Несколько минут девушка стояла, прижимая ладони к пылающим щекам, и думала.

Наконец решение было принято. Чувства — в сторону, нужно сосредоточиться на главном. Как только тучи над головой рассеются, она вернется к прежней жизни, а Син Маллорен отправится своей дорогой.

Разбуженная Верити со страхом выслушала весть о появлении Генри Вернема. Честити, как могла, приободрила сестру, объяснив ей план Сина. Потом они вместе вышли в маленькую гостиную.

— Все готово? — Получив дружный кивок, Син продолжал:

— Карета ждет, Хоскинз уже на козлах. Пока суд да дело, я доверил одной болтливой служанке «страшную тайну» своей безумной любви к юноше моложе годами и наш план романтического бегства. По-моему, она чуть не умерла от зависти.

Все трое спустились в нижний этаж и направились в глубь просторного зала, к дверям на задний двор.

— Продолжайте путь, — вдруг сказал Син, — я вас догоню.

Честити облилась холодным потом, но беспрекословно повиновалась, сознавая, что это неподходящий момент для пререканий. В карете рядом с дрожащей сестрой она попыталась прийти в себя в ожидании Сина и уж совсем струхнула, заметив, что к дверям направляется Генри Вернем. Сама не зная как, она оказалась на корточках между сиденьями и смотрела поверх нижней кромки окошка.

Двери открылись, во двор вышел Син. Честити впилась зубами в руку, чтобы подавить предостерегающий возглас. Мужчины остановились одновременно, причем Син устроил целый спектакль: шарахнулся, сжался, закрылся рукой — ни дать ни взять перепуганная, виноватая женщина. Затем он бросился мимо Генри, которого все это заметно развеселило. Смеясь, тот исчез за дверями.

Син занял свое место, гостиничный конюх захлопнул дверцу, Хоскинз тряхнул вожжами, и карета покатила прочь.

Верити, белая как мел, была на грани обморока.

— Он… он меня заметил?!

— Разумеется, нет, иначе не ушел бы, — успокоил Син и что-то бросил на сиденье рядом с Честити. — Думаю, нам удалось ускользнуть.

— Но он пустится в погоню!

— С чего бы? Когда Чарлз попался Вернему на глаза, тот решил, что и вы должны быть где-то рядом. Как он поступит? Обойдет все постоялые дворы и гостиницы, описывая ваши приметы. Когда выяснится, что никто не видел такую пару, он решит, что обознался.

— А если он упомянет о ребенке? — вставила Чарлз.

— Разумно, — похвалил Син. — Тогда он скорее всего поймет, что шалунья с прибрежной скамьи приходится мамашей ребенку подходящего возраста. Не исключено, что мозаика для него сложится в четкую картину. — Он немного поразмыслил. — Насколько умен этот Генри Вернем?

— Это законченный эгоист и никчемный человек, но в сообразительности ему не откажешь.

Син опустил переднее окошко.

— В галоп, Хоскинз!

И упряжка рванулась вперед.

— Нас все равно догонят! — воскликнула Верити, бледнея еще больше. — Лорд Син, если нас схватят, спасите Уильяма, укройте его! Поклянитесь, что вы это сделаете!

— Нас не схватят, — заверил тот с глубокой убежденностью, — но я охотно дам клятву сделать для Уильяма все, что в моих силах. — Он взял руку Верити и заглянул ей в глаза. — Клянусь Богом!

Честити ощутила пронзительную, почти физическую боль в груди. Если бы Син вот так посмотрел в ее глаза, если бы это ее он поклялся беречь!

«Я не могу позволить себе просчетов», — вспомнилось ей. За один только день Честити успела убедиться, что это не пустые слова. При всем своем внешнем легкомыслии Син Маллорен был из тех, на кого можно положиться. Тщетно напоминала она себе о принятом решении — едва зародившаяся любовь была такой сладкой, что не хватало сил оторвать взгляд, хотелось запомнить каждую мелочь…

Чтобы отвлечься, девушка опустила глаза на смятую газету и испугалась. За время разговора бумага отчасти расправилась, и уже можно было видеть заголовок: «Похищение наследника». Боже правый!

Вглядевшись более пристально, Честити сумела разобрать главное, хотя, как это было принято в скандальной хронике, все имена были упомянуты только по заглавным буквам: «леди В.В., дочь графа У. и вдова некоего баронета из Глостершира»… и так далее. Однако каждое заинтересованное лицо, а также все их родные, друзья и просто знакомые должны были понять, о ком речь. Интересно, есть ли в статье намек на другой скандал в том же семействе? Весьма вероятно. Какой газетчик удержится от искушения?

Судя по всему, Син мимоходом подобрал газету, заметив заголовок, но еще не прочел статью. До сих пор имя Уолгрейв не вызывало у него опасных ассоциаций. Скандал с Честити Уэр разразился, должно быть, в тот период, когда он лежал в горячке, — иначе он давно уже поглядывал бы на «Чарлза» косо. И все же хоть какой-то отголосок слухов должен был достигнуть и его.

В те ужасные дни газеты пестрели игривыми заметками, карикатурами и намеками на самое древнее занятие в мире, то есть на продажную любовь. А каким насмешкам подверглось имя Честити — «целомудрие»! Сколько презрения будет в глазах Сина, когда он разберется, с кем имеет дело… или еще хуже, сколько низменного вожделения! Для этого ему нужно только заглянуть в статью.

Газета лежала рядом, как пистолет, готовый выстрелить в сердце Честити от любого толчка кареты, а она лихорадочно искала способ от нее избавиться.

— Чарлз!

Девушка вздрогнула, очнулась и поняла, что Син уже какое-то время пытается привлечь ее внимание.

— Что, что такое?!

— Мой юный друг, сейчас не время грезить. Неужели вам так не по себе? Это простительно Верити, но никак не нам, мужчинам. Необходимо решить, как быть дальше.

— Я готов! — живо воскликнула Честити. — Ваши соображения?

— Даже если Вернем пустился в погоню, это займет некоторое время: ведь ему придется на каждом постоялом дворе спрашивать о нас.

— Он может поднять на ноги всех остальных.

— Не исключено. Но даже на это требуется время. К тому же у нас преимущество. Проблема в том, что подозрения Вернема на наш счет не дадут нам проникнуть в Мейденхед незамеченными. Ночлег где бы то ни было позволит ему нас догнать, а езда в безлунную ночь чревата неприятными сюрпризами.

— Так что же нам остается? — спросила Верити против ожидания спокойно, что говорило о положительном влиянии Сина Маллорена.

— Повернуть на дорогу к Винчестеру.

— Но зачем? — спросила она.

— Потому что никто не ждет, что мы отправимся в том направлении, а также потому, что у меня там есть друг, на чье гостеприимство мы смело можем рассчитывать. Гостиницы и постоялые дворы ненадежны.

— Но значит ли это, что Генри не сможет нас выследить? Ведь нам придется менять лошадей, а это легко проследить.

— Верно, — тут на губах Сина заиграла лукавая улыбка, — но только если он будет разыскивать даму лет тридцати пяти с молодым человеком, кормилицей и ребенком. Он мог заподозрить, что Эйдриан и есть Чарлз, но вряд ли предположил, что я мужского рода. Мы сменим роли.

Воображение Честити заиграло. Что за изумительный плут, что за отменный проказник этот Син Маллорен!

— Что на этот раз? — спросила она, заранее готовая ко всему.

— Семья офицера.

— Кто же будет супругой? Я? — Голос ее дрогнул, отчасти от смущения, отчасти от предвкушения.

— Вы, мой юный друг? — Син приподнял бровь. — К чему так усложнять дело?

Честити вернулась с небес на землю.

— Супругой, разумеется, будет Верити. Нам ведь не обязательно прятать ее от глаз. От ребенка, однако, придется избавиться.

— Что?! — хором воскликнули сестры.

— Не в буквальном смысле, — засмеялся Син, довольный своей выходкой. — Просто от кареты до комнат будем носить его в саквояже. Очень надеюсь, что юный Уильям пойдет нам навстречу и не станет поднимать шум. Ну а в противном случае… у офицеров тоже бывают дети.

— А я? — настаивала Честити, нелепо обиженная тем, что для нее не нашлось места в этой идиллической картине.

— Вам, мой юный друг, все-таки придется побыть грумом.