— Я помню, как ты изредка ругала на чем свет стоит свою музыкальную шкатулку, когда не могла завести ее, — вновь заговорил Уинн. — Конечно, вполне возможно, что ты выросла в каком-нибудь клане или в колонии исследователей, однако ты ни разу не упомянула об этом. Кроме того, твое появление на моей палубе озадачило тебя не меньше, чем меня. Нет, — продолжал он, — одних этих фактов было достаточно, чтобы возбудить мое любопытство. А удовлетворил я свое любопытство, только изучив одну из твоих книжек. Тогда-то я и понял, в какой ситуации ты оказалась.

Зоя не представляла, каким образом он это понял.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, Зоя, что, изучая бумагу, на которой напечатан текст, я заметил дату, проставленную на первой странице…

Так вот как он догадался! Она представила, как он переворачивает страницы одной из книжек и вдруг видит дату, отстоящую от его времени почти на два века, дату из его — а теперь и ее — будущего. Вспомнив любовь Джона к деталям, она получила лишнее подтверждение, что очень многие черты передаются по наследству.

— И что же ты подумал? — поинтересовалась она.

— А что я мог подумать? Я был потрясен, никак не мог поверить. Но я сразу учуял запах неизвестного. Исследование часто сродни поиску, а мне очень нравится это занятие. Я страшно обрадовался и немедленно принялся за остальные книги. На всех напечатана одна и та же дата: тысяча девятьсот девяносто пятый год. Остальное, моя дорогая, дело логики.

— Опять логики?

Не может быть, чтобы он говорил серьезно. Наверняка он дурачится. Окажись она на его месте, она бы решила, что у нее галлюцинации. Его непоколебимая уверенность в своей правоте всегда изумляла ее.

— Да, — подтвердил Уинн. — Понимаешь ли, все факты, собранные воедино, вели к одному невероятному, но удивительно логичному выводу: что ты, Принцесса, каким-то образом пронеслась сквозь время. Представь, как мне повезло, когда из бесконечного количества мест, где ты могла объявиться, ты оказалась именно на моей палубе!

— Судьба? — предположила Зоя, плененная ходом его мыслей.

— Именно.

Зоя кивнула. Как ни странно, но это имело смысл. Логика Уинна была безупречна. Однако она еще не закончила обсуждение.

— У меня собственная теория насчет того, как я появилась на твоей палубе.

— Расскажи.

— Я поехала к своему бывшему мужу Джонатану, чтобы попрощаться с ним перед возвращением в Штаты, то есть в Америку. Джонатан был одержим навязчивой идеей найти место, где его предок зарыл свои сокровища. Он считал, что клад спасет не только семейное дело, пришедшее в упадок, но и нашу семейную жизнь. — Зоя хитро улыбнулась. — Как же я костерила этого чертового предка, когда неслась сквозь время!

— Он был известной личностью? — спросил Уинн.

Зоя кивнула.

— Знаменитостью?

— Да.

Зоя уже от души веселилась.

— Я его знаю?

«Проклятье, можно просто помереть со смеху!» — подумала Зоя, но удержалась от смеха.

— Тогда кто он, женщина? Я сгораю от любопытства. — Уинн с нетерпением ждал ответа, его глаз горел тем же огнем, что у деревенской любительницы посплетничать.

— Джонатан Уиннтроп Александер Дунхэм, девятый граф Рейвенскорт, он же Черный Джек Александер, капитан, капер, пират и вор!

— Вот чертовщина!

— Не так ли? Я отделалась от одного Александера и попала в лапы к другому.

— Ошибаешься, Принцесса. Фамилия-то Дунхэм. — Он с деланным трагизмом прищурился, а потом нахмурился. — Пусть я пират, если тебе так нравится, но я никогда не был вором.

— О нет, — прошептала Зоя, и ее ловкие руки скользнули под одеяло, чтобы вознаградить того, кто терпеливо ждал этого мгновения, робко прижимаясь к ее бедру. — Как раз ты ошибаешься.

— Я? — Голос Уинна дрогнул, когда Зоя возобновила ласку.

— Да, ты, — подтвердила она. — Потому что ты украл у меня сердце.

— Зоя!

— Что?

— Ты, точно, слишком много болтаешь, — прошептал он.

Его руки тоже исчезли под одеялом, чтобы доказать, что и они на многое способны.

— Уинн!

— Что?

— Я должна вернуться. Поэтому я пробралась на корабль.

Уинн прижал ее к себе. Зоя почувствовала, как дрожат его руки.

— Знаю, Принцесса. — Он поцеловал ее. — Я понял это в тот момент, когда ты заговорила о детях.

— Значит, ты поможешь мне? Вернешь в Рейвенскорт? — Он кивнул. — Я должна попытаться, Уинн, должна. Но как я могу оставить тебя, когда только что нашла? Я не вынесу страданий!

Уинн погладил ее по голове и глубоко вздохнул.

— Тебе не придется страдать, Зоя.

— Ты как будто не слышишь, о чем я говорю: я должна вернуться. — Она едва не плакала.

— Естественно, ты должна вернуться к детям. Ты нужна им. — Он поднял ее лицо и впился в ее губы жарким, страстным поцелуем. — Но тебе не придется возвращаться одной.

— Что ты имеешь в виду? — Зоя ждала ответа, затаив дыхание, надежда вспыхнула в ней робким огоньком.

— Когда ты отправишься домой, Принцесса, я последую за тобой. Если нам не удастся перебраться тем же путем, каким ты попала сюда, обещаю тебе, мы не прекратим поиски, пока не найдем другой путь. Я никогда по собственной воле не отпущу тебя от себя.

— Я когда-нибудь говорила, что люблю тебя? — поинтересовалась Зоя и весело засмеялась.

— Сотни раз, Принцесса, но мне все равно этого мало.

— А вот сейчас я покажу, как люблю тебя.

Зоя села на его бедра и принялась гладить его. Дыхание Уинна участилось. Зоя чувствовала, как его сердце бьется в груди, и видела, как пульсирует его напряженная плоть. Решив единолично управлять ситуацией, Зоя приподнялась и впустила Уинна в свое горячее и жаждущее его лоно.

Она издала стон, а потом, наклонившись к Уинну, прошептала:

— Я должна уведомить тебя, что прекратила разговоры.

— Аминь. — Это было единственное, что он мог произнести.

— Все пытаюсь понять.

Сидя на палубе, Уинн плел веревку. Он размышлял о путешествии во времени, которое они обсуждали с Зоей, но некоторые аспекты никак не укладывались у него в голове.

— Что? — спросила Зоя.

— Ты была замужем за моим прапра — — не знаю, сколько там этих «пра-», — внуком?

Она кивнула.

Мысль об этом оставляла неприятный осадок и заставляла Уинна испытывать к себе отвращение. Заметив, что Зоя поморщилась, он поднял на нее глаза.

— Не смотри на меня так, Уинн. Мы не близкие родственники. Джонатан хороший парень, но он не для меня.

— Но ты же вышла за него, — с осуждением напомнил Уинн. — Могу поспорить, что тебя никто не тянул на палубу и насильно не вел под венец.

Зоя удивленно вскинула брови.

— Неужели ты думаешь, что заставил меня выйти за тебя? Я видела, как ты пинал несчастного капеллана. Я вышла за тебя, потому что хотела этого. — Она помолчала. — Что касается Джона, я совершила самую большую ошибку в своей жизни, когда согласилась стать его женой.

— Но ты не ушла от него и прожила с ним много лет.

Зоя грустно усмехнулась.

— Да. Я не могла бросить его, когда его дела пришли в упадок и когда у него возникла эта навязчивая идея — не знаю, как иначе можно назвать его настойчивый интерес к твоей персоне и к твоим зарытым сокровищам. А еще я пыталась сохранить семью ради детей.

Уинн опять поднял голову и посмотрел на Зою. У него перехватило дыхание при виде солнечных бликов, как бы запутавшихся в ее позолоченных волосах. Несильный ветер наполнял паруса, мачты поскрипывали, горячий воздух был насыщен морской влагой, палуба раскалилась под яркими лучами солнца. Несмотря на то что вокруг работали матросы, Уинн и Зоя чувствовали себя так, будто находятся на уединенном острове.

Уинну стало любопытно, как она справляется со своей задачей. Она сидела рядом с ним и нервно постукивала ногой по палубе, раздражаясь из-за того, что нити никак не сплетались в веревку. Все ее попытки оканчивались неудачей. Наконец она тихо чертыхнулась.