– Даже не думал, – честно ответил я. – Не собирался…

– А зачем вы здесь? – спросила она и посмотрела мне в глаза.

Господи, какие красивые у нее были глаза… Я засмотрелся и не смог сразу сообразить, что мне вообще-то вопрос задали. Когда она повторила, я спохватился и ответил:

– Я пока не могу этого сказать.

– Отчего? – удивилась она.

– Я не знаю вас, а тайна, которую я несу в себе, страшна.

– Я Ролли, – просто сказала она, будто этого было достаточно.

– И?

Она пожала плечами и попросила:

– Спрашивайте… я отвечу, на что смогу.

Я в уме пробежал по длинной колонке вопросов и задал тот, который мог пролить свет на все сразу:

– Откуда вы знаете о Земле и космосе?

– Мой дед прибыл сюда с большим кораблем и остался насовсем. Корабль улетел, а ему оставили огромную информотеку и все, что собрали о нашей планете. Со временем он передал это своей дочери. Та передала все своей дочери. Он еще был жив. А вот когда он умер, знаниям обучили мою мать. Она меня с детства учила, и я знаю не меньше, чем мой достойный предок, первым ступивший из звездного предела в наш.

– Кто он был?

– Десантник. Участник дальнего поиска. Так, кажется, это звучит в переводе.

Я кивнул:

– Кто был его командир?

– Адмирал Вернов. Он, по рассказам прабабки, с нежностью вспоминал о своем командире.

– Ваша прабабка жива?

– Нет. Мы не живем так долго, как, несомненно, вы. Но больше, чем обыкновенные жители Ивери. Лет по сто двадцать – сто сорок.

Я задумался и спросил:

– Если вас не затруднит, скажите: сколько вам?

Ее не затруднило.

– Семнадцать, по вашему исчислению… А вам?

Вот откуда этот ее максимализм: «Она меня с детства учила, и я знаю не меньше, чем мой достойный предок…» Я усмехнулся. Но что ответить ей? При их жизни может показаться, что я старик, а я из кожи вон лез, стараясь казаться не таким старым по отношению к ней.

– Сорок, – сказал я почти честно.

– По вам не скажешь. И сколько вам осталось?

– Сто сорок – сто шестьдесят. Старость через сто тридцать примерно начнется.

Она опечалилась:

– Вы еще будете в расцвете сил, когда я умру.

Я попытался ее утешить:

– При моем образе жизни я раньше вас отправлюсь к Единому.

– Вы верите в него? – искренне удивилась она.

– Да, – кивнул я. – И ваш предок тоже верил. Только не в Единого морского народа.

– Да я знаю. Я вот не верю.

Молодо-зелено. Еще поверит. Как-то мы отвлеклись, подумал я и спросил:

– Кто, кроме вас, владеет информацией о нас? О Земле?

– Я таких не знаю, – покачала она головой.

– А пассы? – намекнул я.

– О нет… Если вы об их развитии… Они у нас крадут технологии или покупают их, несмотря на мой запрет, – вздохнула она.

– Сколько вы у власти? – спросил я, рассматривая без стеснения ее красивое лицо.

– Три года, – сказала она.

– А ваша мама?

– Погибла, – сказала она практически без эмоций.

– Простите, – стушевался я.

Мама погибла. Девчонка пришла к власти. У нее гвардия, вооруженная излучателями, и она владеет многими знаниями. А чем не владеет, узнает в информотеке. Эти аппараты могут работать несколько сот лет. И я хотел воевать с человеком, который на-гора2 может выдать массу сюрпризов, почерпнутых из земной истории?

– Ничего, – ответила девушка в ответ на мое сочувствие. – Ее образ жизни не намного отличался от вашего. Все время в войнах и походах.

– Зачем это было ей надо?

– Это завет нашего предка. Объединить планету в единое государство.

– И как успехи?

– Непрерывная война с переменным успехом.

– А почему не воспользоваться излучателями?

– Предок запретил их использовать кроме крайней нужды. С оружием богов можно завоевать мир, но не уважение. Да и ненадолго этот мир будет твоим.

– Интересная теория, – кивнул я, вспоминая, как сам не так давно нечто подобное сочинял для Инты, чтобы не давать ему СВИ.

– Мне докладывали, что вы придерживаетесь другой? – сказала Ролли и посмотрела на мой излучатель в кобуре.

– Да, другой, – подтвердил я. – У меня нет этих двухсот лет. У меня очень мало времени осталось, чтобы всех подчинить своей единой воле.

– Сколько? – спросила она с интересом.

– Мало. То, из-за чего все это… Вот-вот оно кончится, а я еще в самом начале.

– Вы откроете мне цель? – заинтригованно спросила девушка.

– А если она страшна? – спросил я в ответ.

– Я привыкла к этому чувству. И мой народ тоже. Мы постоянно боимся вторжения с запада диких орд. Боимся большой войны с пассами. Опасаемся перехода лагги на подручных средствах Иса и удара нам в тыл. Вот сейчас боимся вас, Тисское королевство, что за год возникло из ничего. Только с помощью одного десантника, выдающего себя за бога.

– Я не десантник.

– На вас броня… такая же, как у меня дома. Она вечная.

– И все же я не десантник. Хотя да… со мной друг. Десантник. Боевой Зверь на местном наречии.

– Он с вами? – спросила она, вскинув брови. – Я могу его увидеть?

Поверьте, я даже передернулся от неожиданной ревности.

– Нет. Он в Тисе. Кто-то должен охранять империю, пока меня там нет. Инта Тисский тоже мог бы. Но он молод, и мы опасаемся оставлять его одного.

– Чего вы опасаетесь? Переворота?

– Нет. Просто… Ну, не дело давать детям в руки спички.

– Даже если он правитель?

– Тем более, – убежденно сказал я.

Она наморщила носик и посмотрела в темнеющую даль.

– Так все-таки: зачем вам вся власть на планете? – спросила девушка.

Я подумал, что лучше рассказать, несмотря ни на что. Точнее, я был несколько, наверное, не в себе, раз решился рассказать.

– Вы знаете, что такое космический штурм планеты? – начал я немного со стороны.

– Знаю, но плохо представляю. Это что-то такое, грандиозно великое, что не укладывается в моей голове, – призналась она, поднеся пальчики к вискам.

– А я представляю хорошо, – сказал я немного жестковато. – Сначала проходят стратосферные бомбардировщики. Они подавляют очаги возможного сопротивления. Не уже сопротивления, а только возможного. За несколько минут миллионы людей умрут от быстро растворяющихся газов. Это если планета нужна под заселение. Если нужна для коммерческих нужд и на ней не собираются строить колонии, то планету подавляют термоядерным оружием.

– И Иверь… – в ужасе посмотрела девушка мне в глаза.

– В плане на этот год… насколько я знаю.

Она поджала губки и долго молчала.

– И все мы погибнем? – спросила она как-то странно спокойно.

– Наверняка, – кивнул я. – Есть шанс, что кто-то выживет. Я должен этими остатками руководить, чтобы организовать оборону.

– Именно вы?

– Есть кандидатуры лучше?

– Я, – без скромности заявила она.

Я посмотрел вдаль и чуть не ляпнул «хорошо».

– Нет, – смог выдавить я.

– Почему?

– Я знаю их тактику и стратегию. Я смогу быстрее собрать силы для ответного удара по разворачиваемым планетарным комплексам. У меня есть космический корабль, рассчитанный в критические ситуации на сотню пассажиров. Его можно уничтожить только очень близким взрывом. В нем можно без проблем пересидеть нападение. Я спасу маленький отряд, чтобы начать партизанскую войну.

– Нет, – сказала она со вздохом. – Вы начнете спасать любовниц, друзей, семьи друзей… Это я наверняка вам говорю.

Я пожал плечами. Пусть думает, что хочет. Девушка казалась довольной моим молчанием. Странно улыбнувшись, она спросила:

– Значит, война между нами неизбежна? Вы же захотите и нас под Тисскую корону подогнать? Как хотели когда-то пассы.

Я окаменел. Она посмотрела на меня и повторила вопрос. Пришлось отвечать.

– Не сейчас, – честно ответил я. – Со временем. Сейчас я не готов положить свои маленькие силы под вашими стенами. А с излучателем наперевес я не обрету в побежденной стране никого себе в помощь.

Она покивала. Подозвала шкипера и что-то тихо тому велела. Я напрягся, когда появился молодой человек с излучателем на поясе.