После нескольких бокалов шампанского Патриции отчаянно захотелось спать. И едва успели поставить под тентом койку, как она тут же уснула.
Она потянулась и приподнялась на локте, глядя на кустарник и песок, покрывающие гигантскую цилиндрическую поверхность, исчезающую в дымке. Вошла Фарли и присела возле койки.
– Мечтаете?
– Нет, размышляю.
– Когда Гарри полтора года назад организовал нам это грандиозное путешествие, я думала, что сойду с ума. Что вы думаете насчет внушения? Для вас это лишь начинается, но…
Карен отошла в сторону, разглядывая Патрицию очень голубыми глазами. Она была, примерно, на десять лет старше, и в уголках ее губ и глаз пролегли суровые морщинки. В манере поведения чувствовалась требовательная прямота – почти что женский вариант Лэньера, подумала Патриция.
– Увидеть – еще не значит поверить, – ответила она. – Так что лишь слышать об этом еще не достаточно.
– У нас появляется тенденция к благодушию, – продолжила Фарли, глядя на серо-зеленую дорогу. – Иногда это меня беспокоит. Когда прибывают новые люди и видят то, что мы видим каждый день, нас вновь потрясает, насколько это, в самом деле, странно и удивительно. Иногда я чувствую себя, словно жук, ползущий по сталелитейному заводу. Я что-то ощущаю, что-то вижу, но ничего не могу понять. – Она вздохнула. – Я не уверена, что Гарри с этим согласится, но, думаю, следует предупредить вас о буджумах.
– Он упоминал о них. Кто они такие?
– Некоторые видели буджумов. Привидения. Я не видела, и никто из нашей группы тоже. По общему мнению, они имеют психическую природу – это признак переутомления. Ни разу не появлялись какие-то действительно яркие видения, фотографии или что-то подобное. Так что будьте осторожны с тем, что увидите. Будьте вдвойне осторожны – никто еще не доказал, что Камень или коридор абсолютно безлюдны. Нас просто слишком мало, чтобы надлежащим образом исследовать и охранять все камеры. Так что если вы что-то увидите, сообщайте, но не верьте этому. – Карен улыбнулась. – Вам понятно?
– Нет, – сказала Патриция, спуская ноги с койки. – Должна ли я составить график, какой-то план того, чем собираюсь заняться, когда?
– Гарри расскажет вам обо всем, примерно, через полчаса. Сейчас он спит – выдохся. Я имею в виду, устал. Знаете, мы все немного беспокоимся за него.
– У вас у всех зеленые значки, но есть ли у вас допуск третьего уровня?
– Господи, нет, – засмеялась Фарли, откидывая назад длинные светлые волосы. – Мы – китайцы. Мы должны быть счастливы, что сумели забраться так далеко. Мы находимся здесь, благодаря любезности наших правительств, которые в этом десятилетии поддерживают дружеские отношения. Как бы то ни было, мы в значительно лучшем положении, чем бедные русские. Их подпускают к скважинам и плазменным трубкам, но больше почти никуда. Все полагают, что их специальность – физика плазмы, и потому они торчат возле оси. Американцы понятия не имеют, какие среди них прекрасные археологи. Что же касается их социологии… – Она печально покачала головой. – Я с рождения воспитывалась в духе марксизма, но не уверена, что камнежители приняли бы прямолинейные ленинистские догмы.
– Гарри ничего мне не рассказывал о деталях соглашений. Я читала об этом дома… Но я знаю, что нам всего не говорили.
– Корабли НАТО-Еврокосмоса первыми добрались до Камня и начали исследования. По соглашению с МКСОК, НАТО имеет все права на контроль за разработками, а над НАТО, естественно, господствуют США. Русские протестовали особенно против этого, но пока им не удалось ничего добиться. Китайцев никогда сильно не интересовал дальний космос, так что мы согласились с тем небольшим, что нам разрешено. Будучи спокойными и исполнительными, мы сумели проникнуть значительно дальше русских. Как вы можете заметить, в седьмой камере их нет.
– Вы не похожи на китаянку.
Фарли рассмеялась.
– Спасибо. Все говорят, что у меня хорошее произношение, но иногда моя речь… Ладно. Я думаю, вы хотели сказать, что я не выгляжу как китаянка. Я – белая иммигрантка во втором поколении. Мои родители, англичане, эмигрировали из Англии в Чехословакию. Они были специалистами по сельскому хозяйству, и Китай принял их в 1978 году с распростертыми объятиями. Там я и родилась.
– Я провела всю свою жизнь в Калифорнии, – сказала Патриция, – и чувствую себя очень защищенной по сравнению с вами. Вне досягаемости реального мира.
– Мира интриг и международной политики? Я тоже. Я провела большую часть жизни на ферме в Хобэе – достаточно уединенное место. А теперь… мы обе здесь. – Она посмотрела на землю, качая головой. – По разным причинам, существует многое, о чем нам не следует беседовать. Гарри доверяет мне, и я уважаю его доверие. Мы изо всех сил стараемся быть вежливыми и заслуживающими доверия. Вот почему нам удалось добраться сюда. Так вот, технические вопросы, непосредственно относящиеся к работе – с этим все в порядке. Но что касается проблем, лежащих вне компетенции Ву, Цзян и моей – никаких обсуждений. Вообще.
– Хорошо, – согласилась Патриция.
Фарли посмотрела на север – прямо вдоль коридора.
– Это сделали камнежители. Они были людьми, такими же, как вы и я. Может быть, когда-нибудь мы встретим их – или нечто еще более странное. – Она тонко улыбнулась. – У вас хорошее воображение?
Патриция кивнула.
– Давайте о чем-нибудь другом. Я уже вздрагиваю.
Фарли похлопала ее по плечу.
– Мне нужно возвращаться. Гарри скоро проснется.
Она вошла в основную палатку.
Патриция встала и разгладила на себе джемпер, потом прошла несколько десятков метров по песку, наклонилась и провела рукой по островку травы.
Длина коридора была столь удивительной и приковывающей внимание, что у нее перехватило дыхание. Он был скромным, экономичным, невероятно прекрасным. Ровное освещение, постепенно отдаляющиеся, но, тем не менее, четкие детали; песок, кустарники, озера и реки, текущие от южного купола…
Несмотря на слова Фарли, Патриция чувствовала себя в безопасности, пройдя еще несколько десятков метров на запад и собираясь увеличить это расстояние вдвое. Она добралась до края карликового леса за десять минут, потом оглянулась, чтобы сориентироваться относительно по палатке и пандусу у туннеля.
Деревья напоминали чахлые сосны не более двух метров в высоту; их искривленные ветви сплетались в непроницаемые заросли. Она никогда не видела чего-то совершенно такого же на Земле, но их иглы напоминали иглы рождественских елок, которые они покупали до того, как перешли на алюминиевый заменитель.
Она наклонилась, чтобы заглянуть под низкий кустарник, но не обнаружила никаких признаков жизни.
Странно, что камнежители забрали все живое и движущееся с собой, оголив Камень. Куда они все девались?
Теперь это было очевидно. Она ощущала это каждый раз, когда смотрела в даль коридора. Они ушли к бесконечно удаленному северу, если коридор действительно бесконечен.
– Патриция! – позвал из палатки Лэньер. Она подпрыгнула, чувствуя легкую вину, но в его голосе не было упрека или тревоги.
– Да?
– Нас ждет работа.
– Иду.
Они сели за складной стол, стоявший под тентом. Лэньер достал электронный блокнот и вставил в него блок памяти, затем положил аппарат между ними.
– Теперь, вероятно, у вас уже пояаились кое-какие соображения насчет того, зачем вы нам понадобились. Здесь множество тайн, которые ждут своей разгадки, и эта, – он показал на коридор, – быть может, еще не самая большая.
– Я так не думаю, – возразила Патриция.
– Я уже составил для вас примерный план. Вы отправитесь в город в третьей камере и сосредоточитесь на тамошней библиотеке. Этот город назывался Пушинка – так же, как и сам Камень. Он на несколько веков моложе Александрии. Кроме того, вы должны несколько раз посетить библиотеку второй камеры. Это займет неделю или две – для начала. – Лэньер показал на блокнот и нажал кнопку «Пуск». По экрану побежали строчки инструкций. – Здесь рассказано, как пользоваться подземкой, приведены планы и меры предосторожности. Естественно, я не смогу сопровождать вас постоянно. У меня слишком много работы, и, вероятно, я скоро ненадолго вернусь на Землю. Все это время докладывайте о своих успехах Леноре Кэрролсон. Большая часть того, что вы должны знать о безопасности, содержится в этом блоке памяти. С кем можно разговаривать, с кем нельзя, протокол и тому подобное. Фарли, Ву и Цзян – прекрасные люди, но будьте осмотрительны. Будьте осмотрительны в отношении любого, кто не имеет тех же привилегий, что и вы.
