Другой волшебник выступил вперед, и Ивар сразу признал долговязую костлявую фигуру Бьярна из Ульфгримова подворья.

— Терпение наше иссякает, — проговорил Бьярн своим скрипучим голосом. — Ты не хочешь показаться нам, как сделал бы это всякий заслуживающий доверия маг, зато так плюешься оскорблениями и угрозами, точно тебя вскормили серой. Хотел бы я узнать, какого рода ты маг, кроме того, что выступаешь против законов Йотунсгарда. Мы уже видели кой-какие твои штучки, но они нас не слишком впечатлили. Может, ты скорей мошенник, чем маг? Я вызываю тебя доказать, что ты способен на большее, чем прикончить старую клячу и разогнать шайку трусов. Ну-ка, порази меня молнией! Убей меня сейчас же, если сможешь, — я тебе дозволяю! — Он протянул вперед руки, показывая, что не станет ни сражаться, ни даже защищать себя.

— Убей, убей его! — взволнованно воскликнул Флоси. — Тебе повезло!

Регин выступил из-за камня, сжимая в руке посох.

— Регин, — одернул было его Ивар, — ты же не выстоишь против всех троих! Убьешь одного, а два других прикончат тебя! Не глупи, Регин!

Маг словно не слышал его. Он оперся на посох, и несколько минут Регин и его противники изучающе разглядывали друг друга.

— Не стоит устраивать такое представление, Бьярн, сын Ульфгрима, — сказал наконец Регин. — Надо быть совершенным ничтожеством, чтобы поднять руку на такого шута, как ты. Насколько мне известно, этот скиплинг, альвы и нанятый ими маг уже были в твоих руках, и ты упустил их. Надеюсь, что ты до конца своих дней не простишь себе такой промашки.

Бьярн схватился за посох:

— Кто ты такой? С виду ты черный гном. Разве не предательство — служить убийцам сына Свартара?

— Я чародей, а мы живем по собственным законам, и нам нет дела ни до Свартара, ни до кого иного, пока он первым не заденет меня. — Регин говорил, прикрывая лицо капюшоном.

— Чародей? — Еще один волшебник шагнул вперед. — Что же ты предаешь Йотунсгард, где всегда почитали чародеев и черную магию? Веками ждали мы того, кто раскроет тайны меча Элидагрима и приведет нас к тому, чтобы править всем Скарпсеем, а ты предпочел позволить, чтобы низкорожденный скиплинг захватил в свои руки мощь, которая по праву принадлежит йотунам! Мы бы сделали тебя королем. Тебя обвели вокруг пальца. Сколько золота обещали тебе за службу? Мы дадим вдвое больше.

— Всего лишь малое колечко из сокровищ Андвари, — холодно отвечал Регин, — и иной платы мне не надобно. Эти альвы не грозили сделать меня королем, взвалить на меня тяготы ненужного богатства или нежеланной власти, и за это я им благодарен. Да не люблю я болтать попусту. Если вы требуете, чтобы я показал вам свое искусство, ничего иного мне не остается, как только бросить вам вызов. Либо убирайтесь отсюда все до единого, либо я вызываю всех троих на поединок, который и решит, уйдем мы отсюда или нет.

— Всех троих? — повторил Бьярн, и волшебники обменялись озадаченными взглядами, точно не веря удаче; впрочем, тут же в этих взглядах блеснуло подозрение. — Ты хочешь стать один против нас троих? — Бьярн по-волчьи оскалился.

— У вас разве ушей нет? — огрызнулся Регин. — Или недостаточно силы, чтобы правильно понять меня?

Вместо ответа Бьярн направил свой посох на Регина и метнул в него ледяную грохочущую молнию. Регин легко отразил удар и в ответ швырнул огненную молнию в волшебников. Они остановили ее своим заклятьем и ответили дождем ледяных игл. Регин взмахом руки оградил себя стеной из пламени, и лед с шипеньем истаял. Там, где пролился дождь, трава почернела, точно облитая ядом.

Маги продолжали обмениваться заклятьями, точно упражняясь в волшебстве или развлекая благодарных зрителей. Время от времени противники высказывали похвалу особо удачному заклинанию. Альвы начали обмениваться своими суждениями и воплями подбадривали Регина, словно все это было затеяно лишь для того, чтобы развлечь приятелей после сытного обеда.

Но вдруг характер поединка изменился: три волшебника один за другим метнули в Регина три заклятия. Регин отразил их и ответил подряд несколькими огненными заклятиями, но ни одно не задело волшебников. Они возвели вокруг себя кольцо мерцающегося синего пламени, точно желая показать, что тоже не чужды огненной магии.

Следующее заклятие йотунов не долетело пятидесяти футов до Регина. Мгновение оно дымилось и извивалось, а затем вдруг ожило. Пять белых волков, сверкая глазами и скаля клыки, бросились на Регина Маг уничтожил их, и они сгорели жарко, как смолистые дрова.

Волшебники-йотуны предложили отдохнуть и посовещаться, и Регин благородно согласился. Он сел на камень, чтобы отдышаться, и оглядел своих спутников.

— Недурно для пожилого новичка, — криво усмехнувшись, заметил он. — Если б я не лишился почти всей магии черного гнома, я уже заколотил бы всю эту компанию на пятьдесят футов под землю.

— Может, нам помочь тебе? — осведомился Скапти, озабоченно дергая себя за ухо. — Эти ледяные стрелы порой падали чересчур близко.

— Когда мне понадобится помощь, я сам об этом попрошу, — резко ответил Регин.

Ивар наблюдал за волшебниками: те, усевшись поудобнее, пустили но кругу фляжку. Он покачал головой, подумав, что ни один поединок в мире скиплингов не тянулся бы так лениво, с перерывами на отдых и питье.

Регин снова занял свое место, сухо кивнув Ивару, который поглядел на него так хмуро и подозрительно, точно его защитник был одним из йотунов.

— Готов ты начать? — осведомился Бьярн с легким поклоном.

Регин поклонился в ответ:

— Готов. Надеюсь, вы приберегли напоследок лучшие ваши заклятия. Эти простенькие фокусы, несомненно, милы, но, друзья мои, этого недостаточно, чтобы напугать меня.

— Прискорбно слышать, — отозвался Бьярн, и в течение получаса маги, как и прежде, обстреливали друг друга заклятиями. Затем волшебники-йотуны сотворили дымовую завесу, которая скрыла их совершенно. Регин тотчас насторожился. Все с волнением вглядывались в облако дыма — кроме Финнварда, у которого вид был на редкость озадаченный.

— Я чую что-то странное, — пробормотал он, оглядываясь на долину, на путь, которым они пришли сюда. — Боюсь, нам перекрыли дорогу к отступлению.

— Да помолчи ты, Финнвард! — фыркнул Флоси. — Что ты смыслишь в боевой тактике?

— Я только знаю, что, если бы кто-то забрался к нам за спину, нам бы было худо, а йотунам хорошо, — отвечал Финнвард упрямо.

— Пускай Регин ломает над этим голову, — вставил Эгиль.

— Но я почти уверен… — начал Финнвард.

Регин прервал его шумным порывом колдовского ветра, который разорвал завесу дыма и унес клочья прочь. Все как один подались вперед, высматривая, что делают волшебники.

— Глядите! — вскричал Финнвард дрожащим от ужаса голосом, и путники, рывком развернувшись, воззрились на возникшее перед ним зрелище. Три огненных столба, извиваясь и обретая облик, перегородили долину.

— Огненные великаны! — воскликнул Регин, перекрикивая рев и треск пламени, и тут же очутился между спутниками и огненными чудищами, размахивая посохом и швыряя молнию за молнией.

Ивар нырнул под защиту большого камня и выглядывал из-за укрытия, щурясь оттого, что сверкание глаз великанов слепило нестерпимо. С виду они напоминали йотунов, но ростом вдвое выше самого высокого дерева, какое Ивар видел в жизни, и покрыты латами, блиставшими, точно солнце. Лица их тоже сверкали, а волосы колыхались, точно пламя костра. С громоподобным ревом один из великанов поднял руку и метнул огненный шар в Регина, который казался до того сухим и хрупким, что его мог бы смести один яростный порыв ветра.

Регин отразил удар и метнул три огненных шара, взорвавшихся дымной зеленью. Перед мощью и сверканием великанов усилия Регина казались так же ничтожны, как искры, брызнувшие из горящего в очаге хвороста. Флоси завопил, призывая к отступлению и отчаянно уворачиваясь от огненного шара, осыпавшего их пламенными брызгами.

— Успокойтесь! — призвал голос Регина, почти не видного за плотной завесой дыма. — Помните, йотуны — мастера иллюзий и обмана. Не отступайте… — Грохот взрыва оборвал его на полуслове, и Ивар с ужасом взглянул на Скапти.