Мать долго вглядывалась в его лицо, глаза, и, перекрестив, молча поцеловала в лоб.
- Я все знаю, сынок, ты поступил правильно. С Богом, родной мой...
15.
Старик проснулся от предощущения счастья. Он открыл глаза и рассмеялся тихонько. Луна заглянула в узкое окно и высветила выскобленную ножом белую столешницу, искупалась в матовой бронзе вновь подвешенной рынды, блеснула на стекле банки, куда кто-то воткнул косматую сосновую ветку с шишечками, прошлась по темным фигуркам из мякиша, оставшимся от бывшего жильца, - и остановилась на новеньких нарах из жердей, на которых спал Чекушка. Чекушки там не было.
Сладко сопел Иван на мешках со свежей травой, бормотал во сне Горелый, мерно дышал Седой с нахмуренным лбом. Чекушки не было.
Старик тихо поднялся, на цыпочках прошел по винтовой лестнице и осторожно выглянул. У полуразвалившихся зубцов почти на самом краю башни стоял Чекушка в матросской фуражке с лентами. Ленты волшебно шуршали, колеблемые легким ночным ветерком - мальчик смотрел из-под ладони вдаль и шепотом отдавал команды невидимым матросам.
- Чекушка... - тихо позвал Старик.
- Взойдите на мостик, сэр, - грозно ответил строгий капитан. Чекушка, не глядя, сделал нетерпеливый жест рукой, словно уже давно поджидал его.
- Есть, капитан! - Старик от волнения отдал честь левой рукой, вывернув ладонь.
- К пустой голове не прикладывают, сэр.
- О, да, я понял вас, капитан, - Старик нацепил очки и наклонился вперед, всматриваясь в темноту.
- Что там? - взволнованно прошептал он.
Чекушка окинул его суровым взглядом.
- Остров.
Старик поправил очки и еще сильнее наклонился вперед.
- Там, ткнул пальчиком капитан. - Смотрите внимательней, сэр.
- Вижу! - вдруг вскричал Старик и сдернул очки. - Вижу!
- Видите? - переспросил уже не капитан, а Чекушка.
- Да, вижу, - искренне отвечал Старик.
- Какой он? - одними губами прошептал Чекушка.
- Чудесный. Он чудесный, капитан.
- Ты, правда, его видишь? - Нотка сомнения еще звучала в его голосе. Но Старик посмотрел ему в глаза и отвечал не колеблясь: "Да!".
И Чекушка поверил. Он оглянулся по сторонам, сделав круглые глаза, и вцепился в руку Старика.
- Поклянись! Поклянись, что никому не расскажешь.
- Клянусь, - отвечал Старик, подняв, как Чингачгук руку.
- Слушай, - взволнованно и торопливо зашептал Чекушка. - Мы едем на остров. - Старик кивнул. - Мы и деньги копим... У нас уже, знаешь, сколько... - Чекушка наморщил лоб, пытаясь сосчитать. - В общем, много уже... Но не хватает. Мы, как только накопим, сразу купим корабль... Ну, маленький... шхуну или яхту... и поплывем...
- А зачем? - робко спросил Старик.
- Как зачем?! Там ничего этого не будет!
- Старик не спросил "чего", он понял. Он понял все и прижал Чекушку к груди.
16.
Под утренний звон колоколов в парк вошла Любка. В туфельках-лодочках на небольших точеных каблуках, юбочке-полоске, едва прикрывающей округлость ягодиц, футболке, нарочито оголяющей одно плечо, и парике, взбитом а ля Мэрилин Монро. Она плюхнулась на скамейку рядом с молодящимся старичком со шкиперской бородкой и розовым галстуком-косынкой, подвязанным под клетчатой ковбойкой. Старичок сухо кашлянул и прикрылся газетой. кося глазом на стройные Любкины ножки,
Любка достала из сумочки зеркальце и, забавляясь, пустила зайчика двум молодым людям, пьющим пиво, перевела лучик на трех собутыльников, прятавшихся в кустах, провела по соломенным шляпкам старушек, сидящих напротив, и, наконец, облагодетельствовала старичка. Старичок отложил газету, просияв новенькими зубами.
- Гуляете? - смущенно кашлянул он.
Любка молча смерила его презрительным взглядом. Старик стушевался.
- Действительно, вопрос глупый...Что еще можно делать в парке в такой чудный день. - Старик хихикнул.
- Многое можно, - многозначительно произнесла Любка и вынула из сумочки сигареты. Старик подвинулся и щелкнул дорогой зажигалкой. - Позволите?
Позволив, Любка царственно протянула руку за зажигалкой. Старичок протянул с готовностью.
- Зыконская вещь, - Любка выдохнула дым прямо в лицо старикашке.
- В таком случае позвольте вам ее презентовать. Старушки напротив возмущенно вскинули подбородки. Любка пустила дым и в их сторону. Старушки отвернулись. Любка бросила зажигалку в сумочку.
- Вы знаете, как называется эта церковь? - мурлыкнул старичок.
- Как? - скорчила заинтересованностъ Любка.
- Благовещенья! - ликуя, отвечал старичок. - Что означает "благая весть". По Евангелию это означает тот момент, когда Святой Дух в виде голубя сообщил Марии, что она... м-м...
- Забеременела, - подсказала Любка.
- Именно так! -восхитился старичок.
- Вы, как я вижу, увлекаетесь историей? - сделал непонятный вывод старичок.
Любка подумала и согласилась.
- Тогда смею вас заверить, что вам необыкновенно повезло.
- И вам, - игриво заметила Любка.
- 0 да, - возбудился старичок, - в свое время я занимался археологией...
- В какое? - неприлично фыркнула Любка.
- В э... э... свое, - замялся старичок. - Так вот, я с огромным удовольствием мог бы вам рассказать о многих чудесах, более того, я могу все это вам просто показать...
- Показать? - фальшиво удивилась Любка, но старичок не заметил.
- Да, здесь рядом. Не желаете пройтись. Или вы предпочитаете такси? -едва сдерживая восторг, галантно привскочил старикашка. Старушки разом посмотрели в их сторону.
- Такси, - Любка щелчком отправила сигарету в кусты и захрустела гравием, отчаянно вихляя бедрами. Старичок, воровато пригибаясь, засеменил рядом.
- Мы вам очень признательны, - с легким акцентом благодарил представитель консульства Артура. - Мы никогда не сомневались в добропорядочности российских граждан. - Он потряс руку Артура в своих пухлых ладонях и аккуратно сложил в саквояж синий заграничный паспорт и шкатулку Старика.
Артур, широко улыбнулся в ответ:
- Не стоит благодарности. Я только хотел бы попросить вас, - (лицо представителя застыло в напряженной улыбке), - в случае, если гражданин захочет узнать, так сказать, об обстоятельствах... - Артур протянул визитную карточку, - пусть позвонит или просто зайдет в любое удобное для него время. Буду рад услужить.
- О, да, конечно, - вновь расцвел представитель.
Проходя мимо откровенно скучающего милиционера в будке под выгоревшим на солнце итальянским флагом, Артур услышал, как в кармане его пиджака засвиристел телефон.
- Да, - строго сказал он. - Слушаю, - чем дальше он слушал, тем больше темнело его лицо. - Где? - задал он единственный вопрос и открыл дверцу своего автомобиля.
17.
- Седой. тебя Любка ищет, - как можно безразличней говорил Марсель (пятнадцатилетний подросток), отыскивая взглядом потенциальную цель в гомонящей потной толпе Апраксиного двора.
- Это ее дело, - оборвал его Седой.
- Есть! - подбежал запыхавшийся Горелый. - Видак ищут дешевый, двое их... -Он указал на здоровенного парня в мокрой под мышками рубахе с круглой рязанской физиономией и его близнеца, поменьше, - Они робко выспрашивали бойкого продавца и хмурили выгоревшие брови, видимо, переводя валюту на рубли.
- Вы магнитофон ищите? - очень вежливо спросил у них Марсель, вынырнув из людской массы.
- Видак, - кивнул ошалевший от духоты рязанский Геракл.
- А что? - насторожился его близнец.
- Приятель "Панасаник" сдает... - Марсель рассеянно покрутил глянцевым паспортом в руках, - почти даром. Не хотите взглянуть?
Приятели переглянулись и кивнули, то есть, клюнули.
_ _ _ _ _
- Четыре головки, новенький, муха не садилась, - радостно говорил Марсель, ведя оробевших приятелей по мраморной лестнице к в общем-то небогатой двери на первом этаже, в которой, однако, торчало бронзовое кольцо и на которой висела табличка с витиеватой надписью "Профессор Ланской".
