– Прошу! – предложил Леснид. Владимир вошел на территорию особняка, а человек с белым чемоданчиком вопросительно посмотрел на байкера.

– Я так понимаю, что переговоры завершились неудачей? – уточнил он, показывая Лесниду на место, куда упал ноутбук.

– Именно так, – ответил Леснид. – Я не успел сказать самое главное: передай своему начальству, что я завещал ему три литра дихлофоса в хозяйственном магазине. Пусть выпьет за упокой моей души.

Оставив белочкарика в полном недоумении, он закрыл ворота и дважды провернул ключ. Белочкарик отправился к автомобилю звонить начальнику и передавать ему прощальный привет, а Леснид обратился к Владимиру:

– Поговорим здесь или войдете в дом?

– Лучше в дом, – попросил тот. – Здесь слишком шумно.

– Тоже вариант. Предпочитаете чай или кофе?

– Что? – вытаращился Владимир: как байкер может думать о подобном в такое время? С минуты на минуту здание возьмут штурмом, а он ведет себя так, словно здесь дружеская вечеринка!

Леснид ухмыльнулся и зашагал к зданию. Владимир поразился его беспечности, но быстро сообразил, что пулеметы все еще держат спецназовцев под прицелом. У стен здания скопилось приличное количество стреляных гильз, а земля оказалась полностью вспаханной. От дорогущего газона остались рваные комки земли, и только бетонная дорожка, по которой шагал Леснид, оставалась целой.

– И не жалко вам уничтожать такую красоту? – спросил Владимир, когда они прошли мимо разрушенного фонтана. Голова скульптуры наполовину торчала из воды и, казалось, выглядела удрученной. На дне фонтана осколки мрамора перемешались с пулями. – Не в обиду будет сказано, но эта стрельба под музыку выглядит так, словно вы желаете покрасоваться перед публикой.

– «The show must go on», – процитировал Леснид фразу из песни Меркюри, – А если честно, то не в этом дело. Я создал этот фонтан, мне его и уничтожать.

– А кто сказал, что они собираются его уничтожить?

– Суровая школа жизни. Во время штурма здесь снесут все, что только можно, а зеваки еще и декоративную плитку со стен поснимают. Входите.

Как только дверь за ними закрылась, пулеметы перестали стрелять, и на улице воцарилась полная тишина.

Дверь захлопнулась, и вышитая черепушка засветилась в коридорной темноте. Золотистый глаз подмигнул, когда Леснид зашагал вверх по лестнице.

– Вы не боитесь, что я выстрелю вам в спину? – спросил Владимир. Беспечность байкера доходила до невероятного уровня, словно ему глубоко безразлично, доживет ли он до того, как поднимется на второй этаж, или упадет, подло убитый ударом в спину.

– Вы пришли сюда не за этим, – ответил Леснид. – По глазам видно. Так что – не боюсь. К тому же, нынешним утром я проснулся знаменитым на весь мир. Это вы должны меня бояться.

– Я не верю записям, – признался Владимир. Леснид остановился и повернулся к следователю лицом.

– То есть?

– Я знаю, что вас решили подставить, но не могу понять, кто и почему, – сказал Владимир. – Поэтому я и пришел к вам.

Леснид захохотал.

– Да вы с ума сошли! – воскликнул он. – Вы вздумали прийти ко мне за расспросами в тот момент, когда особняк окружили спецназовцы и белочкарики, совместными усилиями намеревающиеся под завязку нашпиговать меня пулями?

– По-моему, это они сошли с ума, – Владимир указал в сторону ограды. – Я потрясен тем, что творится на улице: спецназ не убирает посторонних от здания, а зеваки смотрят и ничего не боятся. Это черт знает что! Я не понимаю, как меня вообще сюда пустили, не помешав и не потребовав документы!

– Я вам объясню, в чем хитрость. – Леснид провел следователя в рабочий кабинет и указал на пустующее кресло. Снял плащ и повесил его в шкаф.

Владимир поздоровался с присутствующими и остолбенел: перед ним стоял Григорий. Осунувшийся и неуловимо изменившийся с момента их последней мимоходной встречи, но живой и вроде бы здоровый.

– Ты жив! – воскликнул следователь.

– Конечно, жив, – неправильно понял возглас следователя Григорий. – А вы что-то имеете против? – он нахмурился и шагнул к следователю, но пригляделся, и на его лице появилась недоверчиво-дружеская улыбка. – Владимир Федорович, это вы?! Что вы здесь делаете?

– Хороший вопрос, Григорий, – ответил следователь. – Пялюсь на тебя, что еще?

– Вы знакомы? – удивился Леснид, закрывая дверцы шкафа. Следователь успел заметить, что на перекладине висело несколько плащей. – И кто говорил, что мир огромен? Куда ни кинь – всюду родные или знакомые лица.

– В некотором роде, – ответил Григорий. – Это – Владимир Федорович, он работает в милиции и время от времени посещает мой подъезд по служебной необходимости.

– Сейчас я веду расследование о твоем исчезновении, – пояснил Владимир. – И он – следователь указал на Леснида, – является главным подозреваемым. Алкоголики из соседней квартиры рассказали, как он забрал тебя с собой.

– А они не сказали, кто украл деньги на ремонт люка? – поинтересовался Леснид. У него время от времени возникало желание набить морду мелкому жулику.

– Они сами и украли, – ответил следователь, – но обещали вернуть.

– За вознаграждение? – уточнил Леснид.

– Да вы прямо ясновидящий! – восхитился Владимир. Байкер начинал ему нравиться. – Я обменял прекращение дела о воровстве на свидетельские показания о похищении Григория.

– И теперь вы решили применить знаменитый метод лейтенанта Коломбо: задолбать меня частыми визитами? – уточнил Леснид. – Сожалею, но мои враги не позволят мне остаться в живых. Я обречен, и вам не удастся довести меня до белого каления.

Следователь пожал плечами: здесь он ничего не мог сделать и надеялся на то, что спецназовцы не посмеют взять особняк штурмом, пока он внутри.

– Они танки пригнали, – воскликнул человек в черном балахоне. – к'Ощей не обманул: к нашему шоу присоединились военные!

Говоривший повернулся лицом к Лесниду, и на Владимира уставились пустые глазницы. Следователь сглотнул

– Садитесь в кресло, Владимир, пока на пол не упали! – предложил Леснид. – И не бойтесь ее, ваше время уходить на тот свет еще не пришло.

Следователь на ватных ногах подошел к креслу и плюхнулся на мягкое сиденье, не отводя глаз от Горячки. Кресло жалобно скрипнуло.

– Теперь я готов поверить в любую бредятину, – хриплым голосом сказал он. – во взрывающиеся телевизоры и зеленых человечков. Скажите мне, что я брежу, и ничего этого не происходит.

– К сожалению, происходит. – Леснид сел в кресло напротив. – Привыкайте: скоро начнется такое, что мало не покажется никому. Я точно не могу сказать, что произойдет, но скучно не будет – это гарантировано моими врагами.

– Белочкариками? – переспросил Владимир. – Ведь вы так их назвали? Кто они?

– Гриша, расскажи следователю, что к чему, – попросил Леснид. – А я пока посмотрю, кто приехал на огонек.

Парень занял кресло, с которого он встал и приступил к истории, а Леснид подошел к окну и присвистнул: места в первом ряду занимали бойцы спецназа и Краповые Береты, а эти парни способны пройти даже сквозь стены – только дай приказ.

– Да уж… – прокомментировал он, – к'Ощей на меня крепко обиделся.

Командир беретов шагал рядом с начальником спецназовцев, и Леснид понял, как к'Ощею удалось переманить боевых профессионалов на свою сторону: руководство отрядов щеголяло в белых очках, а рядовые воины обязаны выполнять приказы командиров, их даже вербовать не обязательно.

Четыре танка нацелились на окна, и еще три мчались по дороге к особняку, безбожно ломая новый асфальт. Далеко-далеко среди кустов просматривались блестевшие в лучах солнца объективы фото– и видеокамер: кто-то в прямом эфире передавал сообщения с места событий.

Горячка включила жидко-кристаллический телевизор на стене и прошлась по каналам, пока не наткнулась на прямой эфир с места событий.

Сидевший в кустах журналист рассказывал о том, как спецслужбы окружили здание двойным кольцом и отправили на переговоры представителя местного отделения милиции.