То, что Гэри увидел там, его потрясло. Десятки, а может, сотни птиц с блестящими, отливающими металлом крыльями и человеческими головами спускались к земле. Они со свистом рассекали воздух стальным оперением и, словно парашютисты, одна за другой пружинисто приземлялись на камни.

Их крылья складывались за спинами с тихим металлическим шелестом, и из повелителей воздуха флайтеры превращались в пеших бойцов, которые сразу вступали в закипавший бой.

Бешено перестукивались роторные пушки, били в упор бронебойные ружья, а там, где враги сходились достаточно близко, в дело вступали итальеры и стрекочущие ножами секиры.

Разрываясь между страхом за собственную жизнь и желанием уберечь от гибели Мелани, Гэри стрелял налево и направо, пока у него не закончились патроны. Перезарядить оружие самостоятельно он не мог, пришлось вступить с лихими флайтерами в рукопашный бой.

Это было нелегко, потому что их полутораметровые крылья действовали как еще одна пара рук. Несколько раз Гэри вовремя отскакивал, избегая верного рассечения лезвием крыла, но вскоре наловчился подставлять итальер, хотя и это тоже было непросто. Изощренные в подобных схватках летающие пехотинцы секли крыльями с такой силой, что выбивали из клинков целые снопы искр.

Майор Навински стояла спина к спине с Гэри. В одной ее руке был облегченный итальер, а в другой фронтовой пистолет. Как женщина, Мелани не могла противопоставить противникам свою силу, а потому делала ставку на гибкость и быстроту.

Байферс, в отличие от них, дрался, как механическая машина. Он не давал повалить себя и стрелял из автомата, лишь когда не мог достать врага итальером. Время от времени он рявкал: «За мной!», и его маленький отряд делал еще несколько шагов вперед.

Между тем флайтеров становилось все больше; как только кто-то из их товарищей падал, его место тут же занимали другие. В какой-то момент продвижение троицы Байферса совсем застопорилось, Гэри, получив несколько неглубоких порезов, был на грани отчаяния.

По счастью, в драку ввязалось полроты тяжелых пехотинцев, и сразу все переменилось. Это было похоже на удар танкового клина. Гиганты работали тяжелыми мечами-инверсорами, рассекавшими броню флайтеров, как хлебную корочку. Их размещенные на локтевых шарнирах роторные пушки наводились отдельным процессором, и потому тяжелые пехотинцы работали каждый за троих.

– За мной! – в очередной раз скомандовал Байферс, воспользовавшись замешательством в рядах флайтеров, вызванным атакой тяжелой пехоты.

Несколько перебежек, затем длинная очередь из автомата Байферса, и они снова ступили на подстилку из мха у основания горы.

Гэри обернулся, проверяя, нет ли погони, и в этот момент спиной почувствовал замах крыла огромного флайтера, просто чудовища по сравнению с теми, что нападали прежде.

«Он рассечет нас с Мелани – обоих, – промелькнуло у него в голове. – И мы умрем в один день».

Последовал сильный удар, треск, в висок и ухо Гэри впились мелкие осколки. Обе половины разорванного пополам флайтера рухнули на землю, и в свете догоравших осветительных ракет Гэри увидел перекошенное лицо механического получеловека и изумление в его глазах.

На рассвете группа Байферса соединилась с отрядом уцелевших в ночной схватке легких десантников.

– Док, вы не могли бы посмотреть троих наших ребят? – попросил командовавший отрядом сержант.

– Конечно, о чем речь, – сразу согласилась Мелани. – Заодно осмотрю и Апача, кажется, ему вчера тоже досталось.

Гэри утвердительно кивнул. Пораненное осколками ухо распухло и сильно дергало.

– Вы просто счастливчики, – заметил сержант, когда они спускались в расположение его небольшого отряда. – Без доспехов – и ни одной потерянной конечности…

– Это Гэри у нас талисман удачи, – сказал Эрик.

– Правда? – обрадовался сержант. – Тогда я дотронусь, можно?

И, не дожидаясь разрешения, приложил ладонь к плечу Апача.

Тот ничего не понял, но на всякий случай улыбнулся.

– Вчера на опушке, когда мы уже вырвались из свалки, неожиданно напоролись на флайтера-биггера! – стал рассказывать Байферс. – Я его только краем глаза приметил, решил: все, поздно. И что ты думаешь? Прилетает болванка из эрбала – бац, и продырявила биггера!

– Да ты что?! – поразился сержант. – А у нас вчера биггер четверых положил. Я в него с трех метров полмагазина всадил, так он все равно на крыльях ушел, сволочь!

– Эрик, этого флайтера не продырявило. Его разорвало пополам, – сказал Гэри.

– Биггера невозможно разорвать пополам, – возразил Байферс. – Его продырявило. Если б только бронебойная пуля была, нас бы это не спасло, а тут – болванка из эрбала. Повезло…

– Он упал разорванный на две половины, и из его внутренностей хлестала какая-то черная жидкость… – не сдавался Гэри.

– Ну хорошо, пусть будет так, – согласился Байферс и понимающе переглянулся с сержантом. Дескать, в таком бою чего не померещится.

– Вот и мои владения, – сказал сержант, показывая на небольшой участок вытоптанной травы под раскидистым деревом. – Я вам дока привел, ребята! – объявил он солдатам. – Такого дока, что стоит только на него посмотреть, сразу здоровым станешь.

Доктор Навински остановилась посреди группы солдат и сказала:

– Итак, всем, кто чувствует хоть какое-то недомогание, раздеваться полностью и становиться в ряд. Только держите свои «турбо-джеты» на привязи, а то с такими шутниками у меня разговор короткий.

Раненые заулыбались и с помощью своих здоровых товарищей начали снимать доспехи и одежду.

– Апач, а тебе отдельное предложение требуется? – строго спросила Мелани. – Давай раздевайся – и в шеренгу.

Гэри неловко потоптался на месте и в поисках поддержки посмотрел на Байферса. Тот лишь пожал плечами: мол, все в порядке.

Гэри передал ему автомат, изрядно побитый итальер и начал расшнуровывать ботинки, перешедшие ему по наследству от погибшего капрала.

Пока он раздевался, доктор Навински успела оказать помощь троим самым пострадавшим пехотинцам – у двоих из них были проблемы с сочленениями механических имплантатов с живой частью тела.

Гэри поразился тому, как выглядели раздетые солдаты Конфедерации, – у них в самых неожиданных местах заканчивалась живая плоть и начинались пластиковые и металлические имитаторы. Даже уцелевшие руки и ноги – и те были прихвачены возле суставов специальными обоймами.

По сравнению с этими людьми, отягощенными многочисленными дополнениями и стянутыми скобами, Гэри смотрелся каким-то беззащитным младенцем. Даже его основное мужское достоинство отличалось от того, что имели пехотинцы. По мнению самого Гэри, это было похоже на плетенный из тонкой проволоки корсет. Смотрелось это неплохо, однако что-то подсказывало Гэри, что подобная красота добавлялась пехотинцам не от хорошей жизни. Насколько он помнил, ему никакие корсеты никогда не требовались.

– Ну, теперь Апач… – сказала майор медицинской службы, стягивая рану последнего солдата куском биопластика.

Она обернулась, и ее взгляд, скользнув по Гэри, задержался ниже пояса.

– Что это такое? Где конструкционные усиления, «дублеры»? Где твой «турбо-джет», в конце концов? – Уголки губ Мелани дрогнули. Казалось, увиденное ее забавляло. Подойдя ближе, доктор ощупала плечи Гэри, его живот, бедра и все остальное. – Я не верю своим глазам, Апач, ты что же, весь настоящий, без дополнений? – снова спросила она.

– Этого не может быть, мэм, – вмешался Байферс. – Вы сами видели, как он бился ночью с флайтерами. Не будь у него никаких «дублеров», он бы давно уже загнулся. А еще была драка в пещере и потом заваруха с двумя «фуэте»… Может, проект «ZX», или как там он называется?

– Может, и «ZX», – пробормотала Мелани и принялась обрабатывать антисептиком рассеченное осколком ухо Апача.

Майор Споут, командир роты разведывательных роботов «кайра», вышел из раздвижного походного домика и, одернув куртку из черного тетрапона, пошевелил плечами – ему нравилось поскрипывание настоящей кожаной портупеи.