Ждите появления на своем пути адвоката. Я не могу сейчас четко представить всю картину, но люди, которых вы считаете своими друзьями, готовятся к тому, чтоб предать вас. Вы должны быть очень, очень осторожны, Дональд, поскольку они поставили вас в такое положение, когда что бы вы ни делали, все будет им на руку.

Я едва заметно кивнул.

Женщина резким движением закрыла журналы и сказала:

— Не буду вас больше беспокоить, Дональд. Пожалуй, лучше посплю немного.

Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

Вскоре стюардесса сообщила, что мы подлетаем к Лас-Вегасу и что пассажирам следует пристегнуть ремни. Через минуту зажглась табличка: «Не курить».

Минни открыла глаза, застегнула ремень и, улыбнувшись мне, закрыла их снова.

Посадка была мягкой. Как только самолет остановился, Минни встала со своего места. На правах женщины она устремилась к выходу, и не успел я опомниться, как она уже покинула самолет.

Я попытался отыскать ее глазами, но куда там…

Ее не оказалось и у стойки получения багажа.

Эта женщина просто растаяла в воздухе.

Все, что от нее осталось, — это предупреждение, которое все еще звучало у меня в ушах.

Я отправился на телеграф и отбил Колтону Эссексу телеграмму в офис, расположенный в Лос-Анджелесе:

«Пришлите мне описание и адрес Минервы Бэджер тчк до востребования „Вестерн юнион“ в Лас-Вегасе».

Подписавшись «Дональд Лэм», я поехал в отель.

В отеле я, в первую очередь, нырнул в ванную, чтобы избавиться от тошнотворного запаха дезинфекции, которым была пропитана моя камера в Денвере.

Я понимал, что этот противный запах въелся скорее в мои мозги, чем в тело, и тем не менее долго и яростно тер себя мочалкой.

После ванны я отправился в ресторан, хорошо поел, отлично выспался и ближе к полудню отправился в почтовое отделение, где меня уже ждала телеграмма:

«Вы сошли с ума тчк не смейте приближаться этой женщине тчк возраст тридцать семь тчк глаза зеленые зпт рост средний зпт настоящее время каштановые волосы зпт вес сто пятнадцать фунтов тчк опасна зпт как гремучая змея тчк адрес район Кукинетт зпт Лас-Вегас зпт истек пятимесячный срок законного пребывания тчк есть сообщения зпт что нанимает частных детективов тчк повторяю держитесь подальше тчк это приказ».

Телеграмма была подписана: «Эссекс».

Я тут же ему ответил:

«Не сошел ума тчк объект проявил инициативу тчк очевидно зпт запахло жареным тчк Дональд».

Отправив телеграмму, я провел немного времени за игровым автоматом, побродил между столиками, где играли в рулетку, а потом набрал личный номер телефона Элси Бранд.

— Как дела, Элси?

— Я уже собиралась закрывать контору и идти домой, — проговорила она в ответ. — Где ты, Дональд?

— Наверное, будет лучше, если ты этого знать не будешь. Как дела в офисе?

— Напряженно. Даже очень.

— У тебя есть деньги?

— Немного найдется.

— Тогда садись в самолет, который прибывает в Лас-Вегас в десять тридцать сегодня вечером. Я тебя встречу.

— О, Дональд, я не могу.

— Сможешь.

— Ну ладно, я попытаюсь. Что мне сказать Берте?

— Не говори ей ничего. Оставь записку, что завтра тебя на работе не будет.

— Дональд, Берте придется целый день сидеть здесь как привязанной.

— Ничего, посидит.

Она нервно рассмеялась:

— Я прилечу.

— Захвати «дипломат», записную книжку, карандаш и портативный магнитофон — такой, который работает на батарейках. Он может нам понадобиться.

— Дональд, Берта мне сказала, если ты позвонишь или если я узнаю, где ты находишься, то чтобы я немедленно дала ей знать.

— Она держит связь с Селлерсом?

— Он несколько раз заходил в офис.

— Как он себя чувствует?

— Жует свои сигары как сумасшедший и советует Берте отмежеваться от тебя, пока не произошла катастрофа.

— А Берта хочет от меня отмежеваться?

— Я не знаю, Дональд. В последний раз, когда у нас был Селлерс, она спустила на него собак и заявила, что не собирается осуждать тебя, не выслушав. Он поднял шум и заявил, что ставит под удар свое служебное положение, что по старой дружбе пытается защитить ее и что так долго продолжаться не может.

— Отлично! — обрадовался я. — Пусть продолжают в том же духе.

— Мне кажется, что это к добру не приведет. Ты встретишь меня в аэропорту, Дональд?

— Да.

— Ты снял номер в гостинице?

— Да.

— Две комнаты или одна?

— Две.

— О!

Она замолчала.

— Так ты прилетишь?

— Прилечу.

— Тогда — до встречи!

Я повесил трубку и опять отправился на телеграф.

Ответ Эссекса не заставил себя ждать:

«Когда пахнет жареным зпт надо смотреть в оба тчк смотрите не обожгитесь тчк держитесь подальше от огня».

Я тут же отстучал ему:

«Меня полный порядок нюхом тчк».

И подписал: «Дональд».

Затем я еще немного поиграл в рулетку, отобедал, поездил по городу, стараясь избавиться от возможного «хвоста», после чего поехал в мотель, осмотрел его и выбрал два номера с сообщающейся дверью.

Зарегистрировавшись и уплатив вперед, я отправился в аэропорт и встретил Элси у трапа.

Ее глаза сияли как звезды. Она была возбуждена.

— О Дональд, — прошептала она, вцепившись в мою руку. — Как это здорово! Ты хочешь, чтобы я что-то сделала для тебя, — то есть я хочу сказать, это по работе?

— По работе.

— Ты, правда, снял две комнаты?

— Я не стал бы тебе врать. Но между ними есть дверь.

Некоторое время она молчала.

Получив ее багаж, мы сели в машину, которую я взял напрокат, и поехали в мотель. Я подумал, что поступил очень правильно, решив не останавливаться в одном месте. Машина и мотель — при том, что номер в гостинице тоже остался за мной, — дают мне определенную свободу передвижения.

— Ты оставила записку Берте? — прервал я затянувшееся молчание.

— Да. Я просто написала, что меня не будет на месте. Ты понимаешь, что это значит? Она, наверное, меня уволит.

— Она не может уволить тебя, — успокоил я девушку. — Ты — моя секретарша… Берта может увольнять своих, если хочет, но до тебя ей не добраться. Это мы уже проходили. Ты — моя.

Она хотела было что-то сказать, но потом смущенно опустила глаза и прошептала:

— Да. — И немного спустя прибавила: — Твоя.

Убедившись, что «хвоста» за мной нет, я перенес сумку Элси в ее комнату.

Она осмотрелась и спросила:

— А где общая дверь, Дональд?

Я показал ей.

— И она ведет в твою комнату?

Я молча кивнул, открыл дверь, и мы прошли ко мне.

Она хотела было что-то сказать, но потом покраснела и передумала.

— Теперь слушай, Элси, — перешел я прямо к делу, — тебе поручается очень ответственное задание. Отнесись к этому серьезно. Видишь этот шкаф?

Она кивнула.

— Там наверху — вентиляционная решетка, — продолжал я, — следовательно, задохнуться невозможно.

Стекла здесь нет. Шкаф просторный.

Девушка вопросительно посмотрела на меня.

— У меня есть номер в одном из отелей в центре города, — сказал я. — Думаю, что, когда я туда вернусь, за мной обязательно кто-нибудь увяжется, чтобы выяснить, куда я направляюсь. Дальше я прямиком последую сюда, притворившись, что достаточно наивен и что мне все равно, следят ли за мной или нет.

— Ты думаешь, что за тобой будут следить?

— Я в этом почти уверен.

— Но, Дональд, если ты собирался укрыться в этом мотеле, зачем тебе вести своих преследователей прямехонько сюда?

— Потому что теперь я к этому готов, — объяснил я.

— Боюсь, что я не понимаю.

Я принялся объяснять:

— Я возвращаюсь в мотель. Мы оставляем дверь, ведущую в соседнюю комнату, широко открытой до тех пор, пока я не появлюсь.

Элси опять опустила глаза.

— Если кто-то постучится в мою дверь, — ровным тоном продолжал я, — хватай записную книжку и быстро прячься в шкаф. Закроешь дверь между комнатами и, естественно, дверцу шкафа. В шкафу тебе будет хорошо слышно. Сидя там, ты застенографируешь все, что сумеешь услышать. Кроме того, мы включим магнитофон. Мы его установим прямо сейчас, так, чтобы микрофон оказался сразу за металлической решеткой.