«Две недели. Две недели», – слова стучали в висках, пока Дэрек бежал по склону. Она все еще может быть жива, он с яростью тащил на себя неподдающийся засов, одним толчком распахнул дверь. Женщина лежала у дальней стены, на охапке тростника, без движения, она даже не повернула голову на шум. Пустой кувшин лежал рядом, повалившись на бок.

Он поднял Соллу на руки, она почти ничего не весила, и вынес на солнечный свет. Положил на землю, прижал пальцы к шее, прошло несколько мучительно-долгих мгновений, прежде чем он ощутил едва заметные толчки. Успел, хвала Семерым, успел! Ставшие вмиг непослушными руки откручивали колпачок фляги, вливали в запекшийся рот воду, а губы растянула нелепая улыбка: теперь все будет хорошо, не может быть плохо. Пускай она сейчас больше на мертвую похожа, чем на живую, все будет хорошо. Он успел!

Ормунд Харлоу не разделял распространенного суеверия, что женщина на корабле – к несчастью. Более того, он сам не раз приводил на корабль женщин, прямо к себе в каюту. Впрочем, надолго эти дамы там не задерживались, взять портовую подружку в плаванье ему бы и в голову не пришло. Но проводив очередную гостью, он не брызгал пол в каюте морской водой и не приказывал мыть палубу. И все же, женщина, лежавшая сейчас на подушках в его каюте, и в самом деле могла погубить «Сильвану» – Дэрек не успел вовремя, они прождали два лишних часа, уже стемнело, якорь выбирали в лунном свете, ночь выдалась светлая. Впрочем, Ормунд и не ожидал их к назначенному сроку, с самого начала накинув несколько часов.

Галеры приближались неторопливо, зная, что запертой на выходе из бухты «Сильване» деваться некуда. По такому ветру она далеко не уйдет. Кавдниец довольно ухмыльнулся – наконец-то! Кто бы мог подумать, что он застанет этого мерзавца здесь, на краю света? Распознав очертания «Сильваны», он сперва просто не поверил своим глазам от радости!

Благородный Амир, любимый племянник младшей жены Правителя, имел все причины ненавидеть капитана Ормунда. Кто, как не этот противный богам ублюдок шакала и портовой шлюхи, оскорбил Правителя, да будут дни его бесконечны? Два года назад Харлоу заманил на скалы торговый караван, везший дары Господину Кавдна. Амир лично отбирал рабынь, потратил большие деньги, надеялся, что милость Правителя окупит все его затраты. Благодаря тетушке, он точно знал, как угодить своему господину.

Правитель любил дорогие подарки: девушек с крутыми бедрами, готовых преломиться в талии, фарфоровые вазы с узкими шеями и крылатыми ручками, халаты из паутинного шелка, проходящие сквозь кольцо его трехлетней дочери. И не любил разочаровываться. Спасло Амира заступничество тетушки: он сохранил голову на плечах, но потерял командование флотом. От былого могущества остались четыре галеры и жгучая ненависть к Ормунду Харлоу.

Два года он рыскал вдоль побережья с одной-единственной целью – встретить «Сильвану», но проклятый корабль словно издевался над Амиром! Проще было запрячь морские волны, чем настигнуть неуловимую каравеллу. Он бросался следом за каждым слухом, загонял гребцов, в каждом порту приходилось докупать рабов, и все без толку. Снова и снова он слышал: «Да вот только вчера с якоря снялись, говорили, в Астрин идут», в Астрине его отсылали на Свейсельские Острова, на Островах предлагали попытать счастья в Суэрсене, и так без конца.

Амир потратил на пожертвования в храм Навио больше, чем ушло на злополучные дары, не доставшиеся Правителю, но бог, похоже, предпочитал Ормунда Харлоу, безродного наглеца, благородному Амиру, чьи предки вот уже тринадцать поколений возглавляли флот Кавдна. Но сегодня Навио оставил своей милостью «Сильвану» и ее капитана! Соглашаясь на предложение старейшин патрулировать их берега, Амир и подумать не мог, что поймает такой улов!

На носу галеры замигал сигнальный фонарь. Помощник капитана повернулся к Ормунду:

– Они приказывают нам свернуть паруса, лечь в дрейф и сдаваться на милость благородного Амира, волей Навио…

– Достаточно, – оборвал его Ормунд, – у меня нет желания выслушивать список заслуг уважаемого Амира. Он скоро сможет пересказать его Навио без посредников. Все готово?

– Да, капитан.

– Тогда делайте, как он говорит.

Салин с отчаяньем тянул канат на себя: да что же это делается?! Он не выдержал:

– Да как так можно?! Они приказали, а мы сразу под них и легли, как сучка течная под кобеля? Драться надо! А нет, так удирать!

– С таким ветром далеко не удерешь, – объяснил новичку кто-то из матросов постарше.

– Так что, лучше ждать, пока нас к веслам прикуют? Попробовать-то можно!

– Экий ты горячий. Капитану виднее, что и как. Сказал лечь в дрейф, значит, ляжем.

Галеры приближались, Салин с ужасом уставился на обшитый металлом острый нос подходящего корабля. Одного удара хватило бы, чтобы пробить борт «Сильваны» насквозь. Проследив его взгляд, брат улыбнулся:

– Это так, пугать. Им «Сильвана» целая нужна, а не с дырой в борту. Таран в бою используют, когда чужой корабль ко дну пустить хотят. А то еще дуру тяжелую на стреле спустят и долбят по палубе, пока в щепу не разнесут.

Салин сжал рукоять кинжала: живым он им не дастся, это все равно не жизнь, под бичом веслами махать. Кавднийские корабли почти поравнялись с беззащитной «Сильваной», когда на мачте каравеллы взметнулся парус. «Сильвана» стремительно повернула нос к подходившей с левого борта галере. Следом раздалась команда: «Пли!», и Салин услышал свист катапульты, два выстрела, грохот, треск.

Галера вспыхнула, в небо взлетели горящие ошметки, а «Сильвана» тем временем разворачивалась в другую сторону, но в этом уже не было необходимости. Вторая галера быстро отдалялась, весла били о воду, а два оставшихся корабля небольшой флотилии даже не пытались приблизиться.

Охваченное пламенем судно в считанные мгновения превратилось в тлеющий остов и осыпалось пеплом. В воздухе завис удушливый запах гари. Экипаж «Сильваны» с ужасом смотрел, как волны растаскивают обгоревшие деревяшки, только что бывшие кораблем. Салин с трудом разжал онемевшие пальцы, так и не выпустившие рукоять:

– Что… что это такое? – Хрипло прошептал он, но на этот раз ему никто не ответил. Матросы угрюмо молчали, пока кто-то не произнес то, о чем думали все остальные:

– Колдовство это темное. Не иначе как Аред попутал, – голос звучал неуверенно. Капитана любили, но и своим глазам тяжело не поверить. На такое только Дейкар способны или слуги Темного. А огненных магов на борту не было.

Перед Ормундом привычно расступались, но как-то слишком уж торопливо, отводя взгляд. Капитан вышел на середину образовавшегося круга и спокойно, своим обычным, немного скучающим голосом произнес:

– То, что вы сейчас видели, создано людьми, а не Аредом. Хотя некоторое сходство имеется. Катапульты стреляли дважды – первый выстрел забросил бочонок с обычной горючей смесью, – его слушали молча, не перебивая, хотя все знали, что хоть дюжину бочонков с горючей смесью на палубу кинь, корабль на воздух не взлетит, иначе бы до абордажа дело не доходило. Смесь сама по себе не загорается, а если где на факел попадет, так успеют потушить. – Вторым выстрелом кавднийцам отправили бочонок с огненным порошком. Другого названия у него пока нет. Гремучая смесь, взрывается от удара. А если поблизости есть что-то, что хорошо горит – результат превосходит ожидания. Аред здесь не при чем, смешать состав, зная рецепт, сможет любой подмастерье.

Молчали долго, Ормунду поверили сразу, если капитан говорит, значит, так оно и есть, но именно Салин высказал мучивший всех вопрос:

– Так что же теперь, всегда так будет?

Капитан пожал плечами:

– Такое в тайне не удержишь, пробовали уже, не получилось. Рано или поздно только так и будет, а пока что мы живы, свободны и плывем к новой земле.

Но Салин не унимался:

– А когда кавднийцы про порошок узнают?

– Не знаю, Салин, – Ормунд Харлоу впервые в жизни признался, что не всеведущ, – может быть договорятся его не использовать. Слишком уж разрушительная сила, не будет победивших. А может быть найдут способ защищаться. А может быть мы перебьем друг друга и Творцу придется заселять мир заново. Поживем – увидим. По местам! Нас ждут.