– Какие-то неполадки в работе бортовых систем? – Дерягин спросил вполне искренне, он хоть и числился на должности капитана, но воспринимал окружающий его механо-кибернетический мир скорее как свой дом. Не желая вмешиваться в работу систем автоматического самоподдержания, исполнявших множество рутинных функций, он лишь экономил собственное время и нервы. Случись на борту что-то действительно серьезное, какая-то неполадка, с которой не смогли бы справиться автономные кибернетические механизмы из подразделения технической поддержки, он бы, естественно, знал об этом. Однако за последнее время никаких тревожных сигналов от автоматики не поступало, о чем он и сообщил полковнику Романову.

– Дело не в технических неисправностях. – Ответил Денис Иванович, и, оглядевшись по сторонам, предложил: – Может быть, мы найдем для беседы более подходящее место?

– Да, безусловно… – Спохватился Дерягин. – Думаю, в моем рабочем отсеке будет удобно.

– Лучше поднимемся на командный мостик.

– К чему? Там «царство автоматики».

– А вот данный вопрос я как раз и хотел уточнить. – Непреклонно ответил Романов.

– Прошу. – Андрею не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться, проводив проверяющего к лифту.

Доступ на боевой командный мостик фрегата «Одиссей» блокировала система безопасности. Андрей бывал тут редко, исключительно в силу необходимости при плановых технических проверках, требующих непременного присутствия командира корабля.

К своему стыду он не помнил, что именно нужно ввести с сенсорной клавиатуры, для обеспечения доступа в командный отсек постороннего офицера, в качестве сопровождающего.

– Не беспокойтесь. – Прервал его мучительное замешательство полковник Романов. Достав личный кодон, который Денис Иванович носил на запястье правой руки на тонкой, прочной цепочке, он коснулся овальным чипом окошка сканера, и через пару секунд в информационном сегменте панели доступа появился зеленый индикатор с цифрой «2», а массивный люк вздрогнул и медленно, неторопливо начал сдвигаться в сторону, исчезая в переборке.

…На боевом мостике царил полумрак. Экраны телескопического обзора были погашены, большинство приборных панелей подсвечивали лишь сиротливые огоньки индикаторов энергосберегающего режима.

– Так, – полковник окинул отсек внимательным, хозяйским взглядом и, сев в кресло, спросил: – А теперь объясните мне, Андрей Николаевич, кто позволил вам отключать модули «Одиночка»[1] ?

– Я ничего тут не трогал. – Развел руками Дерягин, усаживаясь в кресло командира корабля.

– Думаете, мне делать больше нечего, кроме как лично инспектировать корабли? – Насупился Романов. – В автоматически формируемом отчете, отправляемом с борта фрегата в технический отдел штаба флота, нет никаких данных по статусу и состоянию модулей искусственного интеллекта. Если их не выключили вы, то кто это сделал?

– Кроме меня на боевой командный мостик не заходит никто.

– Уверены?

– Доступ есть только у командира корабля.

– Верно. В таком случае, почему бы вам не ответить честно: да, я отключил «Одиночек» по таким-то и таким-то соображениям?

– Я не делал ничего подобного! – Упрямо ответил Дерягин.

– Ладно. – Романов пожал плечами. – Сейчас проверим. Давайте поменяемся местами ненадолго.

Андрей молча уступил свое кресло. Полковник вновь коснулся личным кодоном соответствующего по размеру окошка сканера, получая полномочия доступа к боевым подсистемам фрегата. Разгоняя сумрак, в воздухе над пультом сформировалось пять голографических мониторов; кроме визуального вывода информации трепетно оживший индикатор возвестил о прямой передаче данных в имплант Романова.

Через несколько минут, полностью изучив полученные по запросу данные, Денис Иванович откинулся на спинку командирского кресла.

Взгляд у полковника был задумчивым.

– Примите мои извинения, капитан. – Наконец произнес он. – Вы действительно не отключали модули искусственного интеллекта. В системе фрегата их попросту нет.

– Ну, вот видите. Я же вам говорил. – Облегченно вздохнул Андрей.

– Зря вы так обрадовались. – Тут же осадил его полковник. – Для меня, да и для вас было бы проще, оправдайся мое первоначальное предположение о некоторых фобиях капитана фрегата «Одиссей» относительно систем искусственного интеллекта

– Не понимаю, в чем проблема?.. – Начал было Дерягин, но Романов остановил его не терпящим возражений жестом.

– Проблема в том, что идет война. И она докатилась до границ Солнечной системы. Будь на борту вверенного вам фрегата полноценный комплект «Одиночек», я бы ограничился выговором капитану Дерягину, заставил бы включить их и… вздохнул бы с облегчением. А теперь что мне прикажете делать?

– Но я-то в чем виноват? – Вскинул голову Дерягин.

– Вы? Да, собственно, вы конкретно не виноваты. – Вздохнул Романов. – Спрашивать надо с тех, кто монтировал подсистемы фрегата. Кстати, как давно происходила реконструкция?

– Лет десять назад. Точно не помню. Вы есть хотите? – Неожиданно спросил Дерягин, который из-за внезапного визита полковника встал раньше обычного и даже не успел позавтракать.

– Не откажусь. – Ответил тот. – А что на борту прием пищевых таблеток – ритуал?

– Мы не питаемся таблетками, полковник. Под броней фрегата скрыт самый мощный из известных мне на сегодняшний день комплексов биологических лабораторий. Неужели вы думали, что мы заменяем пищу таблетками?

– Конечно.

– Сейчас я вас удивлю. Вы, наверное, забыли, что такое настоящая еда?

– Не помню, когда ел по-настоящему в последний раз. Ладно. У меня предложение – давай, во-первых, на «ты», капитан, а, во-вторых, мне теперь торопиться некуда, в связи с открывшимися обстоятельствами придется задержаться, так что от нормальной еды не откажусь. Но придется совмещать приятное с полезным, так что прикажи доставить обед сюда. Нужно кое-что подправить в боевых подсистемах и поговорить нам не помешает.

– Сейчас распоряжусь. – Коротко ответил Дерягин, у которого камень свалился с души.