— Выпущено девять снарядов, босс, — доложил Вуди. Макколл и заряжающий открыли люки, чтобы проветрить внутреннее помещение от едкого порохового дыма. Наводчик снял кожаный шлем и потряс головой. Его светлые волосы были грязными и мокрыми от пота. — Знаешь, все-таки у старого М-60 были свои достоинства.

— Какие, Вуди?

— В нашем М-1 нет нижнего люка. А там можно было помочиться, не вылезая наружу.

— И понадобилось тебе говорить об этом! — простонал механик-водитель. — Я едва сдерживаюсь!

Макколл засмеялся и лишь через несколько мгновений понял причину веселья — они впервые остановили Ивана, отбили атаку, не отступая назад. Очень удачно, поскольку сейчас проделать это было бы трудно. А как реагирует на все это экипаж? Они шутят!

О'Мэлли снова поднял в небо свой вертолет. Теперь он проводил в полете в среднем по десять часов ежедневно. За последние четыре дня было торпедировано три судна, еще в два попали ракеты, запущенные с подводных лодок, но русские дорого заплатили за это. В исландских водах у них находилось примерно двадцать подводных лодок. Восемь было потоплено, когда они пытались прорваться через оборонительный заслон в Датском проливе, представляющий собой внешнюю линию обороны ударного соединения. Еще несколько пали жертвами кораблей с буксируемыми гидролокационными антеннами, чьи вертолеты были усилены теперь вертолетами с британского авианосца «Илластриэс». Дерзкий русский шкипер на своем «танго» сумел, наконец, прорваться к одной из авианосных боевых групп и всадить одну рыбу в толстую кожу «Америки», но был тут же атакован и потоплен эсминцем «Кэрон». Подбитый авианосец мог теперь развивать скорость не больше двадцати пяти узлов, чего едва хватало, чтобы обеспечивать взлет и посадку самолетов, но по-прежнему оставался в составе соединения.

Группа «Майк» — в нее входили «Рубен Джеймс», «Бэттлэкс» и «Илластриэс» — сопровождала десантные корабли, направляющиеся к югу для новой высадки. В «темных лесах» по-прежнему скрывались страшные «медведи», и Иван продолжал преследовать десантные корабли, как только выдавалась такая возможность. С тысячи футов О'Мэлли видел «Нассау» и еще три корабля к северу от себя. Над Кефлавиком поднимался дым. Русским войскам не давали ни минуты покоя.

— Им будет трудно выследить нас, — произнес вслух Ролстон.

— Ты считаешь, что у русских войск нет раций? — спросил О'Мэлли.

— Есть, конечно.

— Тогда что им мешает увидеть нас вот с тех высот и связаться по радио с подводными лодками?

— Я как-то не подумал об этом, — признался младший лейтенант.

— Ничего страшного. Можешь не сомневаться, что Иван подумал. — О'Мэлли снова посмотрел на север. Там, на десантных кораблях, находились три тысячи морских пехотинцев. Эти парни не раз спасали его во Вьетнаме.

«Рубен Джеймс» и О'Мэлли занимали ближнюю к берегу позицию, охраняя фланг маленького конвоя, а британские корабли и вертолеты защищали его со стороны моря. Глубины были здесь сравнительно небольшими. Буксируемую гидролокационную антенну пришлось смотать и поднять на борт.

— Уилли, сбрасывай, сбрасывай! — В воду полетел первый гидроакустический буй, работающий в активном режиме. В течение нескольких следующих минут было сброшено еще пять буев. Пассивные гидролокационные буи, которыми пользовались в открытом океане, здесь приносили мало пользы. Русским субмаринам незачем подкрадываться, когда им сообщают о местонахождении кораблей противника. Лучше отпугнуть их, чем пускаться на хитрости. Три часа, подумал О'Мэлли.

— «Стилет», это «Ромео», — послышался голос Морриса. — «Браво» и «Индия» выследили возможный контакт мористее, в двадцати девяти милях, на пеленге два-четыре-семь.

— Понял вас, «Ромео», — отозвался О'Мэлли и обратился к Ролстону:

— Этот ублюдок находится на расстоянии ракетного выстрела. Он может доставить крупные неприятности морской пехоте.

— Контакт! Возможный контакт с четвертого буя, — произнес Уилли, глядя на дисплей гидролокатора. — Слабый сигнал.

О'Мэлли развернул вертолет и направился обратно вдоль линии сброшенных им буев.

— Как вы считаете, где они? — спросил Андреев у флотского офицера связи. Координаты американского соединения наносили на карту на основании донесений наблюдательных пунктов, расположенных на горных вершинах.

— Пытаются добраться до целей, — покачал головой моряк.

Генерал вспомнил время, проведенное им самим на борту корабля, каким беззащитным он чувствовал себя, какой опасности подвергался. Где-то в глубине сознания он испытывал сочувствие к американским морским пехотинцам, однако Андреев не мог позволить себе такой роскоши, как великодушие. Его десантники вели тяжелые бои, и ему совсем не нужны были дополнительные войска противника с тяжелой техникой — совсем не нужны!

Его дивизия была развернута таким образом, чтобы как можно дольше не допускать американцев в районы Рейкьявика и Кефлавика. Первоначальное задание осталось без изменений — не дать войскам НАТО пользоваться авиабазой в Кефлавике. Он мог выполнить это задание, пусть угрожающее вероятным уничтожением его отборных войск. Проблема, однако, заключалась в том, что и аэропорт Рейкьявика представлял такую же ценность для противника, а удержать оба объекта силами одной легкой дивизии без танков и артиллерии не представлялось возможным.

И вот теперь американские десантные суда плыли вдоль берега Исландии издевательски близко, в непосредственной видимости русских наблюдательных постов — целый полк морской пехоты с тяжелым вооружением и вертолетами, который мог высадиться, где пожелает. Если Андреев произведет перегруппировку для отражения новой угрозы, он подвергнет свои части на передовой смертельной опасности в момент отрыва от противника. Стоит ему задействовать резервы, как они окажутся на открытой местности, где будут в пределах досягаемости вражеской морской артиллерии и авиации, которые смогут уничтожить их. Американцы перебрасывают этот полк не для того, чтобы усилить войска, сражающиеся с его воздушно-десантной пехотой, а чтобы воспользоваться на мгновение возникшей слабостью. Выйдя на расчетную позицию, десантные корабли могут дождаться сумерек или плохой погоды и незаметно подойти к берегу, чтобы высадить морских пехотинцев. Как развернуть свои части для предотвращения этой угрозы? Радиолокаторов у него не осталось, в строю всего одна реактивная пусковая установка «земля-воздух», а линейные корабли методически уничтожали его артиллерию.

— Сколько подводных лодок поблизости от нас?

— Не знаю, товарищ генерал.

Моррис наблюдал за планшетом, на который наносили данные, полученные от гидролокаторов. Контакт с гидроакустическим буем исчез через несколько минут. Косяк сельди, наверно. В океанских водах у берегов Исландии масса рыбы, и гидролокатор может принять ее за подводную лодку. Гидролокатор фрегата был практически бесполезен, пока корабль старался не отстать от десантных судов. Сообщения о возможной подводной лодке со стороны моря — а сейчас любой контакт с подводной лодкой мог означать субмарину противника, вооруженную крылатыми ракетами, — было достаточно, чтобы коммодор приказал идти на полном ходу.

О'Мэлли погружал сейчас свой гидролокатор, пытаясь заново обнаружить утерянный контакт. Он оставался единственным, кто занимался сейчас поисками подводных лодок.

— «Ромео», это «Браво». Информируем вас, что обнаружили возможный контакт с подводным ракетоносцем противника. — Дугу Перрину приходилось исходить из самых пессимистических предположений.

— Понял вас, «Браво». — Судя по полученным данным, три вертолета помогали британскому фрегату в этом поиске, и «Бэттлэкс» занял позицию между контактом и десантными кораблями. Не забывай об осторожности. Дуг, подумал Моррис.