– Леснид! – в комнату вбежал Григорий. Он держал в руке кипу бумаг, а на его лице ясно читалось изумление, граничившее с испугом. – Гипнополе усиливается по всему городу, а белочкарики собираются большими группами и двигаются к нам!

Леснид оттолкнулся ногой от пола и крутанулся на компьютерном кресле.

Ярко-синий цвет кресла напоминал ему вечернее небо, но не это являлось основным пунктом при выборе мебели. Кресло могло передвигаться по комнате самостоятельно: к каждому из колес был присоединен крохотный, но мощный моторчик. Леснид редко пользовался передвижной функцией кресла, но иногда ради удовольствия накручивал круги по комнате, раздумывая над очередной проблемой.

– По всему городу? – переспросил он. – Откуда столько белочкариков, если раньше ты обнаруживал крохи то в одном, то в другой районе?

– Боюсь, что пленный белочкарик прав: создатель телевизоров с самого начала наблюдал за нашими действиями и на это время прекратил массовое управление «подчиненными».

– Не хотел спугнуть масштабностью? – предположил Леснид. – Неплохая идея.

– Он перехитрил нас, – сделал вывод Григорий. – Судя по рассказу Игоря о встрече в институте, мы давно у них под колпаком. А когда мы привезли сюда белочкарика, они узнали о месте нашего базирования. Но это мелочи.

– Правда?

– Ага. Ты смотрел новости? Нет? Посмотри! О кровавой бойне недалеко от института рассказывают даже в «EuroNews», и главным подозреваемым являешься ты!

– Стало быть, крайнего уже выбрали… Шустро! – Леснид подвел стрелку к иконке и нажал на нее. В правом верхнем углу монитора появился экранчик виртуального телевизора. Пробежав по каналам, Леснид остановился на «Евроновостях». Закадровый голос вещал о повышении цен на нефть и скором преодолении отметки в сто двадцать долларов за баррель. Латинская Америка все больше переходила на биотопливо, из-за чего снизились поставки сахара в Европу: топливо производили из сахарного тростника, и его изготовление приносило больше прибыли, нежели продажа сахара. К новостям о бойне он не успел.

– Мы хотели узнать, как становятся белочкариками, – говорил Григорий, – а их вербовщик хотел узнать, где мы находимся. Теперь мы обменялись данными друг о друге, и создатель телевизоров собирает войско для нашего уничтожения.

– Разумно, – ответил Леснид. – Но вряд ли он отдаст собственных агентов на растерзание: он вербовал их до того, как столкнулся с нами и вряд ли станет пускать их в расход ради нашего уничтожения. Они нужны ему для другой цели.

– «В расход»? – переспросил Григорий. – У нас есть возможность отразить полномасштабный штурм здания?

– Разумеется, – заметил Леснид, с нарастающей гордостью наблюдая за нарастающим изумлением Григория. – Ядерного чемоданчика у меня нет, но имеется приличный запас оружия.

– Круто! – пробормотал Григорий. – И много у тебя секретов, о которых мне предстоит узнать?

– Выше крыши, так что настраивайся… Значит, говоришь, меня обвиняют в убийстве? – сменил тему Леснид. – А остатки рокнафторна и следы его зубов на машинах эксперты проигнорировали? И почему они решили, что всему виной именно я?

– Кто-то снял на камеру, как ты расстреливаешь автоколонну гаишников и людей, которых до тебя успел убить рокнафторн, – пояснил Григорий. – Тебя подставили.

Леснид утвердительно кивнул:

– Это следовало ожидать.

– И как ты намерен оправдаться?

– Будущее покажет. Игорь вернулся из внутреннего мира белочкарика?

– Еще нет.

Включилась проверка почтового ящика, и один за другим появлялись комментарии на пост Леснида.

– Ладно, – сказал он. – Сообщай мне о передвижении белочкариков. Посмотрим, что они намереваются сделать.

Пятьдесят восемь комментариев из разных уголков мира пришли на почту, и большая часть российских френдов упоминала о людях в белых очках.

– Плохо наше дело, – заметил Григорий. – Мы схватились с противником, который нам не по зубам.

– Дело не хуже, чем раньше, – ответил Леснид. – Но воевать придется дольше, чем я думал. Такое количество белочкариков… он планирует крупное дело. Как по твоему, что ему нужно помимо выкачивания жизненной энергии из людей?

– Тебе лучше знать, – сказал Григорий, садясь в соседнее кресло. – Ты его лучше знаешь.

– Мы меняемся со временем.

– За сколько лет? Пять, десять или двадцать? Тебе же чуть больше тридцати, Леснид! Вы с ним в раннем детстве песочницу не поделили, или как?

– После скажу. Сначала ответь на вопрос, не взирая на мой возраст и не конкретизируя. Ответь в общем.

Григорий пожал плечами и посмотрел в окно. Солнечная погода, в последние месяцы часто сменявшаяся похолоданиями, вызывала в нем желание отыскать борцов со всемирным потеплением и набить им морду. А что еще можно сделать, когда тебе годы напролет твердят о потеплении, а за окном – июльская восьмиградусная жара?

– Возможно, ему нужна власть, – предположил Григорий. – На носу выборы, и если он станет Президентом при помощи белочкариков – даже выбранный обычным голосованием, то никто не помешает ему выкачивать из людей энергию в больших объемах. Одного не пойму: почему он выбрал именно нашу страну? Начал бы белочкарить США, например. Там народу в два раз больше, чем у нас.

На этот вопрос Леснид мог дать категоричный ответ.

– Скажу тебе по секрету, – сказал он, – американцы и так зомбированы по самое «не хочу». Правительство США пятьдесят лет назад заключило секретный договор с инопланетянами: в обмен на высокие технологии пришельцы получают в свое распоряжение рядовых американцев и могут делать с ними, что хотят.

– Откуда ты знаешь?

– Я каждую неделю смотрел документальный сериал «Секретные материалы»… Не хочешь, не верь, – ухмыльнулся Леснид. – Но запомни, что Америка давно продана пришельцам с потрохами.

В кабинет торопливой походкой вошли охранники.

– У нас проблемы! – воскликнули они. – Белочкарики окружают здание!

– Быстро они дошли, – Леснид ухватился руками за край стола и рывком придвинулся к клавиатуре. – Готовьтесь, господа, – воскликнул он. – Мы переходим в глухую защиту нашей частной собственности. И поторопите Игоря!

Он ввел команду в компьютер и нажал на ввод. Замигала красная лампочка, послышался неровный гул: на крыше дома открывались отверстия для пулеметов, а двери и окна закрывались непробиваемым прозрачным пластиком, выдерживающим прямое попадание двухсотмиллиметрового снаряда.

Владимир застыл на пороге институтской лаборатории, готовый поверить в то, что байкер на самом деле сошел с ума и устроил кровавую бойню: эксперты обнаружили среди останков две пары белых очков, а люди, носившие их, при жизни являлись врагами байкера.

Из-за некоторых трудностей при опознании директор института не мог определить, являлись ли погибшие охранниками, но его заместитель банально подсчитал количество убитых, сравнил их с количеством охранников и ответил, что убитые – именно Максим и Антон.

– Два охранника – два трупа, чего тут думать? – воскликнул он.

Следователя передернуло.

– А вот это как объяснишь? – Владимир указал на кровавые следы. Из лаборатории вышло пять человек, и следователь полагал, что в их числе могли оказаться и охранники.

– Ну, разумеется! – язвительно заметил заместитель директора. – На институт напала банда отморозков, но во время дележа награбленного они поругались, превратили двоих в отбивные и предложили охранникам занять освободившиеся места в банде.

Вместо ответа Владимир указал на раздавленные белые очки.

– Их носили охранники?

– Не исключаю.

– А зачем им в ночную смену солнцезащитные очки?

– Они луннозащитные, – отпарировал заместитель и нервно задергался: понял, что сейчас до него докопаются и докажут, что он порет чушь. – Вообще-то, мне ни к чему разбираться, зачем они носили очки. Это ваши проблемы, а не мои.

Заместитель ушел и утянул за собой директора, а Владимир вернулся в лабораторию. Эксперты заканчивали работу и торопились как можно скорее покинуть здание: от запаха крови, несмотря на открытые окна, их мутило.