С настоящими медиумами группа продолжили работу, остальным пришлось показать кукиш, приложить к нему чек на небольшую сумму и отправить их с глаз долой первым же рейсом.

Последний из явившихся на собеседование медиумов сидел в кресле перед Виктором и два часа откровенно втирал ему очки. У помощника оператора в тот раз было благодушное настроение, и он с большим удовольствием выслушивал буйные фантазии претендента. Экстрасенс рассказывал небылицы, еще не зная о добровольно исполняемой роли доброго сказочника, и полагал, что обещанное высокооплачиваемое место у него в кармане.

Зря он так полагал.

Григорий вошел в дом и снял с головы капюшон.

– Алексей нахрапом… – сказал он и чихнул: последние четыре дня стояла сырая погода, и он умудрился простыть. Продюсер покорно встал с кресла и отправился готовить фирменный кофе с коньяком, – …нахрапом взять решил: мельтешил перед караваном, использовал шаманские пляски древних народов. В общем, призраки уже не смотрят на нас, как на незнакомых идиотов. Триста сорок пятый получил телепатический сигнал: если медиум и дальше будет их веселить, то мертвые готовы поговорить.

– Да ты что? – продюсер снял с плитки недоваренный кофе и метнулся к магнитофону с микрофоном. – Идем скорее!

– Никуда бежать не надо, – медиум Алексей, он же триста сорок пятый – появился в дверях. – Призраки выбрали того, кто поговорит с нами. Он придет сюда вечером.

– Как вы решили проблему языкового барьера? – спросил продюсер.

– Такой проблемы нет, – ответил медиум. – Мертвые общаются, передавая мысли, а мысль в переводе не нуждается, мозг сам превращает ее в понятные термины.

Из соседней комнаты раздался голос Виктора.

– Спасибо за ваши истории, – поблагодарил он последнего шарлатана. – Вот чек на сто долларов, вы свободны!

– Как, свободен? – опешил тот. – После того, что я вам рассказал, вы обязаны взять меня на работу! Вы мошенники, используете обнаруженное мной в своих корыстных целях!

– Вы не сказали ни слова правды, – ответил Виктор. – Обманщики нам не нужны.

– Да я… я на вас в суд подам!

Григорий зевнул: в который раз повторялось одна и та же ситуация. Оскорбленные мошенники требуют справедливости – смех, да и только.

– Виктор, – воскликнул Григорий, – давай его сюда, сейчас устроим кинопоказ реальности. Сам сбежит…

Подготовка к вечерним съемкам шла полным ходом. Группа устанавливала свет, камеру, и занавешивала окна на случай появления праздношатающихся зевак. Нечего им появляться в фильме, не про них сказ.

– Как будем общаться с мертвецом?

– Через меня, – пояснил Алексей. – Я войду в транс и буду озвучивать его ответы. Вопросы он услышит самостоятельно.

В зале стояли два кресла, вплотную приставленные друг к другу. Напротив располагались голокамера и матовая лампа на триста киловатт. В одно кресло сядет экстрасенс, в другое мертвец, на оригинал-диске запечатлеются оба.

…Разговор был долгим.

Призрак поначалу присел на край кресла, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Все-таки, разговоры с живыми людьми, да еще зафиксированные документально – это открытие некой тайны бытия, которая должна оставаться закрытой.

– Меня зовут Тарфер, обращайтесь ко мне именно так, – предложил он. Голос медиума неуловимо изменился, и если бы не белые глаза с закатившимися зрачками, присутствующие могли подумать, что он занимается спектаклем на заданную тему. Но группа не беспокоилась насчет обмана: запись покажет всё без утайки. – Меня выбрали в качестве посла доброй воли, чтобы сообщить: вы изрядно позабавили нас в последние дни пути, и мы решили перед завершением путешествия поговорить с вами. Задавайте ваши вопросы!

Продюсер сглотнул: сейчас он выступал в роли журналиста, но вел себя не как прожженный профессионал, а как студент-первокурсник на первом интервью.

– Тарфер… это Ваше настоящее имя?

– Откровенно говоря, нет, – ответил мертвец. – Я перевернул слово «реферат» и избавился от лишней буквы.

– У вас тоже есть чувство юмора, – продюсер слегка улыбнулся.

– Разумеется, есть, – в голосе медиума проскользнули насмешливые нотки. – Не забывайте, что когда-то и мы были людьми, ничем от вас не отличавшимися.

– А когда вы были людьми? – спросил продюсер. Ответ на этот вопрос интересовал съемочную группу практически с самого начала съемок. Средние века, Древний мир, или караван, погибший в прошлом столетии?

Ответ шокировал всех:

– Четыре тысячи лет назад.

– Ого!

Загрустивший призрак покачал головой.

– Самому не верится, но прошло сорок три века …

– И с тех пор караван так и бродит по свету?

– Нет, – призрак помолчал. Григорий снимал пустующее кресло, плавно «наезжая» на него. На оригинал-диске должен запечатлеться задумчивый мертвец, обдумывающий ответ и вспоминающий свою жизнь до момента перехода в потусторонний мир. – Сначала я бродил сам по себе.

– Расскажите, с чего все началось? – предложил продюсер.

– С неприятностей началось, с чего же еще? – криво усмехнулся призрак. – Все случилось так быстро, что я не сразу понял, что умер. Мир вокруг меня изменился основательно и бесповоротно, но я все еще ощущал себя обычным человеком. Осознание того, что мое тело умерло, пришло позже, когда я увидел, что вокруг меня полно погибших, и рядом с ними рыдают их близнецы, оставшиеся в живых. Помню, я сильно удивился тому, что их так много вокруг, но увидел друга, склонившегося над братом, и понял, что здесь что-то не так. Друг рос единственным ребенком в семье и потерять близнеца не мог даже теоретически. Я спросил у него: «Что случилось, откуда у него взялся брат-близнец?» А он… он сказал, что это не близнец… «Здесь ни у кого нет близнецов, дружище, – повторил он, – мы погибли и видим самих себя. Ты еще не понял, что началась война?». Только после этого стало ясно, что со мной не так: я понял, что ощущаю непривычную легкость в теле…

– Просите, а что за война? – уточнил продюсер. Из воспоминаний о древних временах у него осталась в памяти фраза «Карфаген должен быть разрушен», но для срока в четыре тысячи лет фраза была придумана практически вчера.

– Вам ее название ничего не объяснит, – сказал призрак. – Дело в том, что вы – далекие потомки выживших после ядерной войны. Пустыни – вот что осталось от прошлой цивилизации. В глубине песков вы можете отыскать куски стекла, образовавшегося после взрыва ядерных бомб.

– Ядерная война? – группа не сговариваясь, вытаращила глаза. – В такой древности? Каким образом?

– Вы зря удивляетесь, – пожал плечами призрак. – Каждая цивилизация доходит до появления ядерного оружия. Иным народам хватало благоразумия: они не использовали оружие, а развивались дальше и разлетались по космосу, но мы не сумели перебороть кризис вражды… Мы достигли уровня жизни выше вашего, но наши правители напоминали ваших один в один. Кто-то не поделил власть, и одна большая страна пошла войной на другую большую страну. Взаимная злость оказалась настолько великой, что военные применили ядерное оружие, не раздумывая. Нас задело краем волны, радиус поражения не превышал пятнадцати километров, но этого хватило, чтобы мы погибли. Но проблемы на этом только начались: нам являлись некие сущности, которые объяснили, что взрыв ядерной бомбы разрушает связи в тонких материях, из-за чего мы не можем продолжить развитие на новом энергетическом уровне и потому обречены скитаться по Земле в виде призраков.

– Сочувствую… – произнес продюсер тихим голосом. – Неужели нет никакого способа решить вашу проблему?

– Есть, – призрак грустно улыбнулся. – Способ есть, мы нашли его. И ради этого мы направились в город, который вы называете Красноярском.

– Правда? – обрадовался продюсер. – Значит, я был прав, вам нужен именно он! Но почему и чем вас привлек этот город?

– Когда мы попадем в Красноярск, вы сами все увидите.

– Хотите устроить сюрприз? – переспросил продюсер. – Это значит, что вы не передумаете с нами общаться и в дальнейшем?