Хило, а теперь, когда вулкан нежданно-негаданно проснулся и…

– Эй, – перебил его Тромбо, – вулкан чуть ли не первая наша достопримечательность, так ведь? Разве мы не пиарили его везде и всегда? И где же эти чертовы туристы теперь, когда извержение в разгаре?

– …и лава залила одиннадцатое шоссе, сделав его непригодным для движения, мы вынуждены нанимать временных рабочих в Ваймеа, – закончил Картер невозмутимо. – Ребята, которые нашли гольф-кары, уже раструбили об этом своим друзьям. Даже если я нарушу закон и не позвоню в полицию, случай никак не останется в секрете. Кроме того, у пропавших без вести есть семьи и друзья…

Тромбо так крепко вцепился в руль своего велотренажера, что его костяшки пальцев побелели.

– На какой срок у этих мудозво… в смысле, у этих пропавших гостей… были путевки?

Повисла пауза.

– На семь дней, сэр.

– И как долго они пробыли, прежде чем исчезли?

– Только сегодня днем прибыли, сэр… в смысле, вчера.

– Значит, их никто не ждет в ближайшие шесть суток?

– Да, сэр, но…

– А мне нужны всего три гребаных дня, Стив.

В микрофоне нерешительно затрещали помехи.

– Мистер Тромбо, я могу обещать вам только двадцать четыре часа. Мы сможем представить это как внутреннее расследование на первых порах – вроде как нужно убедиться, что кто-то куда-то реально пропал, – но потом все равно придется иметь дело с ФБР. Они и так недовольны нашим сотрудничеством после предыдущих исчезновений. Думаю, что…

– Помолчи минутку, – прервал его Байрон, выключил микрофон и повернулся к Брайанту. – Ну, что думаешь?

Секретарь тоже поставил вызов на телефоне на удержание.

– Думаю, он прав, мистер Тромбо. Копы все равно узнают через день или два. Если покажется, что мы пытаемся что-то скрыть, что ж… мы сделаем только хуже.

Байрон кивнул и глянул на парк. Метель затянула его от края до края траурным крепом, озеро превратилось в подобие белого блюдца. Вздернув подбородок, богач расплылся в шкодливой улыбке.

– Какие планы на ближайшие дни, Уилл?

Брайанту не нужно было заглядывать в бумаги, чтобы ответить:

– Этим вечером команда Сато приземлится в Сан-Франциско. На завтрашний день у вас запланировано начало переговоров с ними. После завершения переговоров, если мы придем к общему решению, Сато и его инвесторы хотели бы провести еще два дня играя в гольф в Мауна-Пеле, прежде чем вылететь обратно в Токио.

Улыбка Тромбо сделалась еще шире.

– Значит, пока что они в Токио?

Брайант взглянул на часы:

– Так точно, сэр.

– Кто там с ними? Бобби?

– Конечно, сэр. Бобби Танака – наш лучший японский агент. Он свободно говорит по-японски и отлично ладит с типами калибра Сато.

– Тогда мы сделаем вот что. Позвони сейчас Бобби и скажи, что встреча переносится на Мауна-Пеле. Дела хорошо спорятся, когда еще и в гольф есть возможность поиграть – так ведь?

Уилл поправил галстук. В отличие от начальника, крайне редко облачавшегося в деловой костюм, он носил костюм от Армани.

– Думаю, я понял вас, сэр.

– Еще бы. – Тромбо усмехнулся. – Если хочешь замерить пульс, лучше держать пальцы прямо на запястье, а не пихать их в задницу, я же прав?

И все же Брайант колебался:

– Японцы не любят, когда планы меняются на ходу. Это для них мэйваку[2], понимаете?

Тромбо слез с велотренажера, прошел к своему столу, схватил полотенце со стойки и вытер лоб.

– Мне плевать, честно. Кроме того – им что, плевать на оживший чертов вулкан?

– Оба вулкана проснулись, – заметил Уилл. – Я так понимаю, прошло уже несколько десятилетий с тех пор, как…

– Да-да, уловил, – прервал его Байрон. – Не думаю, что на нашем веку такое еще раз случится – так ведь считает доктор Гастингс, наш прикормыш-вулканолог? – Он снова включил микрофон. – Стиви, ты еще здесь, мальчик мой?

– Да, сэр, – откликнулся Стивен Риделл Картер, который был старше Байрона Тромбо на добрых пятнадцать лет.

– Слушай, дай нам двадцать четыре часа. Проведите внутренний обыск, перекопайте побережье, сделайте все возможное, чтобы ФБР вас по головке потрепало. А уж потом можно и полицию вызвать. Но сутки спокойной деловой атмосферы – это то, что нужно мне позарез.

– Вас понял, сэр. – Голос Картера звучал отнюдь не радостно.

– И подготовь президентский номер и мою личную хижину. Я прилечу вечером, и примерно в то же время прибудет команда Сато.

– Сюда, сэр? – всполошился Картер.

– Да, Стив. Если вдруг хочешь получить комиссионные в один процент от сделки, не говоря уж о щедрой прощальной премии, устрой, чтобы все было тихо-мирно, пока мы любуемся вулканом и обсуждаем наши дела. Когда юристы поставят последнюю точку и напишут все, что нужно, мелким шрифтом – можешь на узкоглазых хоть психопата с бензопилой спустить, я возражать не стану. Но не раньше, чем сделка будет заключена, – я понятно выражаюсь?